Американское сало - О. Воля

– Тебе надо серьезно поговорить с твоим Янушевичем, – сказала Алла, – иначе я рискую уже через полгода иметь в твоем лице не высокопоставленного любовника, а простого безработного. А мне не нужен любовник без положения, я девушка рациональная и прагматичная.

– Хорошо, – согласился Николай, – я и сам, если честно, уже созрел для серьезного разговора с шефом, так что твои доводы только добавили каплю на чашу весов.

– Ну, вот и хорошо, – улыбнулась Алла.

Пластиковi звукопоглинальнi вiкна «Кварц» i сантехнiка вiд кращих фiнських фiрм постачальникiв в магазинi будiвельних товарiв «Мiнiмакс».[42]

– Эксперты из ЕС и СНГ на брифинге для журналистов в Киеве предсказали революцию в Украине.

Звонил Сипитый, сказал, что их местная прокуратура в возбуждении дела об изнасиловании Галочки Маховецкой отказала.

– Наши местные менты с врачами «Скорой помощи» написали, что у нее патологический постменструальный синдром, поэтому и кровотечение, – сказал Сипитый.

– Чего-чего? Какой синдром? – перебил его Дружинин.

– Месячные у нее, мол, с патологией, с отклонениями, потому и постоянное кровотечение, – тоже в раздражении заорал в трубку Сипитый, – а синяки и ссадины у нее потому, мол, что купаться полезла в неположенном месте и со скалы в воду упала и о камни покорябалась.

– Ага, а они к ней в больницу ходили? Ее расспрашивали? – в возмущении кричал Евгений Васильевич. – Они видали, какая она лежит?

– Слушай, не дави на меня, – сбавив тон, сказал Сипитый, – тут менты все на стороне татар, ты бы видел наших участковых, все бы понял.

– Плохо это все, – упавшим голосом сказал Дружинин. – Если Галка инвалидкой останется, я себе этого не прощу, это ж я ее в командировку послал.

– Ты еще погоди, – не без злорадства заметил Сипитый, – если делу бы дали ход, как мне мой участковый сказал, меня бы как первого подозреваемого бы в СИЗО определили, а с тебя тоже подписку взяли бы о невыезде, будь спок, так что это еще, может, и к лучшему.

Надо молитву за здоровье Галкино заказать, решил Дружинин и двинулся прямиком к Владимирскому собору, который виднелся неподалеку. Раз сто Дружинин бывал в Киеве, а в знаменитый собор, расписанный Васнецовым, так и не зашел посмотреть. Все думал – успею еще. А тут как раз нужда и заставила!

Перекрестившись у входа, Дружинин хотел уже было войти в храм, как почувствовал, что его кто-то держит за рукав.

На нем повис маленький дед с красивой большой белой бородой.

– Вы, молодой человек, какой веры?

– Как это? Православный! Крещеный я.

– Вы русский? Из Москвы?

– Да!

– Не ходите в этот собор, он временно испоганен раскольниками!

– Как это испоганен?

– Нельзя в нем пока молиться. Храм захватила раскольничья секта Филарета, который Денисенко.

– Я в этом не разбираюсь… А где тогда молиться?

– В Киево-Печерской лавре, например, она еще не захвачена раскольниками.

– А что, будет захвачена?

– Да вы что, с луны свалились? Не знаете, что творится?

Дружинин подошел к машине.

– Вы в лавру? – спросил дедок.

– Да! Сами же посоветовали!

– Захватите меня с собой, а я вам все расскажу!

Дедок оказался и впрямь каким-то бывшим профессором философии, изгнанным из Киевского университета за то, что прилюдно насмехался над «великим украинским философом – Сковородой». Сегодня пенсионер занимался миссионерством, разъяснял приезжим туристам и поломникам, что творится с церковью в Украине. Начал дедок издалека:

– После Батыева нашествия, со времени вхождения Малой Руси в Великое княжество Литовское, официальным языком которого был русский, религией – православие, никаких притеснений православию не было. Поворот литовской верхушки в католичество, естественно, привел к насаждению католицизма. Тем из русских, кто становился католиком, давались всевозможные привилегии, дворянству жаловались усадьбы и прочее. Но процесс этот шел медленно, основная масса простого народа католичество не принимала. Собственно, даже сейчас католических храмов даже в Западной Украине довольно мало. Более того, православные объединялись в братства, стремились всеми силами защитить правильную веру. Можно почитать историков, есть много скандальных и трагических моментов, связанных с попытками расколоть православных и насадить католичество. Дело чуть сдвинулось с мертвой точки после Флорентийской унии 1438 года, когда митрополит Киевский Исидор ушел под Папу.

– Что за уния такая? – заинтересовался Дружинин.

– Сама уния была придумана Папой, пытавшимся спекулировать на тяжелом положении Константинопольского патриарха. Как всегда ему обещалась помощь в борьбе с неверными, с турками, в случае, если он уйдет под Рим. Естественно, никакой помощи не было. Константинополь был взят турками, а итальянцы-генуэзцы даже оказывали туркам помощь. Уния не была признана большинством православных епископов, но в числе предателей оказался митрополит Киевский – Исидор. В Москве новоявленного кардинала арестовали, но он бежал из-под стражи и кончил свою жизнь где-то за границей. Тем не менее униатство начало насаждаться литовской, а затем и польской верхушкой среди православных. Это было легче, чем насаждать католичество. Потому что униатство предполагало сохранение обрядовой стороны, единственное условие – подчинение Папе римскому. Форпостом сопротивления насаждению униатства стала знаменитая Свято-Успенская Почаевская Лавра. Сопротивление успешно продолжалось до двадцатого века. Естественно, что австро-венгры, придумавшие «Украину», насаждали и униатство, погромы в первую очередь касались православных храмов, духовенства. Не большевики первыми стали громить храмы и убивать священников в двадцатом веке, это делали в Первую мировую войну просвещенные европейцы и их натасканные псы, новоиспеченные «украинцы».

Дедок закатил глаза, поднял палец вверх и вдохновенно продолжил:

– Святой Лаврентий Черниговский завещал: «Помните наши родные слова – Русь и Русский. И обязательно нужно знать, помнить и не забывать, что было крещение Руси, а не крещение Украины. Киев без Великой России и в отдельности от России немыслим ни в каком случае. Поляков понуждали завоевывать Русь. Православных притесняли со всех сторон. Очень не нравились слова: Русь и Русский, поэтому назвали завоеванные поляками русские земли сначала Малороссией. Потом опомнились, что здесь есть слово «рос», и перезвали «окраиной». Слово «окраина» – позорное и унизительное слово! Какая «окраина»? Чего и почему окраина, когда за этой окраиной находятся другие страны и государства? И позже узаконили нам слово «Украина» и «украинцы», чтобы охотно забыли свое название «русский» и навсегда отреклись от святой и православной Руси».