Меж двух миров - Анна Швыркова

одеялом с головой, Лана собиралась лелеять и взращивать свою злость и обиду, но глаза почти сразу стали закрываться.

Она пообещала себе, что завтра проснется и обязательно позлится и даже поорет на него. Но ласковое и рычащее на границе сознания слово “моя” поселилось теплым клубочком внутри. Несмотря на все свои злостные планы на завтра Лана уснула с легкой улыбкой на губах.

Глава 27

Выскочив за порог, Видар обернулся в зверя и помчался в лес. Подальше от дома, от сводящего с ума запаха. От нее.

Хотя от запаха он убежать не сможет. Аромат яблок и цветов окружал его со всех сторон, забивал нос, разливался патокой по языку. Он бежал и смаковал этот вкус во рту, от ее ладони, нежно огладившей его язык, от запаха яблок, которыми пахла она сама и настоящего, съеденного недавно. И сладкого вкуса ее крови.

Он замедлился, остановившись у крупной сосны. Прижавшись к ней головой, то ли зарычав, то ли простонав, начал таранить лбом дерево. Если раньше он еще сомневался, что она может быть его, то когда он почуял запах ее крови, сомнений у него не осталось. Попробовав на вкус, убедился окончательно ‒ он нашел ее. Свою наани, свою душу, свою единственную.

И она хотела его. Он чувствовал это по сгустившему аромату, ставшему еще более насыщенным и сладким. Он почти утратил над собой контроль, обезумел от счастья, переполнявшего его суть, от осознания, что нашел ее, что она здесь, с ним. Видар сам не понимал, какие крупицы сознания и воли смогли заставить его оторваться от нее и уйти. Убежать. Еще секунда, и он бы уже не смог остановиться.

Продолжая таранить лбом скрипящее дерево, он понимал, что поступил правильно. Он бы навредил ей, испугал своим напором и страстью, испортил бы то хрупкое единство, которое только-только начало возникать между ними. Он не должен забывать ‒ Милана не оборотень, она маг. И у нее нет такой звериной тяги к нему, она не может ощутить, что они созданы друг для друга. Он начал стучать лбом по дереву, пытаясь вбить себе мысль, что он поступил правильно, оставив ее сейчас.

Видар сам не ожидал, что все так закончится. Уже столько времени прошло, а он все не знал, как к ней подступиться. Каждый раз, как он пытался подойти к ней, заговорить, дотронуться, она опускала глаза и словно закрывалась от него. И какого же было его удивление, что вместо того, чтобы бояться его звериного облика, она наоборот хотела оказаться ближе и без страха смотрела на него. Он все еще ощущал ее тонкие пальцы на своем лице. Как ему удавалось сохранять спокойствие, он и сам и не знал, но когда в воздухе разлился аромат крови, выдержка ему изменила.

Перед зажмуренными глазами возникла картинка, как Лана выглядела, когда лежала под ним. Черные волосы окружали ее голову как ореол, оттеняя белые простыни. Глаза, голубые как чистейший озерный лед, были распахнуты в удивлении. Мягкие красивые губы были чуть раскрыты, а между ними алела кровь. Она сейчас так и лежит в его постели, мягкая, ароматная, манящая, вкусная…

А он не с ней.

С громким злобным рыком Видар ударил когтями по дереву. Кромсал несчастную древесину без остановки и устали, вымещая на ней свою злость и неудовлетворенность. Вокруг витал плотный запах хвои и смолы, забивая его нос, перебивая сладкий аромат его наани и этим успокаивая. Вскоре послышался громкий хруст, он не заметил, как сточил дерево когтями. С жалобным стоном и оглушающим треском ветвей огромный исполин повалился на землю.

Тяжело дыша, оборотень стоял перед обломками дерева и из-за густого запаха хвои не сразу почувствовал, что он не один.

“Ты возбужден”, ‒ раздался в голове голос, который раньше доставлял ему наслаждение, а сейчас взбесил с новой силой.

Он оглянулся и посмотрел на стройную оборотницу. Более хрупкую, тонкокостную, с менее выраженными плечами и мышцами, но сильную и изящную. Они много лун бегали по лесам, наслаждаясь свободой и друг другом, но сейчас ее вид вызывал в нем лишь раздражение. Медленно ступая, она начала обходить его по кругу, понемногу приближаясь.

“Я могу тебе помочь”, ‒ раздался в голове томный голос Ингрид.

Видар принюхался и за тяжелым запахом хвои почуял, что она хочет его. Вот только когда-то сладкий аромат ее желания сейчас отдавал кислятиной.

“Нам ведь было так хорошо вместе. И все еще может быть, ‒ продолжала Ингрид, приближаясь все сильнее. ‒ Ты же знаешь, что она не сможет дать тебе все то, что могу дать я. Она слабая, хрупкая и не достойна такого как ты. Скоро винганза, и когда я разделаюсь с ней, мы снова будем вместе”, ‒ нежно проговорила она, приблизившись почти вплотную к нему.

Никогда раньше Видар не трогал женщин, это низко и недостойно применять силу к тому, кто заведомо слабее тебя. Но тело среагировало быстрее разума, и сейчас он сжимал зубами тонкие позвонки шеи скулящей Ингрид, из последних сил сдерживаясь, чтобы не сомкнуть челюсти и не убить ее.

“Ты не тронешь ее”, ‒ сказал Видар и сжал зубы еще чуть сильнее, уже на самой грани.

Ингрид хрипела под ним, вспарывая когтями землю, но выбраться не пыталась. Малейшее неверное движение с ее стороны, и она рискует остаться со сломанной шеей. Видар с угрожающим рычанием продолжил: “Сейчас ты отправишься к Алвису и отменишь винганзу. Мне плевать, как ты будешь оправдываться и что говорить. Но поединка между вами не будет. Она моя наани. Ты знаешь, что это значит. Поэтому, пока по-хорошему, прошу тебя уйти в сторону и не лезть к Лане”.

Отпустив ее и отплевавшись от запаха и вкуса, Видар развернулся и пошел в сторону деревни.

“Она не может быть твоей наани! ‒ раздался истеричный крик в его голове, сопровождаемый хрипящим кашлем. ‒ Эта проклятая ведьма околдовала тебя! Ты стал совсем другим, когда эта девчонка появилась у нас. Если ты этого не видишь, то вижу я, замечают и остальные. Ни о какой отмене винганзы не может быть и речи. Я убью ее и все наваждение с тебя падет. Ты снова будешь моим!”

Резко развернувшись, Видар одним прыжком оказался рядом с Ингрид и угрожающе обнажил зубы перед ее мордой, прижавшейся к земле.

“Я никогда не был твоим. И уже никогда не буду. Тебя здесь не было эти дни, чтобы судить насколько я изменился. И если