Корни зла - Сара Рейн

Совсем не страшно. Точно так, как всегда: это будоражащее чувство убранных подальше секретов, запах старого дерева и мебель, отполированная много лет назад средством для полировки, которого сейчас нигде не найдешь. Люси любила все это. Она чувствовала, что везде разбросаны частички прошлого, и, казалось, если хорошенько посмотреть, можно найти их — возможно, внутри старого шкафа, который стоял в углу, или запертыми в одном из ящичков с чайной посудой, или вложенными внутрь швейного столика с шелковым зеленым кармашком у верха, или лежащими под покатой частью крыши в дальнем углу.

Обычно, чтобы смотреть фотографии в альбомах или читать старые журналы, она брала с собой фонарик, который ей подарили на день рождения. Иногда в этих альбомах или журналах оказывалось что-то о ее бабушке, которая была очень интригующей личностью, потому что бабушку Люси окружали большие тайны. Но сегодня Люси не взяла с собой фонарик, поэтому было очень темно и тихо. Казалось, весь остальной дом тоже очень быстро затих. Думать, что это произошло из-за того, что Люси проскользнула через один из этих волшебных порталов, которые ведут тебя в другие миры, оказалось очень приятным, но дом затих совсем не из-за этого. Дом затих оттого, что все играют в какую-то мамину игру.

Люси нашла масляную лампу, которая давала достаточно света. Они пользовались ей, когда отключалось электричество или если водопроводчик поднимался сюда делать что-то, что называлось «починить трубы». К основанию лампы были резинкой прицеплены спички. Люси вообще-то не должна была пользоваться спичками, но она же знала, как пользоваться лампой, и она будет осторожна. Она зажгла спичку и поднесла ее к той части лампы, которая называлась фитиль. Там был стеклянный колпак, который нужно было опустить поверх пламени, чтобы оно ничего не подожгло.

Лампа отбрасывала колеблющиеся желтые пятна света, и это нравилось Люси. Она поставила ее у стены и решила рассмотреть вещи, сложенные под покатой крышей в дальнем углу. Она как раз ползла к коробке старых фотографий — старые фотографии тут были самым лучшим, — когда вдруг услышала звуки у двери, ведущей на чердак. Люси огляделась, потому что казалось, будто кто-то поднялся по винтовой лестнице и очень тихо крался по маленькой лестничной площадке перед дверью. Это могла быть часть маминой игры, хотя мама сказала, что никто не будет подниматься на второй этаж — там была только комната Люси, а весь остальной дом был и так достаточно просторным для гостей. Они повесят небольшую записку внизу у лестницы на второй этаж, чтобы никто не пошел туда, и Люси сможет чувствовать себя в безопасности, когда пойдет спать как обычно.

Наверное, кто бы это ни был снаружи, он просто не заметил записку. Или, может быть, записка упала. Люси была не то чтобы напутана, но это начинало казаться немного страшным. Лампа все еще горела, но Люси закрыла дверь на чердак, когда вошла, и теперь думала, что, кто бы там ни был, он не увидит ее. И вдруг ее сердце испуганно заколотилось, потому что дверь медленно подалась вперед, и на пыльные половицы упала тень. Люси не видела человека: только тень, огромную, странной формы из-за дрожания света от лампы. Люси думала, что тень окажется мамой или папой, которые увидели, что ее нет в комнате, и пришли искать ее, но они не стали бы так пугающе красться, они бы просто вошли и спросили, здесь ли она.

Тень не вошла и не окликнула ее. Она просто стояла там, как будто оглядывалась. Люси оставалась абсолютно неподвижной, молилась, чтобы ее было не видно, и с такой силой сжала кулаки, что ногти впились ей в ладони. Большая темная тень могла быть тенью вора. Есть такие воры, которые забираются в дома, когда у хозяев вечеринки. Но ворам не нужны чердаки, правда? Чердак — это всего лишь место, где люди хранят мусор. Люси пыталась решить, стало ли ей легче от этой мысли, как вдруг тень наклонила голову и вошла на чердак. И Люси увидела, кто это был.

