Союз освобождения. Либеральная оппозиция в России начала ХХ века - Кирилл Соловьев

рассуждал Н. А. Хомяков.

Таким образом, в начале 1905 года образовался целый ряд славянофильских объединений. Если раньше задачей славянофилов было вынудить власть пойти на уступки, то теперь они должны были противодействовать возможному введению конституции: это провозглашалось лидерами и Отечественного союза, и Союза русских людей, и «Кружка москвичей». Исключение составил «Кружок 18 февраля». Как отмечал П. А. Гейден в письме к жене от 26 февраля 1905 года, встретившись с Н. А. Хомяковым, он обнаружил в нем стремление «дружить с конституционной группой».

Проблема формирования собственной партии стояла и перед конституционалистами.

отмечал князь Д. И. Шаховской на съезде Союза земцев-конституционалистов 9 июля 1905 года. Но чем более четко ставились программные вопросы, тем больше разногласий они вызывали. Бескомпромиссные споры имели место даже в тесном кругу редакционной коллегии «Московской недели», газеты князя С. Н. Трубецкого. Конституционалисты расходились по ключевому вопросу и не могли прийти к консенсусу. На редакционном совещании, состоявшемся в марте 1905 года, мнения разошлись следующим образом. В. Е. Якушкин, князь Е. Н. Трубецкой, А. А. Мануйлов выступали за систему двухстепенных выборов, а князь Д. И. Шаховской, И. И. Петрункевич и князь Петр Дмитриевич Долгоруков — за прямые выборы. Ф. Ф. Кокошкин и Н. Н. Львов заняли промежуточную позицию. Дискуссия приняла принципиальный характер. Если Д. И. Шаховской говорил о необходимости доверия массам и о равноправии всех граждан, то Н. Н. Львов усматривал в прямом голосовании опасную «тенденцию к демократическому абсолютизму». Поэтому Н. Н. Львов выступал в пользу двухпалатной системы: верхняя палата, которая бы формировалась путем непрямых выборов, служила бы своего рода «заслоном» произволу нижней. В этом случае предпочтение той или иной системе выборов — вопрос ситуативный.

Если И. И. Петрункевич аргументировал свою поддержку прямого голосования необходимостью сохранить союз с социалистами, то Е. Н. Трубецкой отрицал возможность каких-либо принципиальных уступок левым радикалам из тактических соображений. К тому же аргументу, что и Петрункевич, прибегал Д. И. Шаховской. Он ссылался на значительное влияние социалистов среди населения и в итоге заключил свое выступление словами: «Наша трезвость нас погубит».

Дискуссия продолжилась в апреле 1905 года на общеземском съезде. В итоге большинство (71 из 125 человек) высказались в пользу прямого голосования. Однако и голосовавших против этого решения было немало (54 делегата). Д. Н. Шипов даже инициировал совещание противников «четыреххвостки». Гейден удивлялся тому, что братья Долгоруковы делали вид, будто раскола внутри конституционного движения не было, а существовали лишь частные противоречия.

Созванное Д. Н. Шиповым совещание предваряло общеземский съезд, состоявшийся 24–26 мая 1905 года. И на нем проявились серьезные противоречия.

О расколе, вызванном радикализмом некоторых делегатов, Гейден писал и жене:

Гейден все же рассчитывал на сохранение широкого объединения общественных сил, однако у либералов радикального толка понимания не находил.

Умеренность Гейдена заключалась не в склонности к уступкам, а в особом видении задач, стоявших перед общественностью. На съезде Союза земцев-конституционалистов в июле 1905 года он вместе с Н. А. Шишковым, вопреки всем, настаивал на необходимости сохранения земской конституционной партии, способной объединить широкие круги общественности.

объяснял Н. А. Шишков.

продолжал мысль Шишкова Гейден. Он всегда с недоверием относился к крайним элементам и считал важным следовать «равнодействующей», сохраняя тем самым стабильность в стране. Еще 14 января 1905 года он писал жене, что его чрезвычайно настораживает неготовность правительства идти на уступки сторонникам умеренных взглядов. Ведь в этом случае можно было бы «идти постепенно. Взрыв повторный, вроде бывшего (9 января 1905 года. — К. С.), но более сильный, повлечет скачок в неизвестное».

В условиях обострения политического кризиса происходила эволюция во взглядах многих общественных деятелей. Так, по словам Н. А. Хвостова, многие знакомые «поумнели» за время пребывания в деревне. Вот что писал Хвостов Ф. Д. Самарину 1 ноября 1905 года:

Впрочем, нелюбовь крестьян к В. А. Бобринскому имела вполне понятные предпосылки, и вряд ли раньше граф об этом не догадывался. Еще в декабре 1903 года один тульчанин писал:

В октябре 1905 года В. А. Бобринский основал в Туле организацию «За царя и порядок», которая в скором времени стала частью тульского отделения Союза русского народа. «Страшно важно дать партии порядка восторжествовать, так как надо же, наконец, поставить предел революции и заняться созиданием, а не разрушением», — писал он своему троюродному брату графу А. А. Бобринскому 20 октября 1905 года.

* * *

Общественное движение допартийного периода не знало определенности. Это позволяло говорить со всеми, писать для всех. В новых обстоятельствах ситуация менялась. Левые «освобожденцы» пугались зарождавшейся партии кадетов. В Милюкове они видели апологета монархии и «несоциализма», сторонника непрямых выборов. Они полагали большой ошибкой включение в будущую партию «цензовиков». Мало сомневались в том, что большинство «освобожденцев» не войдут в Конституционно-демократическую партию. Эти настроения подпитывались уличными впечатлениями октября 1905 года. Университет бурлил. В его аудиториях ежедневно проводились митинги. Причем помещения распределялись между эсерами, меньшевиками и большевиками.