Надежда Ростона - Эленора Валкур

Рождение ребенка – праздник всего клана. И всем кланом они берегут будущую мать от любого риска. Так что запрет на посещение кузни был, скорее всего, приказом главы Рода, которому Злата не слишком охотно подчинялась.

– Сплетничаем, девочки? – неожиданно возник из-за спины Дайон. – Злата, привет, год тебя не видел, хотел бы поздравить, но заранее не буду… Мия, тебя ОсеЛ ждет, Старейшины собрались в Большом зале… принц уже там.

– Осе… как? – брови Златы взметнулись вверх.

– А, не обращай внимания, – улыбнулась я и позволила Дайону проводить меня до Большого Зала, который оказался… большим.

Ощущение неохватного пространства усиливалось наличием единственной мебели – овального белоснежного, и явно старинного, стола и стульев с высокими спинками. Всё строго по центру, прямо на пересечении сложного мозаичного рисунка пола.

Лунный свет падал сквозь витражи и придавал белым стенам мистический антураж. На самом столе в тяжелых серебряных канделябрах горели свечи, бросая отблески на серьезные лица Глав Домов, которые уже расселись вокруг раритетного предмета интерьера и чинно беседовали. Так что на меня никто даже внимания не обратил. Пришлось покашлять.

– О, Наследница! Проходите, займите Ваше место.

ОсеЛ лично встал, отодвинул мне стул и снова вернулся к прерванной дискуссии о видах на урожай мандаринов в Тайсторском княжестве. Как-то никто не спешил обсуждать наши проблемы, так что я разыграла приступ хронического бронхита.

ОсеЛ обернулся, видимо, всерьез озаботившись моим здоровьем, и я, наконец, смогла вставить слово.

– Договор! Мы будем его обсуждать?

– Ах, да. Вот, Ваша подпись осталась.

На стол передо мной лег запрошенный пергамент, подписанный двенадцатью витиеватыми вензелями, которые даже прочитать не представлялось возможным, не то что выговорить.

– Что, и прямо так, без обсуждения? – уставилась я на него в изумлении.

Все разом замолчали и повернулись ко мне.

– Досточтимый Оксаон Силифьваэннаэннэн привел достаточно аргументов, – терпеливо пояснил ОсеЛ, – и мы с радостью приняли Ваши условия. За ваше происхождение так же поручился еще один уважаемый Кин-кая, мнению которого все присутствующие всецело доверяют. Так что же процесс растягивать? Подписывайте, и пойдем на праздник. Через чашку начнется конкурс исполнителей баллад, это гораздо интересней, чем изображать бурное обсуждение, когда все вопросы, в общем, решены заранее.

Я подозрительно изучила предложенный документ. Никакого подвоха вроде не обнаружила, взяла перо, обмакнула в чернила и вывела затейливую вязь личной подписи Ясмии Винток Ростон. Вот он, мой первый государственный документ, пусть и заключенный со мной как с частным лицом, только с перспективой на подобные полномочия.

Доберусь до Скионта – вступит в силу. Осталась сущая ерунда – действительно добраться до моего милого дядюшки и попросить его слегка подвинуться с не принадлежащего ему стула. А после этого – вся мощь дайвского ополчения к моим услугам. Бедолаги тоже замучились по континенту скитаться, свой дом хотят. Взаимовыгодная сделка.

Вот так я и начала обрастать армией, пока, правда, только на бумаге.

А Праздник продолжался…

В ход постепенно пошло крепленое вино, музыка приободрилась. Особенно после того, как Сайн на флейте умудрился вывести народную даритскую плясовую, с его слов, безумно модную в высшем обществе Тальсска, и давешняя «арфистка» его поддержала.

Уверена – такого «бесчинства» эта поляна еще не видела. Даже ОсеЛ принял в веселье непосредственное участие – подпрыгивал и размахивал руками и ногами, как бешеная мельница.

Когда перевалило за полночь, всюду загорелись костры. Видимо, поспать нам все же не удастся. Настало время обрядов Очищения Огнем и загадывания желаний.

Девушки-дайвенны распустили волосы и бесстрашно сигали через широкий костер, а парни ждали своей очереди.

– Прыгай! – озорно подтолкнула меня Лиса.

– Зачем? – насторожилась я, с опаской глядя на широкую полосу ярко-красных углей, смотревшихся как-то неприветливо под плащом рыжих лепестков пламени.

– Раз в году загаданное желание обязательно сбывается! – в ее глазах плясали чертики. – Ты можешь пожелать победы в войне, к примеру… или… сама знаешь, что лучше пожелать…

Я разбежалась и прыгнула… «Победа!»… и поймала на себе серебристый взгляд… и поняла, что пожелала совсем не то, что собиралась… впрочем, любовь не менее важна, а победу и без меня сегодня загадывал каждый второй.

Воодушевившись моим примером, за мной выстроилась очередь из моих спутников. Только принц не рвался веселиться. Ну и пусть дуется, я-то ни в чем не виновата… А уж если желание сбудется, то этот момент и вовсе сотрется из памяти.

И я повернулась к Лисе, которая только что вслед за мной пролетела над жадными языками пламени и ловко приземлилась. Но то ли от выпитого вина, то ли от недосыпа, меня качнуло в сторону. А может, просто под ногу подвернулось что-то скользкое, – я не удержала равновесие и полетела лицом прямиком в мерцающие угли, беспомощно размахивая руками.

Он увидел это с другой стороны праздничной поляны, шагов с трехсот. Еще деление назад, как мне казалось, он увлеченно беседовал с милой молоденькой дайвенной. Вокруг народ плясал, прыгал, веселился… а он увидел…

Когда такое происходит, время растягивается тягучей резиной, и ты не понимаешь, сколько на самом деле прошло.

Вот сильные руки выталкивают меня из огня, и мы оба откатываемся в сторону от костра.

– Ты в порядке? – встревоженный взгляд всматривается в мое лицо.

– Дда… у тебя рукав горит!

Дайон легким пассом загасил огонь. Помог мне подняться.

– Дай руку залечу, – сбивчиво предложила я, меня потряхивало от испуга, – вон ожог какой… И на лице…

Краем глаза я все же заметила Эстана… в первый момент он ринулся было вперед, но куда человеку до трансгрессии, и он в ужасе застыл на месте. Теперь он, молча, развернулся и пошел к столам, где как раз обустраивали площадку для турнира по стрельбе на главный приз года – Золотой Лист.

Ну и пусть… Слезы сами собой катились по щекам, но я привычно занялась лечением. Кожа на руке Дайона быстро приобрела нормальный цвет под моими пальцами. Теперь лицо. На щеке остались глубокие ожоги. Видно, Дайон упал прямо в костер, оттолкнув меня…

– Больно? – осторожно тронула я обожженную щеку.

– Уже легче… – почему-то шепотом ответил он.

– Потерпи, я быстро…

– Не спеши…

Уя застыла, как статуя в той позе, в которой ее застигло происшествие. Она глядела на нас с Дайоном огромными от ужаса глазами, не решаясь «оттаять».

Я нервно ей улыбнулась, затем призвала Силу, запустила ее в кончики пальцев и начала лечение. Обожженная кожа, повинуясь воле, бледнела, выравнивалась, очищалась. Не знаю, сколько длилось лечение, но за это время к Лисе подошел Сайн, обнял за плечи и, преодолев ее легкое сопротивление, все же увел подальше от костра.