Айн Рэнд - Михаил Григорьевич Кизилов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это был ее Кир, ее Анжольрас, ее идеальный герой. С ужасом Айн думала о том, что сейчас она выйдет – и больше никогда не увидит его. Как заговорить с ним? Как объяснить совершенно незнакомому человеку, что он – ее идеал, ее судьба? До ее остановки оставались считаные минуты. Она не могла поехать дальше и опоздать на работу. Но идеальный незнакомец вышел из трамвая вместе с ней и направился к воротам студии. Он тоже был актером массовки.
Айн забежала в костюмерную, чтобы набросить на себя сценическое одеяние, стремглав выскочила на съемочную площадку – и тут же увидела его. Она вспоминала:
«Он был величествен. На нем была короткая туника, сверху прикрытая длиннополой тогой с вышитым воротником, а также сандалии, перехваченные поднимавшимися до колен ремнями… Позднее, по памяти, я сделала набросок, изображающий его в этом костюме. Я не могла забыть его профиль и то, как выглядела его прическа».
Этот рисунок, кстати, сохранился в личном архиве Айн Рэнд.
Три следующих дня Айн, как тень, следовала за прекрасным незнакомцем, не осмеливаясь заговорить. На четвертый день был придуман повод для знакомства. Во время съемок она проследила, куда тот идет, и в подходящий момент выставила ногу, преграждая дорогу. Тот споткнулся и чуть не упал, однако, оказавшись не только красивым, но и воспитанным, представился: «Фрэнк О’Коннор», – и они разговорились. О чем шла речь, взволнованная Айн не запомнила. Следующую ловушку на своего прекрасного принца Айн расставила у стола кассирши, выдававшей актерам ежедневную зарплату. Сделав вид, что их новая встреча – чистая случайность, она заговорила с Фрэнком уже как со старым знакомым. Тот, похоже, тоже был рад вновь увидеть ее и даже собирался проводить до дома, но подошедший знакомый предложил подбросить его домой, и он согласился. Дома он рассказал братьям, что встретил забавную русскую иммигрантку, чей сильный акцент не позволил ему понять практически ничего из того, что она говорила.
Самое страшное состояло в том, что это был последний день работы Фрэнка в массовке. Больше он ни разу не появился на съемках, и для Айн начался мучительный период поисков возлюбленного. Однако с чего их начать? Ведь она не знала его адреса, а в телефонной книге человек с такой фамилией не значился…
В течение следующих девяти месяцев Айн Рэнд говорила со своими подружками только о прекрасном «актере из массовки де Милля» (она даже не хотела называть его имени, опасаясь, что они уведут у нее Фрэнка). Стремление найти его превратилось в настоящую манию, доводившую ее до отчаяния. Ее приятельница Вирджиния Сэйл вспоминает: «Айн частенько рыдала у себя в комнате. Услышав ее непрерывный плач, мы подходили к ее двери и говорили: “Можем ли мы сделать что-нибудь для тебя, Айн?” А она отвечала, с ее русским акцентом: “Уходите! Уходите!”».
А на кинематографическом поприще ее дела шли успешно. После окончания съемок «Царя царей» де Милль предложил ей поработать в качестве младшего помощника одной молодой сценаристки. Ее задачей было делать краткие резюме получаемых режиссером сценариев, а также предлагать способы их адаптации для кино. За это ей платили 25 долларов в неделю – это было меньше, чем она получала в качестве статистки, но для того времени являлось вполне приличным, к тому же постоянным заработком. Казалось бы, чего еще желать? Она в Голливуде, работает в качестве профессионального сценариста за приличную зарплату…
Увы, к немалому разочарованию Айн, работа оказалась неприятной, скучной и раздражающей. Как правило, амбициозной иммигрантке не нравились поступавшие к ней сценарии, а потому она справлялась со своей задачей не лучшим образом; лишь немногие из ее предложений были приняты режиссером. Тем не менее мы знаем, что как минимум три сценария, над которыми работала Айн Рэнд, были реализованы: «Ангел Бродвея» (1927), «Его собака» (1927) и «Жена Крейга» (1928)[329].
Летом следующего года де Милль передал ей рассказ Дадли Мёрфи «Небоскреб» о вражде между двумя строителями, влюбленными в одну девушку. Задачей Айн было написать сценарий на основе этого рассказа. Айн всерьез взялась за дело; до нас дошли наброски и заметки для сценария, написанные на английском и русском языках, а также эскиз плаката, рекламирующего фильм «Небоскреб»[330]. К сожалению, ее сценарий так и не был использован де Миллем. Однако именно из него Айн взяла идею для романа «Источник». Важно также отметить, что имя главного героя сценария было Говард Кейн, тогда как персонажа «Источника» звали Говард Рорк.
Чтобы лучше понять, как можно пересказать этот рассказ языком кинематографа, Айн договорилась о встрече с прорабом, занимавшимся строительством здания на Голливудском бульваре: ей было необходимо посмотреть на процесс стройки, понаблюдать за работами, поговорить с подрядчиками и т. п. К ее раздражению, прораб опаздывал. Чтобы не терять времени даром, Айн решила прогуляться по бульвару, а потом, увидев библиотеку, зашла в нее.
И тут вновь случилось «обыкновенное чудо» – внутри она увидела Фрэнка. Ошеломленная Айн смотрела на мужчину своей мечты, которого безуспешно искала последние девять месяцев. Фрэнк улыбнулся, отложил книгу и предложил прогуляться. Писательница вспоминала:
«Мы прошли четыре квартала. Мы говорили о фильмах и о сценариях, которые он хотел написать, все – ужасающие комедии. Он говорил очень охотно, что крайне необычно для него вплоть до сегодняшнего дня».
Айн же, напротив, почти всё время молчала, вслушиваясь в голос любимого. Впрочем, она сразу же спросила, где он живет. Выяснилось, что он снимает квартиру вместе с двумя братьями в центре Лос-Анджелеса, в доме одного из приятелей брата; именно по этой причине его фамилии не было в телефонном справочнике. Вопрос оказался лишним – Фрэнк по собственной инициативе пригласил ее поужинать у себя дома.
Так начался этот союз, которому было суждено продлиться больше пятидесяти лет. В течение этого времени практически все, кто так или иначе знал чету О’Коннор, не могли понять, что же связывает этих двоих, таких непохожих людей. Казалось, что внешне и внутренне они совсем не подходили друг другу. Он – красивый, элегантный, спокойный, мягкий и не слишком интеллектуальный джентльмен, она – маленькая, резкая, агрессивная, непримиримая и сфокусированная на интеллектуальной жизни эгоистка.
Несмотря на то что большинство биографов пытаются представить жизнь О’Конноров как взаимоотношения идеальной пары, как мы увидим позднее, их брак в какой-то момент дал сильнейшую трещину и устоял, пожалуй, лишь вследствие флегматичности Фрэнка
