Надо – значит надо! - Дмитрий Ромов

— Ну, не знаю… С сегодняшними мы ещё будем разбираться, но вот, со стрельбой из снайперской винтовки совсем непохоже на попытку запугать. Тем более, стрелка порешили после этого.

— Это да, — соглашаюсь я. — Тут не поспоришь…

Хотя, если честно, поспорить можно. С такого расстояния, с которого стрелял этот Левак, да ещё и с серьёзной оптикой я удивляюсь, что он мне мозги не вышиб. Шапку сбить труднее, чем в голову попасть. Так что этот момент тоже не до конца ясен, но, чтобы не злить Де Ниро эту мысль я не высказываю.

— В общем, серьёзно подумай. Ладно, поехали по домам. А то у меня первый выходной сегодня за всё время, завтра опять работаю. Так хоть поспать немного. Нужно ещё к понедельнику подготовиться. Будут на политбюро представлять, как кандидата на место председателя комитета.

— Наконец-то, Леонид Юрьевич, — улыбаюсь я. — Долго это дело тянулось. Ну, теперь новая жизнь начнётся!

— Да погоди ты, ещё рано говорить. Вот пройдёт заседание, тогда обсудим.

— Ладно, молчу, — киваю я.

Мы разъезжаемся.

— Егор! — шепчет Наташка и делает огромные глаза, выбегая в прихожую. — Гости пришли уже!

— Я ловлю её и чмокаю, не разбирая, куда придётся.

— Перестань, — злится она и тянет меня в гостиную.

— Простите, гости дорогие, — церемонно кланяюсь я в пояс.

Они смеются.

— Ну-ка, дай на тебя посмотреть-то! — восклицает Галя. — Сто лет, сто зим, воин. Так что ли правильно говорить?

— Привет-привет! — смеюсь я в ответ. — Я скучал, между прочим. Вы тут тусили, вели социально раскрепощённую жизнь, а я бегал по степям, скалам и болотам.

— Ну, так должен же кто-то охранять наш покой, правда⁈ — разводит руками Галина. — Такова жизнь. Одни веселятся, а другие работают. Можно подумать, ты этого не знал.

Мы все смеёмся.

— Ну, давайте за стол! — предлагает Наташка. — А то уже всё остыло из-за того, что некоторые вместо того, чтобы помогать, неизвестно где шастают.

— Такова жизнь, — повторяю я Галины слова. — Одни веселятся, а другие работают. Можно подумать, ты этого не знала.

— Что⁈

Смех веселье, радость встречи. За окном мороз, красный февральский закат, а в квартире тепло, радостно и уютно от дружеских улыбок.

— Так! — громко говорит Галя. — У кого-то недавно был день рождения, да?

— Ну, как недавно, — улыбаюсь я. — Уже прошло некоторое время. Так что можно уже и не вспоминать.

— Здравствуйте, не вспоминать! Юра давай, вручай подарок!

Чурбанов встаёт и выходит в прихожую.

— Держи! — говорит он и протягивает коробку, обёрнутую красной бумагой. — Ты человек солидный и уважаемый, так что надо и выглядеть солидно. С днём рождения!

— Интересно-интересно, — подыгрываю я. — Смотреть можно?

— Смотри, конечно! — смеётся Галина. — Мы не уйдём, пока ты не посмотришь, так и знай.

— А, ну значит пока не буду, — шучу я. — А то вдруг вы сразу убежите.

— Ладно, не тяни!

Я уже знаю, что там. Часы. Честно говоря, мне мой «Полёт», подаренный Платонычем очень нравится, и менять его я не собирался. Хотя, почему менять? На разные случаи жизни разные часики. Тик-так, тик-так… Наверняка, «Ролекс». Буду, как рэпер, носить золотой «Ролекс» и пить «Кристаль». Надо ещё толстую цепь на шею со знаком рубля и бейсболку.

Я срываю бумагу и, нет… На коробке написано «Тудор». Ладно, тот же «Ролекс», но название поскромнее.

— Ого! — восклицаю я. — Вот это да! Тик-так, тик-так!

— Я же говорила, — Галя толкает мужа локтем. — Он не может не знать такую марку.

— Знаю конечно. Знаю и восхищаюсь!

Я открываю кожаную коробку и достаю солидные и к счастью не золотые часы. Немеркнущая классика. На браслете. С аристократически-глубоким зелёным цветом циферблата.

— Ну, друзья, всё. Не забывайте каждые три минуты спрашивать у меня, который час.

Я снимаю свой «Полёт» и примеряю обновку.

— Нужно убрать пару звеньев, — говорю я.

— Я знаю отличного часовщика, — замечает Галина.

— Да, зачем, я и сам смогу, — улыбаюсь я. — Сейчас поедим и уберу.

— Смотри, Юра, человек всё может сам сделать.

— Так он солдат, — возражает Чурбанов, — а я генерал. Замечаешь разницу? То-то и оно!

— У меня тоже есть подарок, — говорит Наталья, но я его подарю потом, после отбивных, ладно? А то действительно всё остывает.

Мы садимся за стол и налетаем на еду. Я страшно проголодался, так что ем прям-таки по-солдатски. Быстро и с завидным аппетитом. Салат «Столичный», дрожащий холодец, винегрет, котлеты из лосося. Бедная, когда она всё это успела наделать? Хорошо хоть буженину, копчёную колбасу и красную икру готовить было не нужно.

В общем, сидим мы хорошо. Галя с Юрой быстро приходят в ещё более весёлую кондицию, а мы с Наташкой поддерживаем их разговорами. Когда дело доходит до перерыва, я увлекаю Чурбанова в библиотеку под предлогом того, что нужно подогнать браслет. Сажусь за стол и действительно начинаю заниматься браслетом. А заодно рассказываю о сегодняшнем происшествии.

— Знаешь, — качает он головой, делаясь серьёзным, — это весьма странно. Кто может на тебя охотиться? Азербайджанцы?

— Азербайджанцы, вообще-то, мне прислали предложение о мире и сотрудничестве. Но, может, это ход такой? В понедельник снова хочу сходить к вашему Лямину, поинтересоваться, какие там группировки существуют и кто с кем связан, кто на кого зуб точит.

— Сходи, конечно, только даже если и есть там разногласия, у меня складывается впечатление, что первое и второе покушение совершили разные люди.

— Ой, Юрий Михайлович, — говорю я, надевая часы и любуясь тем, как они сидят. — Какая красота. Спасибо огромное. Такие часы на всю жизнь приобретают да ещё и по наследству передают.

— Да ладно, — машет он рукой.

— А у вас какие?

— У меня обычные, а ты молодой, кому пижонить, как не молодёжи?

— Официальные лица тоже имеют такую возможность. Министры, например.

— Ну, так то ж министры, — усмехается он.

— А вы разве не планируете стать министром, Юрий Михайлович?

Повисает пауза. Мы молча смотрим друг на друга, пытаясь проникнуть друг другу в головы.

— Надо с этим вопросом