Послушание и наказание - Эра Фогель

Я снова мотнула головой, искренне не понимая, чем же я гублю свою жизнь. И как будто мое «нет» будет красноречивее жеста. Это слово ничего не изменит.

Декарт выдохнул свою горечь. Он словно почувствовал себя лучше, хотя я не так и не поняла зачем он мне все это сказал. Зачем хотел напугать меня? Очернить себя?

– Котенок, я так соскучился по тебе, – мужчина зарылся носом в изгиб моей шеи и устало опустил плечи.

Я лишь улыбнулась его порыву нежности и потерлась в ответ щекой о голову моего Хозяина.

Как глупо.

Как мило.

И как трогательно.

Закрыв глаза от удовольствия, я обняла моего Хозяина за шею, и сама растворилась в его успокоении.

Декарт ещё несколько секунд наслаждался моей близостью, словно давая себе и мне время переварить разговор, но мне нечего было переваривать.

Больше всего на свете я хотела сейчас быть с Декартом как можно дольше. Я не считала наши отношения ненормальными или неполноценными.

Что в них может быть плохого?

Да даже если бы что-то и было, то я прекрасно понимала, что вот так просто не бросить свое пристрастие. Ладно, если Декарт вдруг сам поймет что такие игры ему больше не интересны. Но если он хотел бросить это ради меня, то ничего хорошего бы тут не вышло.

Эти отношения приносят ему разрядку. Так он отдыхает. Это все равно если бы он так же вечерами смотрел телевизор или YouTube, или играл бы в компьютерные игры. Но здесь он играет со мной. Так что в этом плохого? Тем более что и мне дико нравилась эта игра.

Что может быть лучше, чем чувствовать себя желанной в руках любимого мужчины?

Наконец мой Хозяин тяжело вздохнул, поднял голову и с нежностью посмотрел на меня. А затем тут же переменился в лице, став все тем же обольстительным хитрецом, каким был с утра, и вновь взялся за руль.

Домчали до дома мы быстрее ветра. Странное настроение Декарта улетучилось и интригующие взгляды мужчины обещали что-то горячее.

Привычно подхватив меня на руки, Декарт двинулся к дому, а я прижималась к его груди со всей пылкостью и страстью. Теперь и я чувствовала как соскучилась по нему.

– Вернёмся к нашему хвостику, – сообщил мой Хозяин, когда мы вошли в кошачью комнату. – Пришло время наказать моего котенка за все случаи непослушания.

Я облизнула пересохшие губы, а мое дыхание участилось от эротических мыслей.

– Итак, мой непослушный котенок, – Декарт жадно освобождал меня от одежды, – если ты не можешь усидеть на месте и тебе все время хочется бежать домой, покупать телефоны и продавать ноутбуки, то мне придется урезать твои перемещения под корень.

Декарт почти полностью раздел меня, оставив на мне гольфы, ошейник, зажимы на груди и трусики.

– Встань на четыре лапки, – приказал он, и я тут же повиновалась, чувствуя как тело уже немного дрожит от жажды прикосновений.

Мужчина дёрнул на мне трусики и разорвал одним движением, являя на свет свою звериную натуру.

– Ты очень разозлила меня в тот день, – продолжал Декарт, направившись к тому самому шкафу. – И моя злость ни капли не утихла. Если бы я не был твоим Хозяином, и случайно поймал бы тебя в тот день на улице, знаешь, что бы я с тобой сделал?

Я мотнула головой, ощущая естественную влагу между бедер.

– Ты хочешь узнать? – спросил мужчина, возвращаясь ко мне.

Я утвердительно кивнула, видя в руках моего Хозяина скопление пугающих ремешков, меха и железных колечек.

– Я бы поймал такого бесхозного котенка и запер бы у себя, – продолжал он, погладив меня по лицу одним из ремешков. – А потом бы долго-долго мучал, наслаждаясь сладким безумием моей зверушки.

Речь Декарта уже откровенно пугала меня, но мое тело откликалось на это ещё активнее.

Зажимы вновь ощутимо сжали мои вершинки, румянец проступил на щеках и шее, а губы постоянно просили, чтобы я проводила по ним языком.

Мужчина погладил меня по голове, затем провел пальцами по спине, пояснице и наконец встал позади меня.

– Собственно, я все это и собираюсь сделать, – сообщил он, растирая влагу по моим складочкам и между ягодицами.

Я застонала и выгнула спину он долгожданных прикосновений.

Тогда Декарт закрепил у меня на талии кожаный пояс с каким-то сложным и тяжёлым приспособлением. Он протянул пояс вниз, и уперся в мои складочки силиконовой имитацией мужского достоинства.

Я успела только вдохнуть, как Декарт ввел в меня этот предмет. Я была настолько мокрой, что приняла аксессуар в себя сразу без подготовки. Однако теперь я ощутила тянущие ощущения от глубокой наполненности.

Я замычала, стараясь не думать о том, что во мне сейчас не плоть Декарта. От этого было не совсем приятно, но я дала себе слово полностью принять наказание, каким бы они ни было.

Затем мужчина нанес большое количество геля мне на попку и упёрся ещё одним силиконовым концом, но уже между ягодиц.

Я испуганно пискнула, но Декарт уверенно ввел в меня ещё и этот предмет, к счастью, он был не таким большим, как хвостик с утра.

Мое дыхание сбилось, бедра задрожали, а колени едва держали меня.

Декарт закрепил заднюю часть ремня у меня на поясе и все тщательно зафиксировал. Это странное приспособление было похоже на кожаные трусики, состоящие из одних ремешков, да ещё и с двумя пикантными отростками и неизменным хвостиком.

Потеряв силу в руках и ногах, я жалобно посмотрела на Декарта.

– Можешь пока сесть, – снисходительно позволил он, и я села на колени, продолжая мелко дрожать от возбуждения.

Тем временем Декарт надел мне на голову ободок с ушками, и поднес мне последний аксессуар.

– Открой свой маленький ротик, – приказал он, демонстрируя мне черный шарик-кляп на ремешках.

Я испуганно мотнула головой. Почему-то этот предмет запугал меня окончательно. Как же я дам знать моему Хозяину, если что-то причинит мне боль?

Нет, только не это!

– Открой ротик! – требовательно повторил Декарт.

Я испуганно глядела в жёлтые глаза моего Хозяина и как заведённая мотала головой, не желая надевать этот аксессуар.

– Не бойся, – Декарт сел передо мной на корточки. – Никогда меня не бойся. Я скорее сделаю больно себе, чем тебе. Поэтому доверься мне и открой ротик!

Я внимательно посмотрела в любимые желтые глаза и все же сдалась. Я осторожно раскрыла губы, так до конца не решаясь выполнить приказ. Тогда Декарт мягко всунул мне в рот шарик и взглянул мне в глаза.

– Тебе больно?

Я мотнула головой.

– Ты можешь дышать и глотать?