Прошло семь лет - Гийом Мюссо

Он зажег от окурка новую сигарету и решил не ждать завтрашнего дня, а испробовать польский номер немедленно. Убедившись, что Никки крепко спит, он взял замок и положил в карман.

А потом спрыгнул с парусника на пристань.

«Есть ли в Париже телефоны-автоматы?» — задавал себе вопрос Себастьян, поднимаясь по бульвару, который тянулся от набережной.

И поверил в свою счастливую звезду, когда увидел кабинку из стекла и алюминия. Но радость была недолгой. Кабинка подверглась нашествию вандалов, и телефон был вырван.

Себастьян вышел на площадь Бастилии, но долго там не задержался: перед Оперой стояли две полицейские машины.

Еще одну кабинку он заметил в начале улицы Фобур-Сен-Антуан, но и из этой позвонить оказалось невозможно. Ее оккупировал бомж и мирно спал там, укрывшись каким-то тряпьем и куском картона.

Себастьян, продолжая поиски, направился в сторону метро. У станции «Ледрю-Роллен» он наконец нашел работающий автомат.

Вставил банковскую карточку Никки и набрал номер, выгравированный на замке:

48 54 06 2 20 12

«Здравствуйте. Оранж сообщает, что набранного номера не существует».

Себастьян задумался и стал читать инструкции, развешанные в кабинке. Чтобы позвонить за границу, нужно было сначала набрать 00, а потом код страны. Он сделал еще одну попытку:

00 48 54 06 2 20 12

«Здравствуйте. Оранж сообщает, что набранного номера не существует».

Так. Они снова пошли по ложному пути. Забрезжил код Польши, вспыхнула надежда, но цифры вовсе не были телефоном. Что же это тогда?

«Что?!»

Себастьян стал вытаскивать карточку, но тут у него возникло искушение позвонить Камилле. В Париже час ночи, значит, в Штатах семь вечера.

На секунду он заколебался.

После убийства Дрейка и маори он объявлен в розыск. Не исключено, что телефон дочери прослушивается. А вот телефон матери, вполне возможно, и нет. Себастьян вздохнул. В любом случае копам уже известно, что он во Франции. Могут ли они засечь телефон-автомат? Вполне возможно, раз он воспользовался банковской картой. Даже наверняка. Но на это потребуется время. А за это время они с Никки уже исчезнут из порта Арсенал.

Себастьян решился и набрал номер матери в Хэмптоне. Она подняла трубку на втором гудке.

— Ты где, Себастьян? Сегодня после обеда ко мне приходила полиция и…

— Не беспокойся, мама.

— А я беспокоюсь! Почему они утверждают, что ты убил двух человек?

— Все не так просто, я потом тебе объясню.

— Это все Никки, так ведь? Мне никогда не нравилась эта женщина, ты это знаешь! Она снова тебя во что-то втянула! Во что?

— Мы еще поговорим об этом, будет время.

— А Камилла? Где она? Полиция ее тоже ищет.

Сердце у Себастьяна забилось где-то в горле, он с трудом сумел проговорить:

— А разве Камилла не у тебя? Вчера во второй половине дня она села на поезд и поехала к тебе!

Сердце колотилось как сумасшедшее. Прежде чем мать открыла рот, он знал ответ.

— Нет, Себастьян, Камиллы у меня нет. Она сюда не приезжала.

Время — теперь он это знал точно — ничего не лечит.

Время — окно, через которое мы смотрим на свои ошибки, потому что только они, похоже, остаются у нас в памяти.

Р. Дж. Эллори. «Вендетта»

Семь часов утра.

Зябко.

В маленьком баре на углу улиц Лила и Музаи только-только подняли металлические жалюзи. Стулья еще на столах, автомат для кофе никак не проснется, обогреватель потихоньку наполняет комнату теплом. Тони, хозяин, старался подавить зевок, подавая завтрак самой ранней посетительнице.

— Вот, пожалуйста, кушайте, капитан.

Устроившись на диванчике с ноутбуком, Констанс поблагодарила кивком головы.

Стараясь согреться, молодая женщина обеими руками обхватила чашку с кофе.

Расстроенная неудачей, она всю ночь просидела за досье супружеской четы Лараби, время от времени принимая сообщения от коллег. Долгие часы она изучала документы, которые были у нее в распоряжении, ища какую-нибудь зацепку, которая могла бы навести на след американцев. И ничего не нашла. Ее коллеги тоже. Хотя всюду было объявлено о розыске, американцы словно сквозь землю провалились.

Сорбье, ее шеф, позвонил ей с утра пораньше и устроил дикий разнос. Она приняла это как должное. Болезнь не может служить извинением. Ее промахи непростительны. Она, безупречный опытный профессионал, виновата в преступном самомнении, сочтя противников простаками-дилетантами. Не лучший способ отметить капитанские звездочки. Лараби с бывшей женой, безусловно, повезло, но они доказали свою изобретательность и самообладание. Именно этих качеств не хватало сейчас Констанс.

Констанс Лагранж была единственной женщиной-следователем в группе Национальной бригады по розыску преступников. Бригаду часто сравнивали с американской Службой маршалов, она была элитным подразделением, специализирующимся на поимке преступников, находящихся в бегах. Уникальным в Европе.

Констанс взяли туда из парижской полиции, она была заслуженным копом с большим опытом. Право быть элитой она заработала потом и кровью. Работа была для нее смыслом жизни. Ей сопутствовал успех. Благодаря ей были арестованы многие «знаменитые» беглецы: преступники, получившие большие сроки или совершившие какой-нибудь знаменательный побег. По большой части это были французы, реже иностранцы по заявкам Интерпола.

Констанс отпила большой глоток кофе, откусила кусочек от круассана и вновь принялась за работу. Она проиграла первый раунд, но твердо рассчитывала выиграть второй.

Подключившись к вай-фаю Тони, Констанс разжилась кое-какой дополнительной информацией в Интернете. Имя Себастьяна Лараби часто попадалось в Сети. В своей области он был звездой. Она кликнула на ссылку и открыла интервью с Лараби, опубликованное в прошлом году в «Нью-Йорк таймс». Интервью называлось «Мастер золотые руки». Обладая абсолютным слухом и удивительным мастерством, этот скрипичных дел мастер, по утверждению журналиста, делал уникальные скрипки, которые на анонимных конкурсах побеждали скрипки Страдивари. Высказывания самого Лараби были яркими, с интересными подробностями из истории создания скрипок, говорил он и о трогательных отношениях, какие существуют между скрипачом и его инструментом. Интервью сопровождалось множеством фотографий. Элегантно одетый Лараби позировал в своей мастерской. Глядя на снимки, трудно было представить, как этот изысканный человек в захудалом баре Бруклина убивает торговца наркотиками…