Немёртвые - Lord.einsword

Ей редко приходилось ездить на немёртвых лошадях. Гвиг`Дарр всё ещё с трепетом относилась к этим животным, а воскрешённые, они совсем не соответствовали привычному благородному образу. Больше походили на бешеных: их скорость и выносливость действительно поражали. Гвиг едва справлялась с управлением, но получалось у неё уже гораздо лучше. Случай с взятым под её контроль Леви будто оставил какой-то отпечаток в сознании. Ощущение власти, доступной некромантам, нравилось ей всё больше. Во время управления немёртвой лошадью, всадник проводил свою силу через поводья и уздечку: направлять её так было проще, чем по воздуху на расстоянии, но самой энергии требовалось в разы больше.

Как только лошадь чувствовала, что некромант давал слабину, тут же начинала мотать головой с дико горящими янтарными глазами, набирала скорость и пыталась свернуть с дороги.

Для Гвиг до сих было загадкой: что и насколько сильно могли чувствовать эти жуткие создания при общении со своими заклинателями. Иногда она нежно похлопывала лошадь по загривку, и та вроде бы немного успокаивалась. Было ли это влиянием чар, или же, животное проникалось её заботой?

Они достигли города довольно быстро, но Левиарель по пути им так и не попался.

— Главное, чтобы он не рванул на фронт за Бэлом. В этом случае у нас могут возникнуть самые большие проблемы. Остальное — не так уж и страшно. — Принялся размышлять Антонис.

— Он мог использовать портал? — Предположила Гвиг.

— Один вряд ли. Пространственная магия — довольно сложная штука. Обычному заклинателю вроде нас с тобой потребуется много сил и ресурсов, чтоб правильно разорвать пространство. Ты же помнишь, как я переносил нас в Эрнауд, а потом весь день лежал пластом. Нужно быть специалистом, а наш мальчишка точно не такой.

— Ну не заблудился же он в конце концов. Понял, что мы погонимся за ним и спрятался в лесу?

— Вот это вероятнее всего. Или его кто-то подбросил до города.

— Кто? Весь храм уже в курсе, что происходит, его бы вернули нам. — Гвиг устала перебирать варианты, и они продолжили путь.

Стражники на городских воротах сказали, что не видели никого похожего на эльфа, и Гвиг с Антонисом совсем сбились с толку. С момента воскрешения Левиареля прошло чуть больше суток, а он уже заставил их сходить с ума от беспокойства.

Антонис проклинал себя за то, что согласился на сомнительную сделку. Золото, что принесла Гвиг от Бэлриггена, так и лежало в ящике стола. Сейчас некромант думал, что дело совсем не стоило этого звенящего мешочка.

Они обошли все три въезда в Вильдерр, поспрашивали стражников и знакомых торговцев с рынка и лавочек, заглянули почти в каждую таверну. Никто не видел Левиареля, да и вообще кого-либо из эльфов. Ошибаться эти люди не могли, ведь длинные уши невозможно было скрыть ни под каким плотным капюшоном. Только магическая маскировка помогла бы Леви сойти за человека.

Время подходило уже к полуночи. Антонис чувствовал недостаток сил, которые он потратил на управление немёртвым скакуном. Гвиг`Дарр тоже выглядела утомлённой.

— Знаешь, идея Бэла умертвить этого паршивца уже не кажется мне такой плохой. — Усмехнулся он.

— Вот тут я с тобой соглашусь. — Закивала Гвиг.

Не сговариваясь, они развернули лошадей и направились в таверну “Белая кость”, единственное место, где имелись специальные стойла для немёртвых животных.

Обычно в это время таверна была переполнена гуляками, но в последние дни народ предпочитал проводить вечера дома. Лишь несколько завсегдатаев выпивали своей привычной компанией, трое стражников, видно, после работы играли в кости, да ещё пара молоденьких живых девиц пританцовывали под бренчание одинокого артиста. Гвиг и Антонис без труда нашли свободный стол. У обоих не было настроения предаваться ленивому веселью, которое царило в кабаке, как не было и особого выбора. Им необходимо было сесть и передохнуть. К тому же, как и в любой сложной ситуации, Антонис придерживался истины: время всегда будет на стороне детей Холо. Возможно, им стоило немного подождать, и Левиарель бы объявился сам.

— Знаешь, — Гвиг, пытаясь преодолеть хохот подвыпивших стражников, напрягла голос и оторвала Антониса от его мыслей. — Это так странно, но мне кажется, я хочу есть.

— Хах! От таких гонок всякое может показаться. Я бы, кстати, тоже не отказался чего-нибудь пожевать. — С этими словами он встал и направился к стойке.

Через несколько минут у них на столе стояли две кружки эля и тарелка с закусками.

Антонис сделал глоток и посмотрел в глаза Гвиг.

— Найдётся, гадёныш. Нам бы расслабиться. Родителям ведь иногда надо отдыхать от непослушных детишек.

— Идиотская шутка. — Отвернулась от него Гвиг. — Тебе не кажется, что она затянулась?

— Прости, знаю, что она тебя смущает, но мне кажется забавной. — Антонис впервые за вечер улыбнулся. Он всё сильнее ощущал, что пора перестать так сильно беспокоиться.

Гвиг ещё сердилась на то, что он не прислушался к ней и отправился с Леви на плац. Антонис не чувствовал в этом своей вины, но старался всячески задобрить подругу и убеждал, что проблема рано или поздно разрешится. Та слушала все его аргументы с большим недоверием и предпочитала не отвечать, а недовольно кивать головой и закатывать глаза.

Через какое-то время у их столика откуда ни возьмись появилась Джанис.

— Это немыслимо! Мне обязательно нужно кому-то рассказать, иначе я лопну от злости! Вы какие-то невесёлые. Я так давно с вами не виделась, и даже слухов никаких из храма никто мне не приносил. Мы по уши в работе, и понятия не имеем, что происходит со зрительской стороны. У всех только война на уме, а у нас репетиции. Мне даже пришлось прекратить встречи с тем военным.

Антонис поднял на Джанис тяжёлый взгляд и небрежно отодвинул ногой соседний стул, приглашая её сесть.

— Рассказывай сперва ты. Аж интересно стало, что же у вас там такое произошло.

Джанис, видимо, не почувствовала остроты в его словах и начала.

— В общем, у нас в театре появился новенький артист. Это уже, как вы понимаете, очень сомнительно. Подогревает этот факт то, что он чуть ли не вчера встал с алтаря!

— И как же так получилось? — Вполне искренне удивилась Гвиг.

— А вот как. Его зовут Энди. Он выступал в столице. Юный раскрывшийся талант, который за пару выступлений покорил сердца всего Леддервиля. Даже именитые критики отзывались о нём хорошо. Был убит за владение какой-то бандитской информацией. Его покровитель, директор столичного театра, решил, что талант Энди не должен пропасть, и обратился к Тессерону. Наш дорогой магистр, видимо, был наслышан об этом юноше,