Труба Иерихона - Юрий Никитин

Есть...

Исправен?

Она оскорбилась:

Исправен!

Вот и хорошо, ответил я. Не тюлень же...

Но когда переступил порог и узрел такое великолепие, пенауже поднимается до краев, аромат кружит голову, махнул рукой и решил малостьпотюленить в пенистых волнах разврата.

Княгиня не догадалась зайти потереть мне спинку, тем болеепомыть, что проделывают все женщины просто по своему инстинкту, а еёинструкторы не догадались подсказать такое, уверенные, что уж это она самазнает. Я лениво соскребал ногтями грязь, нежился, во всем теле расслабление,балдеж, я чувствовал себя свободным животным, и это мне откровенно нравилось.

Вообще-то помню время, когда появился лозунг: «Я хочу, чтобыменя воспринимали таким, какой я есть!» Молодёжные массы это откровениевосприняли с восторгом... Я, понятно, встретил в штыки... ну такой вот, не вногу... своим нюхом идеологического сапёра сразу увидел идеологическую мину,заложенную умелыми имперскими террористами.

Для меня это было то же самое, что Митрофанушкино: «Не хочуучиться, а хочу жениться». Не хочу совершенствоваться, принимайте меняестественным, то есть похотливой обезьяной, что хоть и поднялась на задниелапы, но пока ещё обезьяна, и это пора бы признать... И вести себя подобнообезьяне.

В те годы умер лозунг: «Лучше умереть стоя, чем жить наколенях!» а на смену пришёл: жизнь самое дорогое, ничего нет ценнее жизни, такчто лучше остаться трусом, чем умереть героем, и вообще, когда вас поставят начетыре кости и начнут трахать не сопротивляйтесь, а то ещё и по морде можносхлопотать, лучше расслабьтесь и постарайтесь получить удовольствие. Чёрт, какэто у меня навязло, как заезженная пластинка... Нет, нужно повторять, какповторяют противоположное, насчёт сверхценности жизни, тогда что-то да западётв чьи-то доверчиво подставленные розовые ухи...

Из ванны вылезал в самом деле отяжелевший, словно ком ваты,пропитанный тёплой водой. Из десятка полотенец едва выбрал нужное, наконецвыбрался в комнату, Стелла уже сидела в большой комнате у стола. Хрюка лежит уеё ног, предательница. Даже не поинтересовалась, не утонул ли я в ванной. Адома стоит чуть задержаться там, уже скребется за дверью.

Через раскрытую дверь на кухню виднелся край стола с грязнойпосудой. Стелла не использовала время, пока я трудился в туалете и ихтиандрил веё ванной, чтобы переодеться, скажем, в более откровенный халат, а то и вовселечь в уже разобранную постель. У неё наверняка целый гардероб халатов, одиндругого роскошнее, пленительнее и зазывнее.

Она оставалась в том же длинном и наглухо запахнутом халате.Лицо её несколько побледнело, брови трагически взлетели на середину лба. Вбольших прекрасных глазах стояло недоумение: что я делаю? И то ли делаю?

То, ответил я взглядом. У тебя это получается ещёвеликолепнее, чем духовные искания.

В конце концов, сказал я себе, забираясь в постель, мы обасейчас приносим жертву для Отечества. Сближение культур требует и таких усилий.

Запах крепкого кофе витал даже в ванной. Я скреб бритвойщёки, из зеркала на меня смотрел здоровенный дядя, угрюмый, невыспавшийся.Хрюка всю ночь топталась по ногам, а когда соскучилась, то полезла прямо к нами попыталась лечь посредине. Чтоб мы, значит, чесали её с обеих сторон. Покавытолкал, а она упрямая, наработался так, словно разгружал вагон со строевымлесом.

Вообще-то, когда я пребывал на творческой работе, мог спатьвволю, вставать, когда вздумается, а брился так и вовсе пару раз в неделю. А чаще,так если куда нужно было на встречу. Но вот теперь то Кречет, то княгиня...Хорошо, Хрюке моя щетинистая харя без разницы, верная собака смотрит прямо вдушу...

