Смута - Андрей Готлибович Шопперт

Язык я пока знаю плохо, хоть и учу уже все четыре месяца. Так, вот на той горе по словам местных живет предсказатель, который положив руку вам на голову расскажет, что с вами будет. Ну, как вы жизнь проживёте. Ну, чего, решил я скататься, не так ведь и далеко. И не морем, а по суше по дороге, что пересекает остров с севера на юг.

Ох, лучше бы остался во дворце. Во-первых, этот провидец чёртов умер за неделю до того, как мы добрались до его жилища, а во-вторых, без меня в Сэйдэне — главном дворце замка Сюри случилось чёрте что. Король или ван Рюкю Се Ней ещё имеющий какое-то божественное имя Тедагасухе-аджисохе отец моей жены, которую я переименовал в Дженну, умер. Выпал якобы из окна замка. Ну, теперь-то ясно, что не сам выпал. Сынок помог. Вот что за нравы здесь⁈ Так и мне захотят помочь побыстрее с ключником Петром встретиться.

Итак, младший из братьев пятнадцатилетний Се Чу столкнул отца вниз, подговорённый старшим братом семнадцатилетним Се Эном. В этот же день старший объявил себя королём и решил младшего убить, но никому доверять это убийство не стал. Прокрался к нему ночью и зарезал. Ну, и радостный шел по дворцу с ножом, окровавленным в руке, а стражник на втором этаже дворца увидел силуэт с ножом в темноте и проткнул нового короля копьём.

Вот тут на следующий день мы с Джемой моей и прибыли в Наху. А там такой переполох, что вот-вот беспорядки в городе начнутся. Царедворцы и бросились к нам с женой. Мы, мол Джему твою объявим королевой, а тебя Игон, это они так моё имя коверкают, королём Рюку. И чтобы народ успокоить и кровопролития не было, нужно это сделать немедленно.

— Надо, делайте, — говорю.

И обкурили нас какими-то травами, чего-то выпить дали, песни попели и сказали, что всё теперь я ван Рюкю Се Игон.

И что теперь? Эх, сюда бы хоть на пару дней племянника, чтобы сказал, чего делать-то? Куда страну, вверенную мне ненашим богом, вести?

Место действия: Гданьская бухта (польский берег Балтийского моря).

Время действия: апрель 1604 года.

Виктор Вайс, попаданец.

По последним данным весть польский флот собран у деревни Оливы в Гданьской бухте. Экипажи занимаются завозом на корабли пороха и продовольствия, а пехота стоит лагерем в поле в ожидании команды на погрузку. Лодки с утра до вечера снуют от берега к кораблям, что стоят чуть ли не борт к борту. Вот этой теснотой я и решил воспользоваться. Даже заметив нас издалека, боевые корабли вряд ли все сумеют отойти от берега. Максимум несколько выйдет из ряда судов. Нужно будет ударить по ним в первую очередь.

Удалось собрать в Виндаве пять кораблей с толковыми капитанами и спаянной командой. Это должно было сыграть в этом деле решающую роль. На флагмане, новом фрегате der Hering (сельдь), собрали самых опытных моряков и канониров. На все корабли установили на палубы дрейки-гаубицы, короткие латунные пушки, стреляющие не полным зарядом. Дальность выстрела не велика, но урон для противника — огромен. Тяжёлые ядра и брандскугели легко проламывают борта галеонов и коггов. От зажигательных ядер на борту вспыхнет пожар. На это и был расчёт.

Мы вошли в бухту вечером на закате, чтобы нас не сразу заметили. Две шхуны, дежурившие у входа в залив, с запозданием подали сигнал тревоги. Мы уже построились в колонну и шли в кильватерной струе на заданном расстоянии. Лишь три вражеских галеона, обрезав канат якоря, смогли отойти от берега. Они то и стали нашей первой целью. Мы прошли на расстоянии в пару кабельтовых от них и дали по очереди бортовой залп. Пока наша колонна разворачивалась, эти три галеона превратились в пылающие факелы.

Залпами с другого борта мы прошлись по сгрудившимся у берега кораблям. Если те «храбрые» галеоны хоть дали по нам неточный залп, то здесь в ответ — тишина. Команды, поняв что к чему, спасались на баркасах, а многие бросились к берегу вплавь.

Полчаса нашей стрельбы и у берега один сплошной факел. Проблема десанта решена. Теперь нам нужно подготовиться к встрече врага на берегу.

Перво-наперво нам нужно постараться без большого боя взять соседнюю дружественную нам Лифляндию. Там живут те же, что и мы, потомки рыцарей тевтонского ордена, наши единоверцы. Так, что проблем с разоружением малочисленных польских отрядов в гарнизонах быть не должно. Литовцев я предложил не брать в плен, как поляков, а отпускать. Этот народ, как правило, настроен к нам более благожелательно и станет, скорее всего, если не на союзные, то на нейтральные позиции. Литовские Полоцк с Витебском уже давно мутят воду — хотят отделиться от Речи Посполитой. Может, и не хотят на самом деле, а хотят себе больше привилегий и льгот от короля. Мол, тогда не отделимся. Но, в любом случае, это наши потенциальные союзники.

Мой дядя герцог Фридрих, когда припрёт, бросает все свои шашни с женщинами и начинает заниматься делом. Он тайно установил каналы связи с нашими сторонниками в Литовском княжестве. Константин-Василий Острожский и Януш Радзивилл — не последние люди среди литовских магнатов. На них давно уже давит королевская власть, заставляя перейти в истинную Веру. Но, они пока ещё сопротивляются и ждут удобного случая, чтобы поднять рокош. Вот мы и представим им такую возможность.

С Пруссией нужно что-то делать. Они, даже если и объявят о независимости от Речи Посполитой, то вряд ли найдут силы для полевого сражения. Будут по своим крепостям отсиживаться. Нужно, чтобы шведский король высадился в в соседнем с Пруссией Гданьске и помог пруссакам отбиться. Об этом мой дядя герцог и написал в Стокгольм.

Что ж, будем надеяться, что нам повезёт.

Место действия: Деревня Элия по дороге на Митаву (Курляндия).

Время действия: 5 мая 1604 года.

Лупольд фон Ведель, генерал курляндской армии, дядя попаданца.

Сделали меня генералом, как я не упирался. Даже моя жёнушка уговаривала. Её племянник Виктор даже схему пушечных «ромбов» нарисовал, что остановит крылатых гусар. Я не сразу в это поверил. Но, пригляделся. Посчитал количество дрейков и сколько картечин они выпустят в минуту по неприятелю. И, проникся. Мушкетёры с пикинёрами не удержатся, а вот пушечные «ромбы » — да.

У нас был в Вильно свой шпион в штабе Яна Кароля Ходкевича,