Эдмунд. Ее кузен Эдмунд Фэйн, который приехал на уик-энд, потому что его отец то ли сумасшедший, то ли умирает, то ли что-то еще. Эдмунд, с которым они проводили такие замечательные каникулы у тети Деб, потому что тетя Деб любила, когда они оба были у нее; она хранила для них велосипеды, чтобы они могли кататься по деревне, а еще они устраивали пикники и прогулки на природе. Люси любила, когда тетя Деб по вечерам иногда рассказывала о своей молодости, хотя Эдмунд всегда делал вид, что ему скучно.

Зачем Эдмунд поднялся сюда в середине вечеринки? И почему он так оглядывал чердак и улыбался сам себе, как будто ему что-то очень нравилось? Люси начинало не нравиться, как он улыбается, — эта улыбка делала его абсолютно другим. Тут он повернул голову и увидел ее, и на секунду страшная улыбка, улыбка не-Эдмунда застыла, будто замерзла, на его лице. Однако, когда он заговорил, его голос был вполне обычным.

— Люси? — сказал он. — Что ты тут делаешь?

Его слова не звучали как-то особенно злобно, и он снова выглядел вполне обычным, поэтому Люси выползла из-под покатых балок крыши и объяснила, что не могла уснуть, что хотела пойти сюда и посмотреть старые вещи и фотографии. Не было причин притворяться, и всегда лучше говорить правду.

— Только я не должна быть тут одна, поэтому будет хорошо, если ты никому не скажешь.

— Это будет нашей тайной, — сказал Эдмунд, — знаешь, я разбираюсь в тайнах, — и на ужасную секунду другой Эдмунд вернулся и посмотрел на Люси глазами Эдмунда. Но он только сказал: — Я вижу, ты зажгла лампу. Это не очень умно — ты могла устроить тут пожар.

Что было действительно странно, так это то, что, когда Эдмунд сказал про лампу, Люси почувствовала, что он был не раздражен этим, а очень доволен. Она пробормотала, что была очень аккуратна, когда зажигала спичку и ставила колпак на место.

— Да, ты была аккуратна. Но я все же потушу ее, — сказал он, — а потом нам лучше пойти вниз.

Его рука, отбрасывающая длинную тень, приблизилась к лампе. Люси увидела, как его пальцы скользнули по колпаку, так что часть пламени оказалась открытой.

Между двумя ударами сердца — так быстро, что Люси не увидела, как это произошло, — лампа перевернулась, шипящая линия огня побежала по сухим половицам, и пачка старых газет, перевязанная бечевкой, с легким шипением подхватила языки пламени и запылала.

Эдмунд сказал:

— Немедленно иди вниз, Люси. Сейчас же! Скажи им, что случилось, — пусть принесут сюда ведра с водой. Все в порядке, — говорил он, а Люси в ужасе уставилась на языки жадного пламени.

— Все действительно в порядке — минутное дело. Но иди и скажи им все прямо сейчас, пока я начну тушить его.

Он схватил ворох старых портьер и подошел, чтобы бросить их на огонь.

— Ведра с водой, — послушно повторила Люси.

— Да. Мы можем организовать цепочку из ванной комнаты — будем передавать ведра наверх. Поторопись, но скажи всем, что нет причин для паники. Это просто крохотный пожар.

Гости начали собираться внизу для следующей части игры «Убийц». Они осторожно выходили из различных укрытий, смеялись, обменивались опытом и спрашивали, что дальше. Обсуждение, да? А потом ужин? О да, посмотрите, Марианна как раз прошла в кухню. Все это было довольно весело. Такая дружелюбная атмосфера, все слегка опьянели, а один или два человека были даже немного более чем дружелюбны, пока прятались в темноте от убийцы, но никто не шумел спьяну и не смущал всех обвинениями в том, что его пощупали в темноте.