Мадемуазель Судьба - Юлия Климова

Федор не просто слушал, он впитывал, втягивал с воздухом каждое слово Сухорукова. Такие часы действительно не могли лежать на прилавках магазинов, потому что были сделаны на заказ. А смастерил их Мотька Кашин по школьному прозвищу Барсук. И только один человек на свете мог их носить. Только один…

Стало душно. Федор закинул голову назад и стиснул зубы. Вереницей потекли вопросы, а за ними следом ответы – один за другим, один за другим. Бесконечный поток. Как же все просто, как просто…

– Когда ты видел его последний раз? – спросил Федор.

Икнув, Сухоруков ловко открыл бутылку с пивом и, сделав несколько глотков, посмотрел на гостя мутным взором. Выпитое вино сморило довольного собой пенсионера.

– Эта… Ну, эта-а-а… Был он… Э-э-э… – Сухоруков троекратно икнул, прилег на диван и продолжил свою заплетающуюся речь: – И ведь что обидна-а-а… Молодежь на все это смотрит. Н-да. Как его… Разруха и нищета! Совсем, гады, потеряли ее… эту… как ее… совесть…

Раздался храп. Федор подошел к Сухорукову и пару раз тряхнул его вялое тело. Тот лишь хрюкнул в ответ, чавкнул и пустил слюну. Беседу можно было считать законченной.

Не дожидаясь лифта, Федор бросился наверх, перешагивая через ступеньки. Картина в квартире Наташи не изменилась – два голубя сидели друг напротив друга, лучась счастьем.

– Наташа, у Валентины был друг?

– Нет, – ответила она, не сразу сообразив, о чем речь. – Я говорила…

– Высокий парень, такого же роста, как и тот, что ее увез. Глаза карие.

– Да не было у нее никого, – пожала плечами Наташа, не понимая, почему Федор заговорил об этом.

– К тебе кто-нибудь приходил, спрашивал про Валентину? Подумай хорошо, вспомни. С кем ты разговаривала про свою подругу после ее исчезновения?

– С соседкой… – Наташа вдруг почувствовала некоторое волнение, ей и самой показалось, будто от нее ускользает нечто важное. Она сморщила нос и задумалась.

– Нет, соседи и приятели меня не интересуют. Незнакомый человек. Темные волосы, нос прямой…

В то, что у Валентины не было близкого друга, Федор верил, но все же откуда в голове Сухорукова всплыл мужчина с часами…

– Сантехник ко мне приходил, сантехник! – радостно выпалила Наталья. – Мы с ним немного поговорили про Вальку. Я ее каждый день жду, только о ней и думаю.

– Ты вызывала сантехника или он пришел по собственной инициативе?

– Сам пришел, – ответила Наташа, чувствуя себя неуютно.

– У него на руке были странные часы?

– Не помню… Кажется, были. Желтые.

– А что произошло? – заволновался Иннокентий Петрович. – Я могу помочь?

– Нам пора, – тихо ответил Федор.

Оказавшись в машине, он открыл бардачок и достал фотографию Валентины. Угловатая девочка с длинными светлыми волосами…

– Как я мог не узнать тебя, как мог, – выдохнул Федор, качая головой. – Дурак, дурак, совсем в тайге одичал.

Он видел Вальку другой: короткая стрижка, шоколадные волосы, опухшая, поцарапанная щека, синяк под глазом, рана на подбородке, в глазах испуг. Другая и такая же одновременно. Она сказала, что ее зовут Марина. Била его сумкой, испугалась лягушку, забравшуюся под брючину, потеряла сознание, а потом, убегая, упала, поранив колено… Валентина Баталова жива и здорова, и никто ее взаперти не держит.

«– А я что, не в вашем вкусе?

– Не в моем. Малолетняя и ненормальная.

– Неправда, я не такая.

– Если хочешь, я остановлю машину, ты докажешь мне обратное, и я, возможно, вновь почувствую к тебе влечение.

– Нет!

– Тогда какая ты?

– Малолетняя и ненормальная».

