Пустая клетка - Сергей Геннадьевич Зацаринный

схватить долго не удавалось. Она из бани попёрлась с целой толпой баб в суд. Потом сидела там до вечера. Пришлось ждать.

– Сопротивлялась?

Черкес на секунду замялся:

– Вряд ли. Мои люди своё дело знают. Как только вышла из квартала повозками с двух сторон загородили, тряпку в рот, мешок на голову. Сняли только во дворе дома.

– Собака не помешала? – поинтересовался наиб.

Черкес улыбнулся, давая понять, что оценил шутку по достоинству:

– Не было никакой собаки. Убежала, наверное.

Злат представил, что вот также, наверное, встретил свой последний час неведомый мужчина с крестом на шее, упокоившийся теперь в могиле, предназначенной для Санчо. Только вместо кляпа и мешка была удавка.

– Она ещё не знает, почему её схватили. – продолжил староста, – Эта женщина бывала на своём веку во многих переделках и, скорее всего, думает, что это просто какие-то очередные разборки. Ей сказали, что она всё узнает утром, и она успокоилась.

– Тем лучше. Значит она ещё не придумала заранее, что соврать. Ты мне поможешь, чтобы она и дальше не вздумала шутить шутки.

Черкес молча кивнул. Лучшего союзника было невозможно придумать. Минсур всю жизнь прожила в его квартале, и он отлично знал, как обращаться с такими людьми.

На улице было тихо, ворковали голуби на голубятне. Однако, едва всадники подъехали к воротам Минсур, их распахнул человек с кинжалом на поясе. Во дворе стояли ещё двое. Злат покосился на собачью цепь сиротливо лежащую в пыли в углу двора. Прямо у калитки пыль впитала засохшую лужу крови. По крайней мере этот охранник встретил смерть в честной схватке, а не издох бесславно от отравы, как его собрат с Чёрной улицы.

Староста шагнул в дом впереди Злата и зычно крикнул:

– Перед тобой, несчастная, наиб эмира Сарая, слуга великого хана Узбека, да продлится его царствование!

С этими словами он стащил женщину с суфы, на которой она сидела и рывком поставил её на колени. Ошеломлённая Минсур молча уставилась на блестящую пайцзу. Злат молчал. Он долго в упор глядел на перепуганную женщину, потом не спеша уселся на суфу. В полумраке комнаты Минсур казалась совсем молоденькой: резко очерченные линии носа и подбородка, большие глаза. Не красавица, но характер видно.

– Вижу ты не ждала меня, – начал он тихо и даже ласково. После грозного окрика старосты и долгой молчаливой паузы от этого спокойного голоса становилось ещё страшнее.

– Зря. Я тоже когда-то занимался голубями. И любой, кто имеет пристрастие к этим птичкам, рано или поздно встречается со мной. Со мной вообще очень легко встретиться. – В голосе зазвенел металл, – Но, не всегда легко распрощаться. А ты ведь очень хотела бы со мной распрощаться, не правда ли? Что молчишь?

– Я не знаю, чем навлекла на себя немилость, – голос Минсур её предавал.

– Ты, наверное, ждёшь от меня рассказа об этом? Сожалею, но рассказывать не мой хлеб. Я больше люблю слушать. Думал ты меня порадуешь интересной историей. Даже подсказал тебе, что она начинается с голубей. Вот с них и начни.

Минсур молчала.

– Ты, кажется решила держаться поговорки, что молчание – золото? У эмира имеется специальный человек, который умеет убеждать в том, что это не всегда лучший выбор. К сожалению, я тороплюсь. Поэтому попрошу поговорить с тобой о достоинствах золота и серебра вот этого достойного мужа.

Наиб повернулся к старосте.

– Послушай, женщина! – сразу взял быка за рога тот, – К чему эти непонятные выкрутасы? Если ты думаешь, что мы пришли сюда шутить с тобой шуточки, то ты ошибаешься. Думаю, ты сама не хуже других знаешь, что когда я возьмусь за тебя, то ты расскажешь не только то, что было, но и то, чего не было. Берегись! Палач эмира покажется тебе ангелом милосердия!

Староста действительно умел разговаривать со своими людьми. Минсур от страха заплакала:

– Вы спросите меня, я отвечу, – пролепетала она.

