Особо секретное оружие - Сергей Самаров

Сохно... Сохно внизу, рядом...

Сначала, сразу по прибытии в Чечню, Талгат не думал, что так быстро встретится здесь именно со своим бывшим товарищем. Он ведь мечтал об этой встрече, но ему нужна встреча один на один, а вовсе не борьба против целой ОМОГ. Или даже двух ОМОГ, потому что Талгат увидел, как к Согрину пришло подкрепление. Потом увидел Сохно... Это стало и приятным, и одновременно неприятным моментом. По крайней мере, потому приятным, что дает возможность в ближайшем будущем, когда будут сделаны первоочередные дела, организовать разговор накоротке. Раз уж Сохно здесь, он будет искать встречи. Там, на дороге, он, кажется, кричал его имя... Крик Сохно отдаленно доносился до Талгата. Кто зовет, к тому приходят... И Талгат тоже от встречи уклоняться не желает. А если два человека ищут друг друга, они обязательно встретятся. А неприятная сторона состоит в том, что Талгат прекрасно знает способность «волкодавов» преследовать и дожимать врага, душить его мертвой хваткой. И это угрожает существованию если не целиком отряда, то хотя бы долговременной, как предполагалось, базы.

Опасения на этот счет оказались ненапрасными и оформились в более основательные, когда Талгат увидел подлетающие вертолеты. Значит, начинается операция по поиску ходов. Значит, спецназовцы поняли, что и здесь, как в недалеком районе полгода назад, они столкнулись с сетью пещер.

Как всякий умный и опытный командир, он начинает искать выход. И находит его. Именно с целью введения в заблуждение, обдумав ситуацию, Талгат выбирает несколько человек и посылает их на склон вести наблюдение. Он попросту жертвует своими людьми, но всякий хороший командир должен уметь жертвовать чем-то малым ради большего. И сам дает жертвам команду:

– Живыми в плен не сдаваться...

А в дополнение, на всякий случай, посылает за ними ликвидатора, чтобы засел выше по склону и добил бойцов, если они все же попадут в плен. И даже контролера поставил в одной из бойниц. Контролер должен застрелить ликвидатора, если и тому будет угрожать такая же опасность, как наблюдателям. Бойницы Талгат бережет для особого случая, но этот случай тоже можно отнести к особым. Кроме того, одна очередь, раздавшаяся неожиданно, скорее всего еще не даст повода думать, что стреляли из-под земли... Просто не каждого стрелка всегда можно увидеть...

Правда, у федералов есть еще два пленных саудовца. Но Талгат предусмотрел и даже согласовал со всеми бойцами отряда такие варианты еще до поселения в пещерах. Пленных быть не должно, а если они все же появились, меры должны быть крайними. И каждая группа знает только отдельные входы и выходы. Эти саудовцы знают только один. Талгат отдает команду полностью замуровать небольшой, известный им лаз. Теперь никто: ни федералы, ни сами саудовцы, если сбегут из плена, что маловероятно, – не сможет здесь пройти. Этот путь обрезан навсегда. Конечно, гораздо лучше было бы, не имей федералы вообще пленных... Но, сидя там, на дороге, рядом со старым Алимханом, Талгат слишком поздно услышал подозрительные звуки – спецназовцы подкрадывались осторожно. Но он сразу предположил, что один из его людей попал в плен и отбить его или хотя бы добить возможности нет. И тогда, чтобы спастись самому и спасти дело, он без сомнений пожертвовал вторым. Не из трусости и опасений за свою безопасность, а только ради дела. Значит, судьба у саудовцев такая. И вход в пещеру они теперь не найдут, и федералов под землю не приведут, даже если очень захотят. А что еще они могут сказать об отряде Талгата? Ничего не смогут сказать... Не смогут потому, что они ничего не знают. Вся цель пребывания отряда здесь держится исключительно в голове командира, а он не делится своими мыслями с подчиненными.

Конечно, спутниковый телефон жалко. Но в отряде есть еще один, и связь с внешним миром можно будет поддерживать устойчивую. А все номера из памяти потерянного аппарата Талгат стер. И этот аппарат никак не сможет помочь спецназу, не даст им никакой информации о контактах владельца.

* * *

Талгат сразу определяет направление движения Сохно и идущего вместе с ним омоновца. Обхват, неожиданное нападение сверху на пост наблюдателей. Наблюдателей постараются взять живьем, чтобы они смогли показать проход в пещеры. Но они показать не смогут – об этом Талгат позаботился. Это как раз то, чего он не просто ожидал, а добивался. Именно таким ловким ходом Талгат и дает себе надежду обмануть спецназовцев – поселить в их головах мысль о том, что отряд действует на поверхности земли, прячась где-то в ущельях, как и делают обычно все отряды. Иначе просто нет смысла выставлять наблюдателей наверху...

Поверят ли?..

Генерал Легкоступов с полковником Мочиловым внимательно читают документы, которые передал им Доктор Смерть. Мочилов перечитывает дважды. Потом хмуро, с неодобрением, переглядываются и одновременно качают с осуждением головами.

– У меня встречный вопрос, – говорит Легкоступов. Его сухие ладони, до этого припечатанные к столешнице, слегка приподнимаются, и пальцы начинают отстукивать негромкую барабанную дробь. Генерал откровенно нервничает, хотя всегда и всем кажется человеком без нервов. – По какому поводу вы запрашивали Лион? Ваши основания... Вы должны были бы предположить результат, который получили, чтобы сделать запрос... Откуда такое предположение? Вот что меня интересует больше всего.

– Запрос был отправлен конкретно по поводу этого номера телефона, – отвечает Басаргин. – Попросили продублировать нашу работу и посмотреть на нее со стороны. Это невозможно сделать с нашего компьютера, а только с центрального, куда мы вынуждены были и обратиться.

– Я вам переслал целый список с тем, чтобы эти номера никак не фигурировали на международном уровне, – жестко напоминает Геннадий Рудольфович, подразумевая разглашение государственных секретов сотрудниками российского бюро Интерпола. – Я намеренно ставил это условие... А вы... И в результате...

– А мы были рады вам помочь, хотя вы держите нас на коротком поводке... Этот номер пришел к нам помимо вас, – не очень сдержанно басит в ответ Доктор Смерть. Он не слишком стесняется высоких званий, и для него генерал ФСБ не больше, чем генерал ФСБ. То есть только звание человека, и никак не его личность. Это Басаргин, бывший до недавнего времени капитаном ФСБ, еще не может позволить себе вольности в общении. А Доктор может, и всегда охотно. – Пока вы не в состоянии полностью развернуться и изо всех сил тянете резину, другие люди работают, в том числе и за вас... Сережа Ангелов получил номер от своего подразделения в Лондоне, а это подразделение, не имея своего спутника, сотрудничает со спецслужбами разных стран и получило его конкретно от ЦРУ. Мне трудно предположить, к какой гадалке пошли бы вы, чтобы выяснить этот вопрос... Мы же попросили Лион проверить, нет ли постоянного подключения, помимо нашего, еще и чужого спутника к этому же номеру. Это единственное, что мы себе позволили. И сделали это без согласования с вами исключительно из соображений срочности. Комиссар Костромин – кстати, бывший полковник вашего ведомства и потому тоже человек, болеющий за безопасность России, – подтвердил, что еще какой-то спутник держит номер на контроле. То есть мы имеем право предположить, что, передавая данные «Пирамиде», ЦРУ не забывает о своих интересах... Как обычно и случается...