Надежда Ростона - Эленора Валкур

– То есть для тебя тот, кто родился без Дара, – «никчемный», «ни на что не способный» человек?

Я так увлеклась внутренними переживаниями, что не заметила, как изменилось выражение его лица, и только холодный тон принца заставил меня, наконец, обратить на это внимание. Я растерялась. Нет, даже испугалась, глядя в потемневшие глаза.

– Я говорила совсем другое… ты не так…

– Нет, я все понял правильно, – жестко оборвал Эстан, – я вижу, Дайон не просто так вечно возле тебя крутится, не отлипает ни на секунду… и не зря! Он тебе милее, понимает тебя, да? С твоей магией…

– Послушай, – я с досадой обнаружила, что у меня трясутся руки, а мысли расползаются, как чумные, в разные стороны. И где сейчас мое красноречие, когда оно мне так нужно?..

– Нет, на сегодня я услышал уже достаточно, дорогая, – голос принца дрожал от сдерживаемого гнева, – у нас есть общее дело, и все равно придется встречаться. А что до праздника… ты дорогу знаешь.

Красивая белая дверь с княжескими вензелями глухо захлопнулась за ним. А я застыла в немом оцепенении, пытаясь осознать, что произошло. От горькой боли и обиды в груди все ныло, но слезы на этот раз не спешили облегчить мое состояние.

Меня мутило, а перед глазами плыл туман. Он повернул разговор так, что я осталась виновата. Но ведь я хотела сказать Эстану совсем не то, что он предпочел услышать!

«Открою тебе один секрет, малышка, – услужливо прозвучал в голове голос Дайона. – Магию любят только маги… Вопрос в том, любит ли твой принц тебя настолько, чтобы принять целиком, вместе с магией…»

Значит, эта проблема уже давно мучила Эстана, раз он так быстро и легко сделал свои выводы, даже не выслушав до конца? Он просто получил подтверждение тайным мыслям, видимо, пугавшим его, и не дал себе труда разобраться… понять…

Я не представляла, как убедить принца в обратном. Но раскисать нельзя. Такого удовольствия я никому не доставлю. Волю собрала в кулак, задушила обиду в зародыше, а от боли привычно отмахнулась, мол, подумаю об этом завтра.

На праздник опаздывать нельзя. Дайон прав – я королева, а не обиженная девчонка.

Изумрудное платье село как влитое. Легкими, чисто символическими штришками придала румянец щекам и чуть-чуть блеска губам. Всё. А теперь с улыбкой, ОЧЕНЬ приветливой и ОЧЕНЬ искренней, можно отправляться на Дворцовую Поляну.

* * *

Праздник Перелома Лета проводился, как правило, под открытым небом. Однако, над городом все равно мерцал силовой купол, который установили, как я поняла, на случай неожиданного дождя. Впрочем, чистейшее ясное звездное небо не внушало никаких опасений на этот счет.

Огромная площадь перед замком поросла неприхотливой и стойкой травкой. Кусты роз и сирени по периметру буйно цвели, презрев календарь, и неистово благоухали.

Площадь была уставлена круглыми деревянными столиками с резными ножками и белоснежными скатертями до земли. Разнообразие блюд предательски провоцировало возмущение пустого желудка.

Гости восседали на серебристых кованых скамьях с мягкими сиденьями и спинками или фланировали между столиками парочками и группками, мирно беседуя, иногда высокопарно приветствуя знакомых и друзей, с которыми не виделись целый год.

В общем, банальный светский салон, только народу раз в двадцать больше.

Очень красивая дайвенна с огромными фиолетовыми глазами прилежно играла на сложном многоярусном струнном инструменте, с виду он напоминал арфу. Тяжелая прическа исполнительницы не выпускала на свободу ни одного белокурого волоска, что было понятно – запутайся он в переплетении струн – и музыка, что плавно и ненавязчиво скользила над площадью, даст фальшивую ноту и захлебнется.

Несколько пар в самом центре площади танцевали прекрасный, захватывающий воображение, но, возможно, чересчур сложный танец. Такие па не повторила бы даже я, хотя с трех лет, то есть почти сразу, как начала себя помнить, брала уроки хореографии четыре раза в неделю.

Что тут говорить о Лисе, например? Они с Сайном скромно сидели на скамеечке с серебряными тарелками в руках и без особого энтузиазма наблюдали сей диковинный балет, не забывая при этом отправлять в рот кусочки пирожного.

Я продолжила изучать обстановку. Эстан беседовал с одним из старейшин, хотя явно заметил мое появление. Я поняла это по тому, как его скулы внезапно заострились. Но он не удостоил меня даже взгляда. Ну и ладно, главное – договор, а в отношениях мы позже разберемся.

В мою сторону вдруг двинулся незнакомый мне дайв в шелковых одеждах темно-синего оттенка. Его длинные волосы блестящим черным каскадом струились по плечам, а на груди висел знак на цепочке – оксаон, не меньше…

– Вам нравится праздник, Наследница? – спросил великолепный красавец подозрительно знакомым голосом, и тут в неизвестном дайвском оксаоне я вдруг признала… отмытого и переодетого в традиционный и соответствующий титулу наряд Лепру.

– О! Досточтимый оксаон, – по всем правилам поклонилась я (очень старалась), – Благодарю Вас, вечер просто чудесен!

– Давно бы так! – лукаво улыбнулся боевой маг. – А то все Лепра да Лепра… Итак, Наследница, позвольте Вам представить мою супругу…

Он кивнул дайвенне с пронзительно-зелеными глазами, которые навевали мысли о весенней траве, и она подошла к нам, приветливо улыбаясь. Ее волосы отливали редким красноватым оттенком чистого червонного золота. А летящий шелк просторного одеяния прикрывал трогательно округлившийся животик.

– Моя Делливения Рантарта Викруди, Собравшая в Волосы Золото… Впрочем, среди магов она известна как Златовласа, или даже, – сокрушенно вздохнул Лепра, – просто Злата. Я обещал познакомить тебя с мастером тех великолепных метательных ножей, помнишь? Так вот это и есть Златовласа…

Я тут же выразила восхищение ее неподражаемым мастерством и поблагодарила еще раз за ценный подарок. Жена Лепры оказалась приятной собеседницей, и через полчашки, проникшись взаимной симпатией, мы уже болтали, как давние подруги.

Сначала у меня не укладывалось в голове, как девушка могла быть оружейным мастером, но в разрезе рукава мелькнуло крепкое тренированное литое плечо, красноречиво повествуя, что обладательница оного привыкла держать в руках не только иголку с ниткой.

К тому же, как выяснилось из разговора, процесс ковки во многом механизирован у дайвов и уже давно, так что огромной физической силы вовсе не требуется, только мастерство.

– Правда, я теперь редко захожу в кузню… – посетовала она, – там слишком жарко, боюсь в обморок упасть. Это такой важный момент, нужно беречь себя…

Беременность у дайвенн растягивается почти на два года, к тому же способность к зачатию они раскрывают в себе всего два-три раза за период, что, безусловно, сводит на нет некоторые привычные для людей «неудобства», но, с другой стороны, создает существенные проблемы для воспроизводства.