– Ты по прежнему хочешь всех перехитрить? Выяснить, что мне известно, а что нет? Будь по твоему. Зачем тебе почтовые голуби?

– Чтобы посылать письма.

Староста понял, что нужно делать мгновенно. Не дожидаясь сигнала, он шагнул вперёд и схватил Минсур за волосы:

– Ты, решила посмеяться над нами!? Может ты начнёшь рассказывать, что голуби машут крыльями, когда летают? Или ты всё ещё думаешь, что вокруг тебя глупые бабы из персидской бани?

– Раз эта женщина так любит сказки, то может она расскажет нам что-нибудь про сказочниц?

Черкес повернулся к своим помощникам и приказал:

– Разведите огонь и принесите нож для свежевания туш. Как можно более тупой, – подумав, добавил, – И верёвку.

Злат одобрительно покачал головой:

– Вижу ты знаешь, как взяться за дело. Думаю мы услышим много интересного. А пока, пусть будет по твоему, красавица. Я сам расскажу тебе сказку. Ты ведь в таком положении, когда человеку полагается последнее желание.

По губам старосты скользнула уже знакомая Злату змеиная улыбка. Минсур жалобно заскулила от ужаса.

– Ты мне мешаешь рассказывать, – пожаловался Злат, – Если тебе неинтересно, так сразу и скажи.

Он вдруг неожиданно расхохотался, разом разрядив гнетущую атмосферу.

– Неужели ты так ещё ничего не поняла? Неужели ты думаешь, что ханская стража пожаловала к тебе в гости, чтобы узнать, кто ворует голубей с соседней голубятни или шаровары в женской бане? Твоя подруга была ниточкой, которая тянулась к змеиному клубочку. Где она теперь? Так вот перед тем, как отправиться туда, она прошла через пытку калёным железом. Теперь последней ниточкой, которая ведёт к этому клубку осталась ты. Тебе нужно в ноги поклониться этому достойному человеку (Кивнул на черкеса), что его люди успели добраться до тебя раньше, чем те, кто добрался до Шамсинур. А ты вместо благодарности, только причиняешь ему лишние хлопоты. Ты думаешь твои друзья из миссии франков тебя будут выручать? Их бы самих кто выручил после того, как выяснится их причастность к подбрасыванию свиной ноги и убийству жены Урук-Тимура. Или ты продолжаешь считать, что голубки брата Адельхарта преисполнены благодати и принесут тебе счастье? Ты молчишь, чтобы выведать, что я знаю, а что не знаю? Я расскажу тебе. А ты меня дополнишь. Только на этот раз я начну с конца. Вчера к тебе прилетел голубок от брата Адельхарта. После чего ты зазвала в баню сказочницу Ферузу, а тем временем упёрла драгоценности у какой-то глупой бабы из вашей банной компании. И передала их своему сообщнику, который быстренько подбросил их в дом Бахрама. Грех с орех, если смотреть из ханского дворца. Да вот беда. Вместе с этими побрякушками там оказались драгоценности, исчезнувшие из дома Урук-Тимура в ту ночь, когда была убита его жена и исчезла дочь. Прежде чем сделать глупое лицо и сказать, что ты про это ничего не знаешь, послушай продолжение этой сказочки. Если ты не назовёшь имя того, кому ты передала украденные в бане драгоценности и не скажешь, кто тебя попросил всё это сделать – пропадёт самое интересное в этой истории. Кроме того, в этом чудесном повествовании, как в сказках Шахерезады, одна история вплетается в другую. Например, сказка о свиной ноге. Или сказка о задушенном юноше. Тебе остаётся только решить, кем ты сама хочешь стать в этом караване сказаний: рассказчицей или участницей. Сама ведь ты никого не душила, никому ничего не подбрасывала, кражу побрякушек в бане вполне могла совершить под угрозой. Как видишь, я широко распахиваю тебе дверь на свободу. Тебе осталось только выйти.

Злат обернулся к окружающим, призывая их в свидетели. Даже мрачный староста улыбнулся, показывая всё неразумие женщины, создающей себе неприятности на пустом месте. Минсур провела ладонью по лицу, словно стирая маску и заговорила.

– Этих голубей дал мне брат Адельхарт.

– Переходи сразу к сказке о пропавшей девушке и свиной ноге. У меня мало времени.

– Чуть больше