Однажды и навсегда - Кристина Михайлова

— Я рад, — вдруг спокойно произнес он, будто и не было минуту назад того нервного Айвиса, — действительно рад. Пусть немного рано и не совсем вовремя, но это все равно бы случилось. Меня другое волнует, — посмотрел он на меня строгим взором, — Почему ты мне сразу все не рассказала?

Настроение Айвиса сегодня скакало как у беременной женщины.

— Я… — собственно, а что тут можно сказать, так много мыслей, аж растерялась, — Я учебу хотела продолжить, да и не уверена точно была, — неожиданно меня осенило, — А как ты о беременности вообще узнал?

В этот момент мы как раз остановились на светофоре, и я старательно пыталась по мимике Айвиса отгадать ответ.

— Мы сейчас не об этом, Маша, — ушел он от ответа.

— Ты же говорил, что за мной никто не будет следить, — и все-таки лучшая защита — нападение.

Айвис замялся, начал делать вид, что не слушает меня, занят дорогой, но ведь нам обоим ясно, что он просто продумывает ответ, а пока он думает, у меня уже назрел следующий вопрос:

— А куда мы едим вообще?

— Как это куда? — удивленно глянул он на меня, — В женскую консультацию конечно же, у тебя запись. Забыла?

— Я-то нет, удивительно что ты помнишь, — сложила я руки на груди, и все-таки мастерски перевела стрелки от своего партизанства про беременность до его осведомленности.

За разговором мы успели доехать до женской консультации. И вот он- момент окончательной истины.

До кабинета шла на ватных ногах, лишь поддержка Айвиса, поглаживающего меня по спине, давала мне толику успокоения. На вопросы врача отвечала, как в тумане, но вот я уже лежу на кушетке, а такое чувство, что в зале суда и сейчас мне окончательно вынесут вердикт.

— Ну что, посмотрим Ваш животик, — протягивая аппарат миролюбиво начал врач.

— Да, — в горле дико пересохло.

Внимательно изучая мой живот, спустя пару минут меня ошарашили новостью:

— К сожалению, Мария Владимировна, Вы не беременны.

— Как не беременна? — разом выдали мы с Айвисом.

— Плод я точно в вашем животе не обнаружила, такое иногда бывает, тесты все же не стопроцентные гаранты. Вероятней всего, у Вас сильный гормональный сбой, обязательно нужно сдать анализы, — врач уже опустилась на стул для заполнения анкеты, а мой мир будто снова перевернулся.

Не беременна…непонятная пустота сразу наполнила меня, на глазах неожиданно навернулись слезы. И все же, хоть и поздно, но я, наконец, смогла ответить на вопрос, который задавала себя же пятью минутами ранее — ребенка я хотела.

Уже больше недели я жила с постоянной мыслью о нем. Хоть и боялась, нервничала, но в душе хотела… смотрела на молодых мамочек и представляла себя с мальчишкой славненьким за ручку. Посмотрела на Айвиса, оказывается он тоже замер и погрузился в неизвестные мне мысли. Пришел в себя почти сразу, тут же обнял меня, почувствовала его поддержку.

— Насколько все серьезно? — задал второй по важности теперь уже вопрос Айвис.

— Для начала нужно сдать все анализы, вот возьмите и пройдите с талончиком в триста пятый кабинет.

Тихонечко встала с кушетки, поблагодарила врача и побрела мимо кучи кабинетов. Айвис следовал за мной, в такой же шокирующей тишине.

После анализов необходимо было подождать около получаса, и вот уже сидя на диванчике у кабинета, мы, наконец, смогли обсудить происходящее:

— Все хорошо, у нас обязательно будут дети, Маш.

— Да, — уже более уверенней и оптимистичней ответила я.

— В этом есть и свои плюсы, — продолжал успокаивать любимый как мог.

— Да, — снова согласилась я.

— Никто не умер, ты можешь продолжить дальше учиться.

— Да, — мой очевидный ответ.

И ведь действительно, получилось же все так, как я и желала. Чего грущу то теперь? Непонятно, совсем непонятно…лишь чувство пустоты внутри.

Под крепкие объятья Айвиса я начинала приходить в себя.

— Белова, — позвал нас врач.

Мигом подскочили и отправились в кабинет. Вместе, как настоящая пара, я бы даже сказала молодая семья. И вот может же все за пару месяцев так сильно поменяться в жизни человека, но да ладно, сейчас не об этом.

— Ну, как я и предполагала, сильный гормональный дисбаланс. Стрессы в последнее время были?

— Да, частые, — ответил за меня Айвис, внимательным видом ловя каждое слова врача.

— Тогда все вполне очевидно, в добавок ко всему, у Вас очень низкий гемоглобин, от этого и были частые головокружения, тошнота по утрам.

— Насколько все критично? — даже слово не давал мне вставить Айвис, впрочем, такое внимание о моем состоянии было приятно.

— Анализы плохие, но все восстановимо. Назначим витамины, стабильный сон, никаких эмоциональных и физических нагрузок и через две недели к нам на повторные анализы. — врач протянула Айвису внушительный список рецептов, — я Вам все расписала, принимать необходимо обязательно, с гормонами не шутят.

— Да, конечно, все будет принимать, — чувствовала себя маленькой девочкой, которая пришла с мамой на прием, стало даже немного забавно от такого синдрома наседки, неожиданно появившегося у Айвиса.

Выйдя, наконец, из стен больницы, мы прямиком направились домой, надо ведь соблюдать рекомендации врача, соответственно, постельный режим тоже никто не отменял.

К вечеру после бурных утешений, когда страсть от разлуки немного утихла, было решено опробовать джакузи. Идеальное удовольствие для двоих. Лежа на Айвисе, я будто впервые за последние три месяца расслабилась. Сегодня был очень показательный день, я, наконец, увидела в нас настоящую пару. Не бурю различных эмоций, а команду, которая всегда подставит свое плечо.

— Вопрос, — выводя меня из омута рассуждений, начал Айвис.

— Ммм? — промурлыкала в ответ.

— А почему ты меня не ругаешь за тайную слежку? Как же твое: «хочу свободы, дайте мне свободы», — попытался спародировать меня мой любимый, что вызвало легкий смешок.

— Мммм, да все просто. Ты изменился, стараешься услышать меня, понять, а я в ответ тоже иду тебе на уступки.

— Наша война интересов, наконец, закончена? — с усмешкой уточнили у меня.

— Мммм, а тут как карты лягут, — загадочно ушла от ответа.

Ловко соорудив шапочку из пенки на его голове, игриво озвучила:

— Наша игра только начинается, милый…Хотя погоди, а помнишь, как все начиналось вообще? Кусты, тот заброшенный дом, а потом твое обидное заявление в машине. Почему ты сразу мне тогда правду не сказал? Вел себя как…как напыщенный придурок и это еще мягко сказано.