Фазовый переход. Том 1. Дебют - Василий Звягинцев

Вам бы еще европейской прессой поинтересоваться, там тоже такого… интересного найти можно, что я моментами и слов не нахожу. Хотя все же в Европах умные и просто неангажированные люди чаще попадаются. Например – проскакивают мысли насчет того, что нынешние и американская, и русская тактики всего лишь операция прикрытия какой-то стратегической цели, разгадать которую было бы чрезвычайно важно для интересов всего Старого Света. Глубокая мысль, вы не находите?

Лютенс немного подумал и ответил, что если автор этой идеи руководствуется «нормальной логикой», то тогда и паранойю можно объяснить с рациональных позиций. Например, предположив нечто вроде «сговора» двух великих держав. Или – вмешательство никому не известной «третьей силы»…

– Ну, если это ТАК на поверхности лежит, придется углу́бить, – задумчиво сказал Ляхов. – Впрочем, никакой разницы. Просто догадка одного умного человека никак на общий расклад повлиять не способна. Да хоть бы и тысячи… Я, собственно, зачем появился… Хочу предложить несколько идей для разговора с камрадом Ойямой. Тут, мне кажется, нужно пойти на обострение, тем более что мы, похоже, на самих затейников вышли и догадываемся, как на них повлиять…

Лютенс понял, что имеет в виду «куратор». Те самые «круги», что вертели американскими президентами и большей частью мировой политической элиты, как им того хотелось, без малейшей оглядки на реальные интересы и судьбы что «своей» страны, что любой другой, и миллиардов населяющих Землю людей. Сбои у них случались до крайности редко, в двадцатом веке, пожалуй, только с Рузвельтом, Эйзенхауэром да кланом Кеннеди. Правда, после шестьдесят третьего года[91]«Система» самообучилась и начала пресекать подобные поползновения еще в процессе их вызревания у считающих себя слишком самостоятельными президентов, премьеров и даже диктаторов вроде Саддама Хусейна, Каддафи или, чуть раньше, иранского шаха.

Другое дело, что по «гамбургскому счету» лучшие аналитики «мировой закулисы» не тянули и на первый шахматный разряд, не умея предвидеть последствия своих действий даже на три хода вперед, отчего и глобальная ситуация в целом, и качество того питательного субстрата, на котором «Система» паразитировала, постоянно ухудшались. Вплоть до нынешнего кризиса.

– Обстановка таким образом слегка поменялась, и по факту нам уже и сам Ойяма не слишком нужен. Вопрос может быть решен, как мы, медики, выражаемся – радикально. Но сочтено полезным господина Ойяму в должности сохранить и всячески поддержать. Просто в силу возникшей «зеркальности» на «мировой шахматной доске» теперь уже России невыгодна смута, могущая возникнуть на вашей вполне взрывоопасной территории в случае свержения законного президента и начавшейся дележки власти. С немедленной фашизацией Америки по лучшим немецким лекалам. А план такой существует, это я вам со всей ответственностью заявляю. И к чему это приведет…

При общей безбашенности и глубоко криминальном характере вашего общества факт наличия у Штатов ядерного оружия и военных баз по всему миру создает куда большую опасность, чем Россия начала девяностых… Сомали таких масштабов нам совсем не нужно.

Лютенс сначала хотел обидеться на столь жесткую и несправедливую характеристику своей страны, но, слегка задумавшись, воздержался. Если вспомнить про негритянскую, мексиканскую, мусульманскую, индейскую проблемы… Приплюсовать сюда уровень общеуголовной преступности, число заключенных в тюрьмах, легальных и секретных, да еще учесть склонность вроде бы до идиотизма законопослушных граждан к вспышкам немотивированного насилия и тотальным грабежам во время самых незначительных природных или социальных катаклизмов (вроде внезапного отключения электричества в Нью-Йорке или наводнения в Нью-Орлеане), то Ляхов, пожалуй, прав.

Американское общество давно и тяжело больно вялотекущей паранойей. А вдобавок Лерой (разведчик все же, целый полковник) хорошо знал, что мало кто сравнится с американскими солдатами и офицерами в непрофессионализме, истеричности и готовности убивать направо и налево своих и чужих по любому поводу и без такового. Лишь только что-то померещится в темной комнате, условно говоря. Именно при контактах американских войск с союзниками родился термин «дружественный огонь»[92], которого не знала ни одна армия в мире, хотя, конечно, у всех всякое случалось. Но не как система.

– Если я правильно понял, вас больше устраивает превращение Ойямы в вашу марионетку при устранении его противников?

– Пожалуй, это слишком грубо, – не слишком скрывая сарказма, улыбнулся Ляхов. – Зачем нам марионетка? Да и вам тоже. Всем нужен человек, реально представляющий смысл своей должности, подлинные интересы государства и народа, здраво оценивающий окружающую обстановку, видящий перспективы не в войне против всех, а во взаимовыгодном сотрудничестве…

– Ну, это уж вы чересчур хватили, Вадим Петрович, – ответил почти аналогичной усмешкой Лютенс. – Ангельские крылышки в комплект входят?

– Зря смеешься, товарищ Шеховцов, – назвал вдруг Лероя его российским шпионским псевдонимом Ляхов. – У нас процедура поиска нужных для любого конкретного дела идеальных исполнителей в свое время была довольно четко отработана. Особенно во время Отечественной войны. С каким составом полководцев начинали и с каким закончили? А как именно это делалось – книжки почитай. Наши, не американские. Уловил, что я хотел сказать?

– Очень даже уловил. Только из Ойямы Рокоссовский или Жуков не получится…

– Нам в Вашингтоне Жуковых и не надо. Адмиралов Ямамото тоже. Нужен просто здравомыслящий вменяемый человек. Слушай меня внимательно, мне особо недосуг, да и этот канал связи долго держать нельзя… Поэтому исходи вот из чего…