Очарование тьмы - Мэри Э. Пирсон

— Имйте в виду, король Джаксон: если Морриган падет, то Дальбрек будет следующим, а потом все остальные, пока Комизар не подомнёт под себя весь континент!

— Это всего лишь сказки, Лия! Мифы! Тебе необязательно брать на себя роль спасительницы.

— Кому-то это нужно сделать, так почему не мне? Да, можно отвернуться и пренебречь зовом сердца. Предоставить спасать мир кому-то другому. Возможно, меня заменили бы сотни! Но что, если я выбираю шаг вперед, а не назад? И как ты объяснишь вот это?

Я указала на свое плечо, где под рубашкой все еще виднелась кава.

Он глянул невозмутимо.

— Так же, как ты объяснила при первой нашей встрече: Ошибка. Метка жалких варваров.

Я обреченно вздохнула: он просто невыносим!

— Ты даже не пытаешься понять.

— А я и не хочу ничего понимать! Не хочу, чтобы ты верила во всю эту чушь. Я хочу, чтобы ты была со мной.

— Предлагаешь забыть обо всём? Ради шанса на будущее для своей семьи Астер рисковала жизнью, а ты просишь, чтобы я сделала меньше, чем ребёнок? Этого не будет.

— Тебе напомнить? Астер мертва!

Что ж не добавил «из-за тебя»? Более жестокого удара не нанести. У меня словно язык отнялся.

Он скривился, потупившись.

— Давай просто поедем молча, пока не наговорили друг другу того, о чём потом пожалеем.

Глаза щипало от слёз. Поздно спохватился.

Полуденное солнце стояло уже высоко, и скоро должна была появиться развилка, где мы с Каденом покинем караван. Я ничего не видела вокруг. Меня словно выпотрошили, а я ещё думала, он любит меня! И правда, самые длинные двенадцать миль в моей жизни.

Оррин, Джеб и Тавиш ехали впереди, и когда они отделились от каравана, я впервые заметила, что их лошади так же тяжело навьючены, как и моя. Между двумя невысокими холмами в трёх десятках шагов от тропы они остановились в ожидании. К ним присоединился Каден. И тут я поняла: эта троица поедет с нами.

Сказать спасибо Рейфу язык не повернулся. Что это — защита или уловка?

Он кивнул, чтобы я сворачивала с тропы, и мы остановились на полпути к Кадену. Первым никто не заговаривал, оба ждали. Секунды тянулись бесконечно.

— Пора, — произнес наконец Рейф приглушенно и устало, словно сил на сопротивление не осталось. — После всего, через что мы прошли, наши пути здесь расходятся?

Встретив его взгляд, я молча кивнула.

— Ты выбираешь долг, которым когда-то пренебрегла из-за меня?

— То же самое я могу сказать о тебе, — тихо ответила я.

Синева его глаз превратилась в бездонное море, грозящее поглотить меня целиком.

— Я никогда не пренебрегал своим долгом, Лия. Я приехал в Морриган, чтобы жениться на тебе, и всем жертвовал ради тебя. Ради тебя я рисковал своим королевством.

Рана в душе вновь закровоточила. Да, правда, он рисковал всем.

— И теперь я тебе должна? Предлагаешь в уплату отказаться от себя и от всего, во что верю? Такой ты меня хочешь видеть?

Рейф поймал мой взгляд и долго не отпускал. Казалось, в мире кончился воздух, время прекратило свой бег. Затем оглядел мой вещевой мешок, меч, нож на поясе, щит и припасы, которые сам тщательно отбирал. Недовольно покачал головой, словно всего этого было мало.

Кивнул на ожидавшую троицу.

— Я не стану вновь рисковать их жизнями во враждебном королевстве. Их единственная задача — сопроводить тебя в целости и сохранности до границы. После этого Дальбреку не будет дела до Морриган. Твоя судьба окажется в руках твоего собственного королевства, не в моих.

Словно почувствовав его настроение, лошадь ударила копытом. Бросив взгляд на Кадена, Рейф повернул ко мне застывшее лицо.

— Свой выбор ты сделала. Что ж, к лучшему. У каждого свой путь.

Во рту стало солоно, в груди разлилась пустота. Вот и всё. Я заставила себя кивнуть:

— Прощай, Лия. Всего тебе хорошего.

Прежде чем я успела хоть что-то сказать на прощанье, он повернул коня и не оглядываясь ускакал прочь. Волосы развеваются на ветру, мечи сверкают на солнце… Давние сны вновь обрушились сокрушительными волнами. Как часто я видела это в Санктуме — Рейф покидает меня. Всё повторилось: холодное бескрайнее небо и высокий всадник — свирепый воин в незнакомом боевом облачении дальбрекского солдата. с мечами по бокам.

Только теперь это не сон.

«Всего тебе хорошего».

Слова дипломата или случайного знакомого, сдержанные и отстранённые.

Он исчез из виду в начале каравана — там, где и должен ехать король.

Глава тридцать седьмая

Мы мчали, не жалея лошадей. Я сосредоточилась на небе, холмах, скалах, деревьях. Обшаривала взглядом горизонт, всматривалась в тени, ни на миг не притупляя бдительности. Строила и продумывала планы. Ни одной минуты впустую, ни единого шанса увязнуть в опасных «что если…»

Сомнение — яд, который я не вправе даже пригубить.

Я пришпорила коня, мои спутники не отставали.

Дни проходили одинаково. С утра до вечера я шептала поминовения, вспоминала путешествие Морриган, вспоминала Годрель и Венду, вспоминала голоса в долине, где я похоронила брата. Перебирала и ощупывала воспоминания словно бусинки на ожерелье, шлифуя до блеска. В них истина, иначе и быть не может.

Когда уже валилась от усталости, вспоминала и другое. Простые моменты, что придавали мне и лошади сил на милю, а потом ещё на десять.

Заплаканное и опустошенное лицо брата, когда он рассказывал о Грете.

Блеск безжизненных глаз Астер.

Предательские ухмылки книжников в катакомбах.

Обещание Комизара, что это ещё не конец.

Бесконечные подковёрные интриги королевств, которым ничего не стоило обменять чью-то жизнь на власть.

Каждая такая бусинка помогала двигаться вперед.

Но в первую же ночь, когда я разгружала коня, ниточка затёртого ожерелья лопнула. Даже обидно, что из-за сущих пустяков: лишнего одеяла в солдатской скрутке. Сменной одежды. Запасных ножа и ремня. Всего лишь подспорье для долгого путешествия, но рука Рейфа виднелась во всём: как сложил одеяло, какими узелками перевязал. Он лично упаковывал каждую мелочь.

А потом сердце заныло от его последних слов.

Жестоких слов. «Астер мертва».

Слов, которые заваливали грузом вины. «Я пожертвовал всем ради тебя».

Слов прощания. «Что ж, к лучшему».

Схватившись за живот, я согнулась пополам. Каден тут же оказался рядом. Джеб, Оррин и Тавиш, побросав дела, вопросительно на меня уставились.

— Живот скрутило, — успокоила я, усилием воли сворачивая боль в твердую бусинку и скрепляя ею решимость. Нет уж, из строя меня не вывести.

Каден протянул руку.

— Лия…

— Всё нормально!

Я сбегала к ручью, умыла