Федор улыбнулся и убрал фотографию. Вспоминал ли он о Валентине с тех пор? Вспоминал, но редко. Это касалось его прежней жизни, а прошлое он гнал от себя прочь.

– Федор, прошу тебя, объясни, что стряслось? – вновь поинтересовался Иннокентий Петрович.

– Ты когда-нибудь искал то, что у тебя все время лежало под носом?

– Подобное со мной случается очень часто, – кивнул Кепочкин. – Вот и сегодня… Я встретил Наташу. Искал ее всю жизнь, а ведь мы живем совсем рядом. Полчаса на метро.

Федор вновь улыбнулся. Да, наверное, все и всегда случается именно так. Судьба. Уходишь, убегаешь, отворачиваешься, петляешь лесом и все равно наталкиваешься лбом на нужную дверь. А потом стоишь и думаешь: открыть или нет…

Что ж, пора возвращаться из тайги. Вот теперь пора.

* * *

– Ольга Кравченко прибыла в Москву два с половиной месяца назад, обратно в Париж не возвращалась. Именно поэтому я не смог отыскать ее сразу. Раньше Ольга прилетала максимум на полторы недели, вот я большой период и не охватывал. – Сергей положил ногу на ногу и посмотрел сначала на Казакова, а затем на Вальку. Сдержанно улыбаясь, он ждал ответной реакции, и та не заставила себя ждать.

– Как ты узнал? – быстро спросил Юрий Яковлевич.

– Ну, у меня есть друзья, – загадочно ответил Сергей. – Помогли.

– Значит, уже точно? Ольга в Москве? – выдохнула Валька и откинулась на спинку кресла. – Не думала, что это меня так… разволнует. Но где она живет?!

– Неужели ты и это выяснил? – Юрий Яковлевич вопросительно поднял правую бровь, над которой тут же образовались две короткие морщины.

Выдержав паузу, Сергей спокойно ответил:

– Дом отдыха «Грени-Люкс», номер двести пять. Между прочим, находится не так далеко от нас, километров сорок – сорок пять. Два с половиной месяца неуловимая Ольга прожила именно там.

– Молодец, Сережа, – похвалил Казаков и перевел взгляд на Вальку. – Считай, что все твои проблемы улажены. Чуть позже я встречусь с Ольгой, мы поговорим, обсудим сложившуюся ситуацию, если в этом появится необходимость… Пока информации мало. Мне кажется странным, что Ольга многие годы снимала номер в гостинице «Славянская», а теперь проживает совсем в другом месте, да еще длительное время. Хотя, может, на природе ей приятнее.

Чуть позже… Валька заерзала в кресле, борясь с любопытством и нетерпением. Они стоят на пороге разгадки, так зачем откладывать встречу? Нужно прямо сейчас ехать и разговаривать. Вдруг Ольга соберет чемоданы и вернется в Париж? Мало ли какие у нее дела и планы. А если она прилетела не одна? С сыном или дочерью?.. Легкий озноб пробежал по телу, и на несколько секунд Валька задержала дыхание, прислушиваясь к собственным ощущениям.

– Я тоже хочу увидеться с Ольгой, – сказала она и добавила: – Зачем тянуть, давайте встретимся с ней сегодня.

Казаков, улыбнувшись, покачал головой:

– Я нисколько не сомневался, что мне придется умерить твой пыл. Но, во-первых, – его голос стал суше и строже, – на данном этапе тебе стоит опасаться этой женщины. Возможно, Ольга умна, хитра и даже коварна: умеет располагать к себе людей, внешне вызывает доверие и при этом преследует свои цели. Валентина, ты еще молода, неопытна, тебя легко обмануть. Человек говорит: «Я хороший, я готов разделить с тобой все», но в этот момент думает: «Я возьму все себе, и никто даже не заметит». А во-вторых, сегодня я очень занят. К сожалению, у меня три договоренности и совещание. Наверное, ночевать я буду в Москве. Устал… – Юрий Яковлевич провел ладонью по лицу. – Но обещаю, завтра утром я свяжусь с Ольгой, и дело сдвинется с мертвой точки.