Объект ликвидации - Альберт Байкалов

Хозяин дома, тезка бывшего президента Югославии Слободан, был в белой рубашке и брюках. И вообще, везде присутствовала какая-то парадность. Было заметно, здесь их ждали и готовились к приезду. Антона так и подмывало узнать, кем является Слободан на самом деле. Им Анна сказала, что он содержит небольшую стоматологическую клинику. По специальности врач. Черепно-лицевая хирургия. Долго работал еще в СССР. Однако Антон прекрасно понимал, что ГРУ не будет обращаться за помощью к первому встречному человеку. Да еще, судя по всему, очень богатому. Если дочка приехала за ними на старенькой машине, то в гараже, под домом, куда она ее ставила, Антон насчитал четыре новенькие иномарки. Вообще, в Сербии почти не было среднего класса. Здесь люди либо едва сводят концы с концами, либо очень богаты.

– Вы не привезли с собой оборудование? – после знакомства, разговоров о пустяках и расспросов о России неожиданно перешел к делу Слободан.

– Только документы, – Антон посмотрел на Банкета, в спортивной сумке которого были американские паспорта, аккредитации, именные таблички с фотографиями и водительские удостоверения на небольшую съемочную группу фильма «Демократия в Косово, или Десять лет спустя».

– Меня, конечно, предупредили, – Слободан сделал глоток из маленькой чашки. – Но было мало времени. Я не могу сказать, все ли правильно я приобрел.

– Давайте посмотрим, – предложил Антон.

Слободан торопливо вышел из-за стола и услужливо показал гостям на одну из трех выходящих на веранду дверей. Они прошли небольшой коридор и спустились в гараж. Серб провел их к стоящему в самом дальнем углу джипу «Тойота» и открыл багажник.

Дрон со знанием дела почти весь исчез в нем:

– Штатив, видеокамера, сумка для кассет, микрофон с логотипом, еще видеокамера, цифровая, фотоаппарат… – Он выбрался наружу: – Да вы нас экипировали по последнему слову техники!

– Я рад, что угодил, – Слободан облегченно вздохнул. – Теперь об оружии. – Он присел на корточки, сунул руку под бампер, чем-то щелкнул и потянул. Из-под багажного отделения, словно тонкий выдвижной ящик, появилось второе дно. В специальных углублениях лежали в разобранном виде два автомата Калашникова, пистолет Стечкина с приспособлением для бесшумной стрельбы, упаковки патронов, магазины и обоймы. Особую ценность представлял небольшой, современный спутниковый телефон.

– А радиостанций нет? – Антон растерянно уставился на серба.

Тот виновато развел руками:

– Мы поздно узнали о вас, не смогли успеть найти.

– Что же делать? – Антон расстроился. Без связи в горах как без глаз. Им наверняка придется действовать в отрыве друг от друга.

– Я могу предложить совсем простые, – серб отвел взгляд в сторону.

– Да нам любые, чтобы на полкилометра можно было общаться.

– Вы, наверное, меня не так поняли, – Слободан вконец растерялся. Казалось, он даже пожалел, что заикнулся об этом.

Антон в свою очередь удивился его поведению и невольно подумал, что серб решил предложить им нечто похожее на телефон, который делал в детстве из двух спичечных коробков и нитки.

– И что это за «совсем простые»? – поторопил его Антон.

– Детские…

– Понятно, – Антон невольно улыбнулся. – Надо посмотреть.

– Чуть позже, – давая понять, что они наверху, Слободан показал пальцем в потолок.

– Значит, так, – Антон потер руки. – Нам нужна комната, чтобы мы потренировались разворачивать это оборудование.

– Можно во второй половине гаража, – Слободан показал на двери.

– Хорошо, – кивнул Антон. – Но еще хотелось бы пристрелять оружие или хотя бы проверить его боем.

– Тоже не вопрос, – на секунду задумавшись, заговорил Слободан. – Анна отвезет вас в одно место. Там почти нет людей. Это тридцать километров от города. Старая военная часть.

– Нам точно никто не помешает? – на всякий случай уточнил Антон.

Он хотел выразиться по-другому: «Не получится ли так, что их кто-то увидит».

Но Слободан догадался, чего от него хотят:

– Об этом месте ходит дурная слава. Американцы бомбили казармы специальными контейнерами с минами. До сих пор там гибнут животные, а в прошлом году оторвало ступню мужчине, который хотел поживиться цветными металлами.

– Хорошенькое дельце, – Дрон поежился.

– Анна увлекается стрельбой из ружья, – стал пояснять серб. – По выходным она с друзьями ездит туда. Я для этого заплатил саперам, и они расчистили небольшой участок.

– Теперь ясно, – Антон облегченно вздохнул. – Только как мы объясним Анне, для чего нам оружие? Она знает о цели нашего визита?

– Ничего не надо говорить, – успокоил Слободан. – Кстати, ни она, ни я не имеем понятия и не хотим быть в курсе дел, для которых вы здесь. Мы выполнили поручение, и только.

Затем не откладывая в долгий ящик развернули и заново собрали оборудование. Антон не исключал, что они будут вынуждены имитировать репортажи, поэтому все должны были уметь пользоваться съемочной аппаратурой. Попутно Антон провел последний инструктаж. В Косово придется говорить на английском. Он строго-настрого запретил Дрону говорить лишнее, а при нахождении вблизи постов миротворцев КФОР вообще молчать или ограничиваться общими фразами: «да», «нет», «хорошо». Только они получались у него без намека на «рязанский акцент», хотя у Василия было другое преимущество. Так как Антон и Банкет владели английским языком, он общался на французском.

* * *

Даниель Нусон в это утро проснулся с легкой тревогой в груди. Сделал легкую зарядку и умылся. Хозяева уже давно не спали. Со двора доносился возбужденный голос Джевата Тачи.

Англичанин высунулся в окно. Его комната располагалась на втором этаже, и албанец не заметил, что сверху на него смотрят. Он был явно чем-то расстроен и зол. Яростно жестикулируя свободной рукой, Джеват говорил по спутниковому телефону. Иногда он срывался на крик и топал ногой. Озадаченный таким поведением албанца, Нусон оглянулся на часы. Пять минут седьмого. В это время Джеват принимает доклад от полевого командира отряда, который занимается обеспечением охраны лаборатории. Таким, как сейчас, Нусон впервые видел Джевата. Тревога усилилась. Охватившее волнение заставило торопливо натянуть шорты, футболку и почти бегом спуститься по лестнице. По пути, на первом этаже, он заглянул в комнату Фуада. Без него общаться с Джеватом, не знавшим ни русского, ни английского языка, – дело бесперспективное.

Скребя волосатую грудь, Фуад в одних штанах сидел перед телевизором.

– Пойдем! – для верности Нусон махнул рукой. – Что-то случилось. Надо поговорить с твоим братом.

Миновав просторную веранду с огромными, по-восточному сводчатыми окнами, Нусон шагнул сразу через несколько мраморных ступенек на последнюю. Они были мокрыми. Женская половина Гачи с рассвета начинала наводить в доме порядок и готовить еду. Совсем недавно полили из шланга выложенный плиткой двор и помыли крыльцо. Кроссовка резко соскользнула вперед, Нусон взмахнул руками и рухнул на задницу. Боль от крестца электрическим разрядом прошла по позвоночнику и врезала по глазным яблокам так, что ему на какое-то время показалось, что они попросту лопнули.