«Принц» и «цареубийца». История Павла Строганова и Жильбера Ромма - Александр Чудинов

Впрочем, история была отнюдь не единственным предметом, которым Павел занимался в Женеве. Как мы видели, Ромм уже в своем первом письме из Швейцарии сообщил А.С. Строганову о том, что нашел хорошего учителя немецкого языка. Этот молодой лютеранский пастор из Готы, которого Ж. Сенебье рекомендовал за хорошее произношение, и в самом деле оказался способным наставником: уже после восьми уроков Попо смог написать отцу несколько строчек по-немецки готикой, а через два месяца – даже часть письма. Ромм тоже взялся осваивать этот язык вместе со своим подопечным и к началу января 1787 года мог похвастаться такими же успехами, написав, как и он, часть послания А.С. Строганову по-немецки. В том же письме он поделился с графом своими соображениями о данном предмете:

Впрочем, продолжались занятия с Павлом и по русскому языку. Здесь главная роль по-прежнему принадлежала А.Н. Воронихину. Он должен был следить за тем, чтобы Попо правильно, без ошибок произносил утреннюю молитву по-русски. По вечерам они читали сочинения на русском языке – об естественной истории и о Борисе Годунове. Судя по тем письмам, которые юный граф писал отцу по-русски, прогресс в изучении этого языка шел у него достаточно быстро.

Львиная же доля учебного времени Павла Строганова зимой 1786/87 года, согласно плану Ромма, отводилась на естественные науки. В конце ноября 1786 года юный граф сообщал отцу: «Мы здесь будем ходить в химические и физические курсы три раза в неделю». В середине декабря занятия шли уже полным ходом: «Мы здесь начали ходить в один химической курс, и оныя наука мне очень нравится. Здешной учитель весьма хорош и ясен».

Этим «хорошим и ясным учителем» был известный женевский химик Пьер-Франсуа Тенгри (1743–1821). Уроженец Франции, Тенгри, завершив в 1770 году учебу в Париже, перебрался в Женеву, где довольно быстро приобрел высокую репутацию своими исследованиями по химии, минералогии и фармацевтике. В частности, он успешно занимался изучением состава и свойств швейцарских минеральных вод. С 1774 года он читал публичные курсы по химии, на которые и посчастливилось попасть юному графу со своим наставником. Тенгри был также обладателем богатого кабинета (частного музея) естественной истории. Позднее он напишет химический трактат об изготовлении красок, до наших дней пользующийся популярностью у художников.

Жан-Пьер Сент-Урс. Портрет господина и госпожи Тенгри. 1803 г.

Кроме лекций по химии Павел посещал также курс экспериментальной физики Марка-Огюста Пикте (1752–1825), еще одного выдающегося представителя научного мира Женевы. Получив в 1774 году юридическое образование, Пикте тем не менее избрал для себя стезю естествоиспытателя и стал помощником Ж.-А. Малле, первого директора Обсерватории. К тому моменту, когда в числе его слушателей оказались П. Строганов и Ж. Ромм, Пикте уже снискал себе немалый авторитет исследованиями по астрономии, физике и метеорологии, а также – своим кабинетом физики, одним из лучших в Швейцарии (к концу жизни ученого там находилось более пятисот научных приборов). С 1784 года Пикте вел на платной основе открытый курс экспериментальной физики, а после того, как в 1786 году сменил во главе кафедры философии – одной из главных естественнонаучных кафедр Академии – самого О.Б. Соссюра, то стал читать там курсы химии и геологии. В 1787 году он начал издавать Journal de Genève, где, в частности, регулярно публиковал материалы метеорологических наблюдений. Однако пик его научной карьеры придется на последующие десятилетия: в 1790 году он, после смерти Малле, возглавит Обсерваторию, в том же году станет основателем Женевского общества физики и естественной истории (сегодня это Общество присваивает отличившимся молодым исследователям премии Пикте), в 1796 году учредит авторитетный журнал Bibliothèque Britannique, а в 1817 году организует первую метеорологическую станцию на перевале Сен-Бернар. И это еще далеко не все из научных заслуг знаменитого естествоиспытателя, которые принесли ему звания члена лондонского (1791) и эдинбургского (1796) Королевских обществ и члена-корреспондента парижской Академии наук (1803).

Вместе с Попо оба курса посещал и Ромм, с одобрением отзывавшийся об этих преподавателях в письме А.С. Строганову: «Наши профессора химии и физики – господа Тенгри и Пикте – оба талантливы и очень доходчиво излагают. Попо нравятся их уроки». Кроме того, учитель и ученик посетили несколько публичных лекций по математике Луи Бертрана (1731–1812), ученика великого Л. Эйлера. Однако в дальнейшем Павел предпочел заниматься данным предметом со своим наставником.

О повседневном распорядке занятий юного графа мы можем получить представление из его письма отцу:

Марк-Огюст Пикте (1752–1825) успешно сочетал научные штудии с политикой, избегая, однако, всяческих крайностей, на которые тот век был весьма богат

Но занятия Попо не исчерпывались даже этим чрезвычайно насыщенным расписанием. Месяц спустя он сообщал отцу: