Мой милый ангел - Патриция Грассо

Прошло несколько минут. Дверь распахнулась, и в кабинет быстрым шагом вошел Роберт. На лице его было написано волнение. Несколько секунд он стоял молча, стараясь успокоиться, а затем торжественно объявил:

– Люсиль уехала и больше не вернется!

– Ну и в какую сумму это вам обошлось, сын мой? – насмешливо спросил у него Магнус.

– Сто тысяч фунтов, – ответил Роберт, внимательно глядя на Анджелику. – Но она грозит все же вернуться, как только растранжирит деньги.

– А не лучше было бы, вместо того чтобы сразу отдать Люсиль такую громадную сумму, отчислять ей раз в квартал какой-то процент с дохода одной из ваших фирм, Роберт? – сказала Анджелика, вставая и беря за руку Дейзи. – Это лишило бы ее возможности шантажировать вас, после того как полученные сто тысяч окажутся растраченными. Что, я не сомневаюсь, произойдет очень скоро!

По ошарашенному выражению лица Роберта Анджелика поняла, что ему просто в голову не пришла подобная мысль.

Дейзи переводила взгляд с одной на другого. Наконец, схватившись за юбку новой мамы, спросила:

– О чем вы спорите?

Анджелика положила ладонь на головку девочки:

– Твой отец, милая, любит тебя так сильно, что заплатил Люсиль огромные деньги только за то, чтобы ты жила с нами.

Дейзи с обожанием посмотрела на отца. Но Роберт не обратил на этот взгляд никакого внимания.

Дверь в кабинет неожиданно открылась, и в комнату ворвалась запыхавшаяся Венеция.

– Кто была та женщина, которая только что вышла из вашего дома, Магнус? – с вызовом спросила она.

– Не волнуйтесь, милая, – ответила ей тетушка Рокси. – Это была Люсиль Дюбуа.

– Как вы осмелились привести свою любовницу в этот дом? – воскликнула Венеция, с уничтожающим презрением глядя на Роберта.

– Люсиль – моя бывшая любовница! – возразил Роберт.

– Какая разница?! – продолжала скандалить Венеция, но тут ее взгляд упал на Дейзи. – Это кто?

– Дейзи Дюбуа, – холодно ответила Анджелика. – Она будет жить здесь, со мной.

– Я решительно отказываюсь находиться под одной крышей с ублюдком Роберта, – надменно заявила Венеция, повернувшись к герцогу. – Что скажет свет, если…

– Тогда я посоветовал бы вам, Венеция, собрать все свои вещи и уехать из этого дома.

– Имейте в виду, что если мне придется уехать отсюда, то я возьму с собой сына.

– Не смейте угрожать! – сурово ответил герцог. – В настоящий момент Колин является наследником всего состояния Кэмпбеллов. И он отсюда никуда не уедет. В том числе – и с вами! Я сделаю все, чтобы мой внук оставался жить в этом доме! А Дейзи может спокойно жить у своего отца, если захочет.

– Действительно, для Венеции нет никакой необходимости уезжать отсюда. Просто Дейзи вместе с миссис Суитинг станет жить у меня в доме, – предложил Роберт.

Анджелика открыла рот, чтобы протестовать, но герцог опередил ее.

– Моя внучка также останется здесь, – сказал он сыну. – А вам, Венеция, наверное, лучше всего на несколько дней вернуться к своему отцу. За это время вы успеете успокоиться, не действуя никому на нервы. Вы и так достаточно преуспели в последнем!

– А почему никто не думает о моих нервах? – запальчиво ответила Венеция. – Почему никто ничего не сказал о том, что вот эта женщина, – и она указала рукой на Анджелику, – разрушила мою жизнь?!

С этими словами Венеция повернулась и выбежала из кабинета, громко хлопнув дверью.

Анджелика почувствовала, что ей стало не хватать воздуха. Поняв, что вот-вот упадет в обморок, она встала со стула, взяла за ручку Дейзи и спросила ее:

– Может быть, нам немного поспать?

– Я не хочу спать!

– А мне это очень даже нужно! Пойдем?

– Пойдем. Я спою тебе колыбельную.

Когда они вышли из комнаты, тетушка Рокси сказала с доброй улыбкой:

– Она будет прекрасной матерью!

– Леди Роксанна, – обратился к ней Роберт, – я хотел бы чуть позже поговорить о плане нашего поведения, который вы намерены предложить.

– Конечно, дорогой!

Весь следующий день шел дождь.

Анджелика проснулась утром от звуков крупных капель, барабанивших по оконному стеклу. Чтобы не слышать их, она попыталась спрятать голову под подушку. Не помогло…

Не помогло, потому что им на смену пришли тяжкие мысли о том, что ей предстоит провести ночь с Робертом.

Анджелика повернулась на спину и стала анализировать ситуацию, в которой очутилась.

«В конце концов, мое аморальное поведение в данном случае служит доброму делу, – убеждала она себя. – Разве Дейзи не стоит подобной жертвы?»

«Но какая же это жертва? – твердил ей внутренний голос. – Не надо лицемерить! Ты хочешь этого не меньше, чем он!»

Часы показывали восемь утра, когда Анджелика, умывшись и одевшись, спустилась в столовую и села завтракать. Слуга положил перед ней свежий номер «Тайме». Она взяла газету и принялась внимательно ее просматривать. Подсознательно она искала упоминание о похищении малолетней дочери маркизом Аргайллом у его бывшей любовницы. Но ничего подобного в сегодняшнем номере не оказалось. Скорее всего Люсиль пока выжидала, надеясь на безотлагательное получение обещанных ста тысяч фунтов.

В столовую вошел посыльный и вручил Тинкеру какой-то конверт. Дворецкий повертел его в руках и положил перед Анджеликой. Она взломала печать, открыла конверт и вытащила оттуда небольшой листок бумаги. На нем было написано одно слово: «Полдень?»

Подписи не было. Но Анджелика тут же догадалась, кто прислал эту записку. Она положила листок в кармашек платья и приступила к завтраку, но не могла отделаться от какого-то необъяснимого, крайне неприятного ощущения. Анджелика даже покраснела и долго не смела поднять взгляд на Тинкера. Как будто дворецкий мог знать о содержании записки!

Тинкер заметил необычное состояние Анджелики и, подойдя к ней, спросил:

– Вы хорошо себя чувствуете, леди Анджелика? Извините за смелость, но ваше лицо горит, как при высокой температуре.

– Серьезно? Вроде бы со мной все в порядке! Спасибо за внимание!

Анджелика отдала должное завтраку и поднялась к себе. Усевшись у камина, она вновь и вновь вспоминала свой разговор с Робертом, не зная, как теперь поступить.

Если маркиз Аргайлл принимает ее за обыкновенную дешевую проститутку, то он сильно ошибается. В его постель она ляжет либо бесчувственным трупом, либо после ожесточенной борьбы!

Да нет же! Она не станет с ним драться! А преподаст этому светскому денди такой урок, какого он даже и представить себе не может. И не забудет до конца своих дней!