Из кухни доносится веселый голос. Судя по мелодии, это«Надежда» Пахмутовой, а по запаху ветчина с яйцом. И конечно же кофе. Мойлюбимый сорт. Похоже, что и мои пропорции: три ложки на чашку. Впечатлениетакое, что у противника досье на меня разрослось уже на пару мегабайтов. А еслис фотографиями и видеовставками, то кому-то пришлось раскошелиться на хард-дисксреднего размера...

Вообще-то княгиня поёт неплохо, очень неплохо. Голос хорош,к тому же наверняка музыкальное образование... Нет, всё-таки приятно, когдатебе готовит завтрак такая вот красивая поющая женщина.

Не успел вчера поинтересоваться, подключен ли её комп кИнтернету. По утрам я привык заглядывать на сайт, просматривать почту. ЕслиИнтернета у княгини нет, то сегодня у меня шанс явиться на службу даже раньшеКоломийца. А то и самого Кречета.

У тебя комп подключен к Интернету? крикнул я.

У меня выделенка... донеслось с кухни.

Ого, вырвалось у меня. Хорошо быть княгиней!

Хрюка начала прыгать, скакать, указывать на дверь. Вчера,мол, перебрала со жратвой, пора бы и на прогулку поторопиться. Минуя обычнуюрутину с непонятным кофе.

Жди, сказал я сварливо. Никаких исключений! Пока не попьюкофе, с места не сдвинусь.

Пока модем дозванивался, а сервер подозрительно проверялпароли и степени допусков, я вспоминал, что же мне нужно посмотреть в первуюочередь... Ага, террористические организации. Да и вообще, состояние терроризмав данное время. Сколько этих организаций по свету, что они могут, каковы ихцели.

Вообще-то вряд ли кто-то скажет точно, когда именно возниктерроризм. Наши патриоты называют его основателями Бакунина и Кропоткина, но,насколько я помню, ещё в первом веке в Иудее успешно действовала сектасекариев... Красноречивое название, кстати. Сека короткий меч! Не оттуда липришло наше «сечь, сеча»? Эти секарии изничтожали своих же квислингов,коллаборационистов из числа еврейского правительства, что сотрудничало спроклятой Империей Зла, тогда она звалась не Америкой, а Римом.

Отец церкви, Фома Аквинский, как и другие отцы этого новогоинститута, допускали идею убийства правителей, которые правят не так, какжелает народ. Да и все эти террористы древности, из которых простой народпомнит разве что Брута, убившего узурпатора Цезаря, убивали тиранов, нечувствуя угрызений совести. Более того, общество их обычно оправдывало, таккак, к примеру, Цезарь совершил переворот и захватил власть незаконно, а Брутлишь совершил акт правосудия.

Террористы были всегда, просто память сразу перескакивает ксекте ассасинов, что в средневековье на протяжении веков убивала калифов,эмиров, префектов. Судя по документам, политическим террором вовсю пользовалисьв Индии, Китае, по всему мусульманскому миру, а затем это перешло и в менееразвитую Европу.

В девятнадцатом веке Карл Гейцен утверждал, что запретубийства неприменим в политической борьбе, вообще обосновал «философию бомбы».Эту философию углубил и развил Бакунин, усилил Кропоткин, а затем немало дляпропаганды терроризма сделал Иоганн Мост, который обосновал «варварскиесредства борьбы с варварской системой». Прогремели террористические убийстваКарла Либкнехта и Розы Люксембург, югославского короля Александра, премьераФранции Барту, но затем терроризм поднялся на небывалый уровень и стал...государственным. Фашистская Германия на глазах у всех отнимала земли у Франции,Чехии, Польши, все терпели, только вздыхали. Пример был подан, теперь очереднаястрана с тех же позиций силы совершает теракты крылатыми ракетами в Ливии,Ираке, Боснии, Гренаде, Косово...