Метаморфозы. Новая история философии - Алексей Анатольевич Тарасов

мировоззрения. Представим себе пруд, который населяет 50 рыб. Именно при таком количестве рыб пруд способен их прокормить. В какой-то момент, в результате размножения, рыб становится 100. Что произойдёт? Из 100 рыб 50 окажутся лишними и в результате, не важно, какого – естественного или искусственного – механизма погибнут (Рис. 1).

Рис. 1. Языческое (примитивное) мировоззрение.

Есть ли альтернатива? Да, есть. Но только если выйти за пределы языческого (примитивного) мировоззрения! В нашем случае надо будет расширить пруд до такого размера, чтобы в нём нашлось место для всех 100 рыб, а может быть – на перспективу – для 200 или даже 1.000 (Рис. 2)!

В экономике обычно так это описывают – надо увеличить «размер пирога». Это в каком-то смысле очевидно и здесь нет ничего слишком сложного. Мы не случайно оговорились, что это даже до неприличия просто. Ещё интереснее здесь то, о чём часто забывают, но что является как раз самым главным – если мы решили расширить пруд, тогда нам необходимы:

– наука – чтобы знать, как это сделать;

– технологии – чтобы воплотить это знание;

Рис. 2. Антропоцентрическое (современное, христианское) мировоззрение.

– социальные технологии (в том числе право) – чтобы смочь работать сообща, так как в одиночку такой проект не реализовать;

– медицина – чтобы каждый без исключения участник этого проекта мог трудиться с максимальной реализацией своего телесно-физиологического потенциала;

– история – чтобы у нас был критерий прогресса;

– мышление/сознание – чтобы каждый мог реализовать свой интеллектуальный и духовный потенциал и т. д.

Отметим, что Кондорсе не был просто «теоретиком» в этих вопросах, всего лишь «идеологом». Дело в том, что в 1870-е годы во Франции был большой «технологический» спор по поводу проекта постройки подземного канала в Пикардии, бывшей тогда регионом на севере страны, а сегодня таковым не являющейся, но остающейся исторической областью, известной, в том числе, знаменитым подземным городом Наур. Речь шла о постройке канала, позволяющего осуществлять навигацию из Северного моря, Голландии и Фландрии в центр Франции, не проходя через «обычный» канал. Точку в этом споре поставил отчёта, осуждающий столь «проблематичное» новшество в методах канализации, и подкреплённый экспериментами по исследованию сопротивления жидкостей от имени комиссии д’Аламбера, Кондорсе и Боссю, назначенной Тюрго в 1775 году. Доклад комиссии д’Аламбера на самом деле вызвал скандал и, скорее всего, стал причиной недоверия к документу. Воздерживаясь от комментариев по ключевому вопросу водоснабжения, авторы доклада осудили Пикардийский канал как «роскошь» для нации, как «неосуществимый проект» по соображениям строительства и экономики. Несмотря на «отрицательный» вердикт, сам факт участия Кондорсе в подобной комиссии указывает на его вовлечённость в практические аспекты оценки и реализации конкретных проектов, причём не просто с «утопических», но «научных» и «экспериментальных» позиций.

А теперь сравним это с первой ситуацией. Для большей наглядности спроецируем ситуацию на сегодняшнюю российскую действительность. Всё становится особенно очевидным, если обратиться к любому районному центру (ведь в большом городе, тем более столице, «размер пирога» гораздо больше, а потому острота проблемы ощущается менее остро) – собственность и активы здесь давно поделены, оказавшись в руках местного «царя горы», точнее, в нашем случае – пруда, главной «щуки» (для этого в реальной жизни используют самые разные слова – «хозяин», «царёк», «боярин», «новый русский», «богач», «олигарх» и т. п.) Оставим пока за скобками то, как он стал «царём горы», заполучив самое ценное. Здесь нам важно то, как он мыслит, в рамках какого мировоззрения. В 99 % его мышление языческое (примитивное!). Он думает так (именно как «царь горы»!):

– Наука? Это ещё зачем? Чтобы они (другие, как их не назови – «рыбы», «люди», «посягатели» на статус «царя горы», «конкуренты» и т. д.) стали умнее и отняли у меня статус «доминантного»? Нет. Это не нужно.

– Технологии? Это слишком опасно для сохранения статус-кво, в рамках которого я самый главный. Не надо нам этого.

– Право? Равенство всех перед законом? Нет. Это же помеха на пути реализации МОЕГО права – права «самого сильного»!

– Медицина? Ну, это уж совсем «курам на смех»! Лечить собственных конкурентов?! Кто это вообще придумал? И зачем? Не вижу никакого смысла![102]

– История, мышление, движение, развитие, прогресс – что это такое? Иллюзии! Нафантазировали тут! Ничего этого нет, быть не может и не должно.

– Разумеется, наука, технологии, право, медицина нужны, но только как инструмент сохранения моего господства! Например, я могу заболеть или кто-то из моих «дорогих» родственников, поэтому пусть медицина останется, но именно для меня, для элиты, а вот массам этого не надо, ни в коем случае. Только разве для видимости, чтобы не слишком возмущались.

Таким образом, мы видим, что все достижения цивилизации имеют смысл и развиваются «системно» только в рамках антропоцентрического (современного, христианского) мировоззрения. В рамках же языческого (примитивного) мировоззрения их смысл улетучивается, а движение, если вообще возможно, то лишь как механизм сохранения статус-кво, как инерция, адаптация, миф или даже симуляция, пример которой мы все видим в лице сегодняшнего – но отнюдь в этом смысле не современного! – Китая. За ним же спешит и Россия, забывая, или отказываясь помнить, что Китай – Вечная Империя, «неподвижная плита», в которой по сути вот уже более трёх тысячелетий ничего не происходит, отсутствует всякое движение и уж тем более истории. Почему? Потому что здесь не нужно мышление или история – в лучшем случае их симуляция! Китай скопировал у христианской цивилизации «форму» – науки, технологий, медицины, права, мышления, истории – но по-язычески отбросил их дух, смысл, содержание, которые просто невозможны внутри примитивного мировоззрения.

Чтобы пояснить введённое нами различие, обратимся к одному эпизоду в развитии философской и общественно-политической мысли. Одним из новых явлений социально-экономической жизни Европы в эпоху Просвещения (в XVIII веке) был беспрецедентный «демографический взрыв». Численность населения заметно выросла, что потребовало других подходов к управлению и пониманию самой сущности власти. Крайние точки зрения на этот вопрос как раз и выразили, соответственно, маркиз Мари Жан Антуан Николя де Кондорсе (1743–1794) в своей посмертно изданной работе «Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума» (1794) и Томас Роберт Мальтус (1766–1834) в изначально анонимно изданном «Опыте закона о народонаселении» (1798).

Кондорсеанский «Эскиз»

Кондорсе, последний из энциклопедистов и самый «универсальный» из них, в своих трудах, мыслях и деятельности представляет собой почти совершенный синтез французской либеральной мысли XVIII века. Тот, кто хорошо знает Кондорсе, имеет почти полное представление о том, что можно было бы назвать состоянием ума в период примерно с 1780 по