Death Stranding. Часть 1. - Хидео Кодзима

Почувствовав, как что-то упало на щеку, она открыла глаза и увидела, что пошел дождь. Ребенок заплакал.

– Ты где? – спросила Мама, сама удивившись громкости своего голоса.

Где же ребенок? Она слышала плач, но не могла понять, откуда он доносится. Погребенная под завалами, она не могла повернуть даже шею. Молинген осознавала только одно: ребенок, ее дочь, плачет, потому что ищет маму.

– Я тут! – голос шел откуда-то из живота. – Я тут! Мама тут!

Но дочери нигде не было. Она устала кричать, ненадолго уснула, но скоро снова открыла глаза. Она звала ребенка, подбодряла его, иногда пела песни. Каждый раз, когда слышала плач, Мама понимала, что ее дочь в безопасности. А она сама пока еще тут.

Когда пришел отряд спасателей? Она, похоже, успела привыкнуть к боли и холоду, потому что почти ничего уже не чувствовала. За это время ее слух невероятно обострился, чтобы не пропускать плач ребенка. Кажется, в какой-то момент пошел дождь. Темпоральный дождь, которого в этой местности никогда прежде не было.

В темноте она услышала зовущий голос. Чуть повернув шею, боковым зрением она заметила свет.

– Тут кто-то есть!

Спасатели не слышали ее. Дочь зашлась плачем, вместе с Мамой просила о спасении, хотя родилась совсем недавно. А ведь Молинген еще ничего не смогла сделать для этого ребенка.

– Я тут! Я здесь! Помогите! Прошу вас!

Обломки здания осторожно убрали, и тело Мамы вытащили наружу. Первое, что она сделала, когда смогла пошевелиться, – потрогала своей окровавленной рукой живот. Вокруг пупка расплылось пятно крови. Оно почти высохло, а кровь из красной превратилась в черную. Здесь живот был плоским и не болел. Младенец плакал.

– Спасибо.

Рука женщины, которая собиралась надеть на нее кислородную маску, замерла. Женщина была в красной форме медицинского отряда «Бриджес».

– Не беспокойтесь и не разговаривайте. Вас спасли.

– Спасибо. – Мама смотрела не на женщину-медика, а в потолок. – Спасибо, что спасла свою маму.

Когда пришел сотрудник, подключенный к ББ, его одрадек включился и указал на потолок.

– Это моя дочь.

Вот как родился ребенок-Тварь, которую сейчас обнимала рука Мамы. Хотя «родился» – неправильное слово: из живота Мамы все еще тянулась пуповина.

– Я все еще соединена с ней. Дочь привязана к этому месту, поэтому и мне приходится постоянно быть тут.

Бывшую больницу восстановили и превратили в лабораторию. Мама и мертвая дочь все время были здесь вдвоем.

– Разве так можно? – потрясенно спросил Сэм, но сразу пожалел об этом.

У него ведь нет права спрашивать об этом. Его слова к нему же и вернутся.

– Разве у тебя не то же самое? – Мама смотрела на ББ. – Похоже, он уснул.

ББ покачивался в водах капсулы, закрыв глаза. Мама прижалась щекой к своей дочери, потом развела руки. Младенец плавно поднялся к потолку, а пуповина из живота Мамы потянулась за ним. Казалось, что и мать, и дочь воспарят под потолком. Разве она не была Богородицей, пытающейся спасти своего ребенка от судьбы? «Точно, ты…»

– У меня есть просьба. Разреши взять немного твоей крови. – Мама преградила ему путь с пугающе серьезным выражением лица. – Кровь особенного ведь возвращает Тварей в мир мертвых, так?

Оружие, которое доказало эту теорию, разработала Мама. Поэтому у Сэма каждый раз, когда он отдыхал в комнатах для курьеров, брали кровь. Ее обрабатывали и превращали в оружие, которое оберегало самого Сэма. Для чего еще хотят ее использовать? Мама проигнорировала его вздох и схватила за руку. Он инстинктивно попытался освободиться, но не из-за фобии, а из-за того, что ладонь Мамы была пугающе холодной.

– Не двигайся.

Она обхватила свободным кольцом своего браслета левое запястье Сэма. Тончайшая игла пронзила вену.

– Так, хочу провести один эксперимент. Может быть, станет твоим оружием.

– Мама, ты все-таки…

– Все, закончила, – сказала она, кивнув.

– Понял.

У Сэма изо рта шел пар, а у Мамы нет.

– Извини, не мог бы ты оставить меня наедине с дочерью? Пока не закончится тестирование, можешь отдохнуть в лаборатории. Тут есть связь со штабом и можно привести в порядок оборудование.

Лаборатория походила на небольшую комнату отдыха. Здесь стояла новая кровать, судя по всему, совсем недавно распечатанная на хиральном принтере. Часть коммуникационного оборудования, похоже, была заменена на совместимое с хиральной связью. Однако не было ни душевой кабины, ни инкубатора для ББ. Ничего не поделать, Мама не нуждалась в этих предметах. Сэм прикинул расстояние и время пути до следующей остановки – Горного узла – и забеспокоился о состоянии ББ. Ему хотелось подключить ББ к некроматери, дать тому отдохнуть.

«Что же такое связь матери и ребенка?» – Сэм ничего не помнил о своей биологической матери. От Бриджет и Амелии ему не доводилось слышать никаких подробных объяснений, поэтому его представление о матери уже долгое время находилось где-то на задворках сознания.

«Эмбрион – это часть матери? Или же это другой человек с того самого момента, как он начинает расти в утробе? В любом случае ребенок физически растет внутри матери, а после рождения ее существование критически важно для него». Сэм вспомнил, как Мама поморщилась от тянущего ощущения в груди. Получается, программа материнства запускается независимо от жизни и смерти? Даже после смерти мозга, даже будучи физически разделенной с ББ, его мать предоставляет среду для жизни ребенка.

«В какой момент разделяются мать и ребенок?» Для Сэма, который никогда не видел свою маму, этот вопрос навеки оставался неразрешимым.

– Поэтому не могу уйти отсюда.

Когда он поднял голову, перед ним стояла Амелия. Он сразу понял, что это голограмма, но звук и изображение не синхронизировались. До Краевого узла еще далеко, но даже для такого расстояния задержка во времени казалась слишком неестественной.

– Амелия!

Она не отозвалась на его слова.

– Хиггс и его приспешники добрались сюда.

Она вяло подвигала руками вверх и вниз, будто плохо сделанная марионетка. Его голос она не слышала – вероятно, связь была односторонней.

– Они пришли в Краевой узел. Я не могу сделать даже шаг. Город разрушен, все убиты – и члены экспедиции, и жители города.

То есть тех сепаратистов, которые фактически сделали Амелию заложницей, уничтожили? Даже если Сэм доберется до конечной точки, разговаривать не о чем. Выходит, столкновения с Хиггсом избежать не удастся.

– Я окружена Тварями, но мне как-то удалось связаться с тобой.

Голограмма Амелии рассыпалась, как будто была из песка, и не восстановилась. Остался только голос.