Мамина нелюбовь. Как исцелить скрытые раны от несчастливого детства - Жасмин Ли Кори

Развитие воспитывающего родительского голоса – побуждающего, поддерживающего и заботящегося – помогает этим юным частям почувствовать поддержку, необходимую для того, чтобы ослабить их цепкость. Это помогает выключить реакцию страха, когда они застывают и лишаются способности действовать. При наличии поддержки и навыка критического восприятия ребенок может продолжать свое развитие. Исполнение роли родителя также укрепляет и взрослого.

Как показали Внутренние семейные системы Ричарда Шварца и работа с такими заболеваниями, как диссоциативные расстройства идентичности, душа человека может стать поразительно сложной. Мы далеко ушли от простой модели «ребенок-взрослый-родитель», почти пятьдесят лет назад обнаруженной в транзакционном анализе Эрика Берна. Сейчас мы осознаем, что может существовать сотня частей на различных уровнях дифференциации. Внутри хаотичной системы царит бедлам, где все вопят или пытаются говорить одновременно.

Работа с высоким уровнем дезорганизации проходит медленно и трудно. Недостаточно научить чему-то более значимую, сознательную часть, так как новый объем информации часто необходимо снова и снова усваивать и другим частям, которые не находятся в реальном времени. Примером может служить проходившая у меня лечение клиентка Алиса, чья мать умерла год назад, и тем не менее нам продолжали попадаться части, которых шокировала новость о смерти ее матери.

Добавьте сюда сложности с защитными частями, полагающими, что определенные вещи необходимо скрывать, и контролирующими трубопровод связи, и вы поймете, почему большая часть системы находится во мраке. Подобные системы придется описывать как разобщенные (диссоциированные), так как части ее не связаны друг с другом. Диссоциация – это состояние разъединения где-то в системе: от окружающей среды, тела, чувств или, как в этом случае, отсутствия связи между частями.

Чаще всего я обнаруживаю, что когда человек пребывает в состоянии настоящего нервного срыва, это связано с предыдущим болезненным опытом. В этом нет ничего нового. Многие скажут, что происходит активация тех же нейронных путей и налицо связь со старым опытом. Взглянув на это немного под другим углом, мы откроем, что события объединены одним носителем – частью, переживавшей первый опыт и повторно воспринимающей его в некой форме сейчас в настоящем.

Я неоднократно наблюдала ситуацию, при которой часть недовольна выбором своего партнера. Возможно, большую часть времени человек удовлетворен своим партнером, но временами прорывается старое видение с прежними чувствами, такими как отсутствие безопасности и потребность уйти. Если установить эту растревоженную часть и вернуть ее из прошлого в настоящее, она сможет адаптироваться к новой реальности и перестать возвращаться к тем мучительным чувствам и страхам. Части склонны застывать в определенном времени. У человека всегда больше способностей в настоящем, чем в своем юном возрасте, вот почему перемещение частей из прошлого в настоящее помогает им воспринять новую информацию и навыки, а также реагировать с более зрелой позиции.

Еще один пример – неадекватная реакция, подобная той, когда взрослый человек воспринимает одиночество как безмерное бедствие. Если взрослый человек ужасно боится остаться один, чаще всего это исходит от его детской части. Возможно, этот ребенок пережил травму, когда физически был один, и последовавшее за этим чувство опасности отпечаталось на состоянии одиночества. Проблема состоит именно в страхе и ассоциациях, связанных с одиночеством, а не в отсутствии других людей. Детскую часть, напуганную одиночеством, по-видимому, необходимо спасти из той ранней ситуации или необходимо сейчас утешить, что вы способны сделать, если развили внутри себя голос воспитывающего родителя. Этот голос воспитывающего родителя может напомнить ребенку, что теперь никакой опасности нет.

Один из наиболее трудных и разрушительных процессов тот, при котором одна из частей ребенка совершенно отказывается отпускать мать. Этот ребенок чувствует: «Но она должна быть всегда рядом со мной!» и, несмотря на бесчисленные промахи матери, не оставляет надежды. Малыш думает: «Если я буду кричать все громче и громче, она должна прийти».

К несчастью, это так не работает. Мать обычно плохо реагирует на требование взрослого отпрыска проявлять внимание так, как хочет внутренний ребенок, что приводит обе стороны в состояние разочарования и конфликта.

Вот трехкомпонентное решение:

1. Помочь взрослому, с которым я работаю, понять, что эти требования исходят от детской части и не обязательно целесообразны сейчас, и, скорее всего, удовлетворены не будут.

2. Устранить фрустрацию и злость ребенка, а также возникающие ощущения безнадежности и беспомощности. Необходимо будет также поработать со скорбью, когда мы смиряемся с тем, что желаемое нами никогда не произойдет.

3. Помочь этому ребенку заметить взрослого, внутри которого он живет сейчас. Если пока еще не развита воспитывающая часть, ее необходимо развивать. Часто она уже присутствует (например, человек может быть воспитывающим родителем для своих реальных детей), но не соединена с частями внутреннего ребенка. Может потребоваться время для того, чтобы детские части начали доверять этому взрослому, создавая то, что называется внутренней надежной привязанностью. По существу мы отрываем внутреннего ребенка от его исторической матери и вместо этого позволяем ему привязаться к более ответственной матери, которую мы вырастили внутри.

Шаг 1 может также включать помощь взрослому в создании более объективной картины матери (а для этого необходим более зрелый ум). Когда мы видим, как мать устроена, на что она способна, а на что – нет, мы можем прекратить относить на свой счет ее эмоциональное пренебрежение или жестокость и перенести наши потребности туда, где они могут быть удовлетворены.

История Софии: воссоединение с потерянной собой