Прошло семь лет - Гийом Мюссо

Констанс поднесла чашку к губам, собираясь выпить кофе, пока он не остыл. И тут же поставила ее обратно. Внимание привлекла одна строка в распечатке операций по банковскому счету Лараби. Рау Pal неделю назад перевел на его счет 2500 евро. Она стала лихорадочно листать страницы распечатки. Сантос добросовестно сделал свою работу: благодаря номеру транзакции Констанс удалось установить, откуда была отправлена эта сумма. Из французского банка: отделение Национального банка в Сен-Уэн перевело деньги со счета своего клиента, владельца книжного магазин «Призраки и ангелы», на счет Лараби.

Констанс набрала название магазина, попросив показать его местонахождение на карте. Он находился на улице Лекюйе, дом номер 34-бис в Сен-Уэне, магазин был букинистическим, специализировался на перепродаже редких книг.

Сухим хлопком Констанс закрыла ноутбук, собрала бумаги, запихнула их в сумку и пулей вылетела из кафе.

Тем хуже для бриоши в сахаре!

Седан подал первые признаки своенравия возле Пор-Клинанкур. Когда Никки и Себастьян свернули на бульвар Марешо, фары машины внезапно загорелись. Никки пыталась их погасить, но безуспешно.

— Немецкое качество, только его нам не хватало, — иронически заметил Себастьян, пытаясь разрядить атмосферу.

Торопясь доехать поскорее, Никки прибавила газу, нырнув под мост на окружном бульваре, и оказалась на улицах Сен-Уэна.

Теперь они ехали по южной части знаменитого блошиного рынка, однако рай старьевщиков оживал только по субботам и воскресеньям, а в этот утренний час ни одна лавчонка — ни с тряпьем, ни с мебелью — не была открыта. Сверяясь с навигатором, Никки поехала по улице Фабр, которая шла вдоль внешней окружной дороги. Машина миновала ряд задраенных металлическими жалюзи магазинчиков и вдруг самостоятельно включила сирену, которая завыла благим матом.

— Что еще стряслось? — заволновалась Никки.

— Машина, скорее всего, снабжена трекером, — предположил Себастьян. — У меня на «Ягуаре» примерно такая же система охраны. В случае кражи радиопульт на расстоянии включает сирену и фары.

— Только этого не хватало! Все прохожие оборачиваются!

— А главное, сирена сообщает о перемещении машины органам правопорядка. Сейчас неподходящий момент, чтобы нас сцапали!

Никки резко затормозила и выскочила на тротуар. Они бросили истошно орущий автомобиль и, проделав последний километр пешком, оказались на улице Лекюйе.

К их величайшему удивлению, дом номер 34-бис оказался… книжным магазином! Он назывался «Призраки и ангелы» и был парижским филиалом американского букиниста. Себастьян с Никки толкнули деревянную дверь со смешанным чувством любопытства и недоверия.

Как только они переступили порог, на них повеяло запахом старых книг, и они перенеслись в иные времена. Во времена потерянного поколения, времена Beat Generation.[53]На улице магазину было отведено немного места, зато открывавшийся глазам лабиринт стеллажей с книгами уходил в глубину не на один десяток метров.

Книги заполоняли все. Занимая два этажа, тысячи томов всевозможных размеров закрывали стены, будто ковер, сверху донизу. Теснясь на темных деревянных полках, сложенные в стопы до потолка, выложенные на застекленных витринах, книги заняли каждое свободное местечко. Тихо. Откуда-то издалека доносится негромкая джазовая мелодия. Себастьян подошел к стеллажу и пробежался взглядом по корешкам: Эрнест Хэмингуэй, Скотт Фицджеральд, Джек Керуак, Ален Гинзберг, Уильям Берроуз, а рядом Диккенс, Достоевский, Варгас Льоса… Был ли какой-то порядок в расстановке книг? Или тут правит хаос? Неважно. Здесь царила особая атмосфера, и она напомнила Себастьяну мастерскую, где он делает свои скрипки. Атмосфера сосредоточенности, вневременности, защищенности.

— Есть кто-нибудь? — подала голос Никки, сделав несколько шагов в глубь магазина.

В центре лабиринта стеллажей располагалось что-то вроде кунсткамеры, таинственностью и странностью предметов напоминая рассказы Лавкрафта, Эдгара По, Конан Дойля. Всего несколько квадратных метров, а каких диковин только нет! Засушенные растения, вырезанные из камня шахматы, чучела животных, мумия и посмертная маска, эротические эстампы и серпы друидов ухитрились отыскать себе местечко среди пестроты переплетов. Никки почесала за ухом сиамскую кошку, уютно дремавшую в старом кресле. Завороженная необычным магазином, она провела рукой по клавишам старинного пианино — черные были эбеновыми, белые — из пожелтевшей слоновой кости. Времена, в которых они очутились, еще не знали Интернета, цифровых матриц и дешевых электронных книг. Они оказались в музее, который, к несчастью, не имел никакого отношения к исчезновению Джереми. Не было сомнений, что они опять на ложном пути.

На галерее второго этажа заскрипели половицы. Никки и Себастьян подняли головы и посмотрели туда, откуда слышался скрип. По лесенке, ведущей в торговый зал магазина, спускался хозяин, держа в руке нож для бумаги.

— Чем могу быть полезен? — осведомился он глухим хрипловатым голосом.

От этого человека — высокого, тучного, с огненно-рыжими волосами и бледным лицом — веяло силой и властностью, он был похож и на сказочного людоеда, и на актера из старинного шекспировского театра.

— Мы, должно быть, не по адресу, — извинился Себастьян на плохом французском.

— Вы американцы? — уточнил хозяин своим хриплым голосом. Он надел очки и внимательно пригляделся к посетителям. — А ведь я вас узнал! — воскликнул он.

Себастьян тут же вспомнил свой портрет в «Паризьен» и сделал шаг к двери, дав Никки знак следовать за ним.

Хозяин же с кошачьей грацией, неожиданной для его фигуры и роста, забежал за прилавок, наклонился, порылся в ящике и вытащил фотографию.

— Это ведь вы, не так ли? — спросил он, протягивая снимок Себастьяну.

Нет, это слегка пожелтевшее фото не имело ничего общего с газетным, на нем Себастьян и Никки весело улыбались, стоя в саду Тюильри на фоне музея д'Орсэ. Он перевернул его и увидел сделанную им собственноручно надпись: «Париж, набережная Тюильри, весна 1996». Они сфотографировались, впервые оказавшись в Париже, были молодые, влюбленные, счастливые и не сомневались, что жизнь им тоже улыбается.

— Где вы нашли эту фотографию? — спросила хозяина Никки.

— В книге.

— В какой книге?

— В книге, которую я купил по Интернету несколько дней назад, — сообщил тот, направляясь к витрине с особо ценными фолиантами.

Не сводя с него глаз, Никки и Себастьян двинулись за ним.

— Очень выгодная покупка, — продолжал он. — Мне предложили ее за полцены. — Хозяин осторожно приподнял стекло и бережно достал книгу в элегантной, черной с розовым обложке. — Нумерованное издание «Любовь во время чумы» Габриэля Гарсиа Маркеса. С подписью автора. Всего триста пятьдесят экземпляров в мире.