Тайная власть - Брэд Тор

Гарвуд кивнул:

– Чтобы он подумал, что его освобождают?

– Конечно. Можно даже посоветовать ему бежать к копу.

– А потом, когда он к нему приблизится, – добавил Сэл, изображая целящегося снайпера, – закончить дело.

Вообще-то, во время Бостонской резни никого не резали. Тогда британские солдаты расстреляли людей из мушкетов. Так что это была хорошая версия, ее стоило разработать. Гарвуд оглядел окружающие здания.

– Сколько мы можем задействовать человек?

– Всех свободных от патрульной службы, какие есть в городе. Желательно освободить похищенного до того, как его привезут на место.

Гарвуд согласился.

– Ну, в старом Капитолии надо поставить засаду, это, конечно, обязательно, но нам необходимо предусмотреть все возможные пути появления убийц. В том числе из-под земли. – Он постучал ногой о брусчатку. – Что там внизу? Канализация? Метро? Туда тоже нужно поставить людей.

Он посмотрел на нее с улыбкой:

– И опять, как всегда, нам остается уповать на удачу.

– Да, удача нам просто необходима, – добавил напарник – тоже с улыбкой.

Гарвуд не мог понять почему, но эта улыбка ему очень не понравилась.

Бетси Митчел посадили в машину. Она предположила, что это фургон, потому что дверь сдвигали вбок. Потом поехали по довольно ровной дороге. Никаких подскоков она не чувствовала. Значит, где-то в городе. Но в каком? Она даже не была уверена, что находится в Соединенных Штатах. На голову ей надели черный мешок, так что догадываться о чем-то можно было только по слуху.

Сорвав тогда с Бетси блузку, человек в маске ударил ее несколько раз. Разбил губу и подбил глаз, который, чувствовалось, распух, но не изнасиловал, чего она очень боялась. Просто ушел. Однако вскоре вернулся с небольшой видеокамерой. Прикрепил у нее на груди и надел на голову мешок, зато снял ошейник. Затем, включив диктофон, начал одевать. Голос из диктофона проинформировал ее о том, что о выплате выкупа договорено. Через несколько часов она будет освобождена, если точно выполнит то, что скажут. К ней прикреплены видеокамера с микрофоном, и они смогут видеть и слышать все, что она будет делать. Голос также объяснил, что произойдет, если она не выполнит инструкции, отчего у нее похолодело внутри. Придя в себя, она поклялась, что выполнит все в точности.

В конце голос в диктофоне велел повторить стишок, который она заучивала, и Бетси продекламировала его точно, слово в слово. После чего тюремщик погрузил ее в машину, и они поехали.

Сколько Бетси находилась в дороге, она не представляла. Может быть, час, а может, все десять. Единственное, о чем она думала, это как поточнее выполнить все, что сказал голос в диктофоне. А потом она окажется дома. Дома…

Машина свернула в очередной раз и наконец остановилась. Человек в маске зашел к ней в заднюю часть фургона, снял с головы мешок и впился взглядом на несколько секунд. Затем достал диктофон и нажал кнопку воспроизведения, откуда донеслись знакомые слова:

– Пожалуйста, повторяйте за мной. Потеряла кошелек Люси Локет, Салли Фишер шла за ней и нашла. Только в том кошельке ни пенни. Так что зря старалась она.

Бетси послушно повторила. Человек в маске отмотал запись и воспроизвел снова. Бетси опять повторила. Вообще-то она теперь постоянно повторяла стишок про себя как мантру, надеясь, что от этого зависит ее освобождение.

Человек в маске достал нож, разрезал пленку, стягивающую ее запястья и лодыжки. Постучал по груди Бетси, напоминая о камере, затем сдвинул в сторону дверь и резко приказал выходить на тротуар.

Сейчас вечер, это единственное, что она осознала. Действуя по инструкции, Бетси засунула руку сначала в правый карман плаща, затем в левый и пошла прочь от фургона, снова и снова повторяя про себя этот дурацкий стишок. Да, Господи, все что угодно, лишь бы попасть домой.

– Потеряла кошелек Люси Локет, Салли Фишер шла за ней и нашла. Только в том кошельке ни пенни. Так что зря старалась она.

* * *

– Держи. – Кордеро протянула Гарвуду бутылку с водой.

Он свинтил крышку, сделал несколько глотков.

– Какие новости? – спросила она.

– Пока никаких. А что говорит командир группы СВАТ?

– Все время спрашивает одно и то же. Сколько времени это будет продолжаться.

– И что ты ему отвечаешь?

– Чтобы он не беспокоился. К Рождеству его группа домой успеет.

Гарвуд улыбнулся. Она по-прежнему шутит, это хорошо.

Подготовка к операции заняла у них целый день, большая часть которого ушла на согласование с ФБР. К тому времени, когда все уладили, день и закончился.

Вычислить снайпера на крыше дома – задача не из легких, именно она была возложена на группу СВАТ. Поэтому командира можно было понять. И вообще все были взвинчены в ожидании, когда что-то произойдет. Никто не мог точно сказать, что именно. Поэтому у всех были так напряжены нервы.

Напарник Кордеро вызвался координировать действия полицейских на подъезде к месту предполагаемого убийства.

Уже пару раз возникали ложные тревоги, когда появлялись люди, чем-то похожие на Джонатана Реннера и Бетси Митчел.

– А если мы как-то раскрылись? – проговорила Кордеро после молчания. – И они разгадали наши планы.

Гарвуд посмотрел на часы:

– Погоди. Еще рано сдаваться.

– Я не сдаюсь. Просто думаю: а вдруг все напрасно?

– Понимаешь, я однажды в ожидании, когда появится нужный мне плохой парень, пролежал четыре дня в дыре не больше багажника машины. И дождался. И там не было поблизости кафе с холодными напитками и туалетом.

– Ты прав, могло быть хуже, – призналась она.

– Да. Могли быть вокруг ядовитые змеи и куча плохих парней, желающих тебя убить.

Кордеро посмотрела на него:

– Рано или поздно тебе придется рассказать, кто ты есть на самом деле.

Гарвуд глотнул воды из бутылки и завинтил крышку:

– Погоди немного. Мы сделаем это за кофе.

– Почему-то мне кажется, что ты все равно не расколешься.

Гарвуд собирался что-то ответить, как в наушниках прохрипел голос Сэла. Он вызывал Кордеро.

– Говори, – ответила она.

– Только что получено сообщение от патрульного полицейского.

– И что в нем?

– Кажется, он нашел карточки, такие, как мы обнаружили в пакгаузе.

– Где он?

– Подожди, – сказал Сэл. – Я тебя с ним соединяю.

– Детектив Кордеро? Это офицер Качинский.

– И что у вас, Качинский?