Турист - Массимо Карлотто

– Я хочу предложить тебе обмен. Ты можешь получить неприкосновенность. Для тебя и для Зои Тибо.

– Соглашаюсь сразу. А я что могу тебе предложить?

У Самбо кровь застыла в жилах: Турист не знал о похищении Тицианы. Ему ничего не сказали, потому что, принося его в жертву, учли, что Картагена расскажет все, что ему известно.

– Если ты этого не понял, значит, не знаешь, о чем идет речь, – огорченно сказал бывший комиссар. – Ты никому ни для чего не нужен, но те, кто тебя схватит, все равно заставят тебя страдать перед тем, как бросят на корм рыбам. Я был бы доволен этим, но то, что я ищу, важнее.

– Мы можем добыть какую-нибудь информацию и снова стать конкурентоспособными на рынке.

– Вы всего лишь два серийных убийцы, карьера которых подходит к концу.

– Тебе не стоит обрывать этот канал связи, – нанес ответный удар Турист. – Дай нам еще один шанс, и ты не будешь разочарован.

– Вы приговорены. Вам остается всего несколько часов, и то если они уже не окружили ваш дом.

Сказав это, Пьетро нервным, почти истерическим движением нажал на красную кнопку. Он продал свою душу настолько, что предупредил Туриста об опасности ради слабой надежды, что тот, спасая свою шкуру, сумеет выяснить, где держат Тициану.

С ужасом он осознал, что теперь Абель Картагена может приговорить его к смерти. Люди из таких служб не оценили бы то, что он самовольно вступил в контакт с серийным убийцей, предупредил того о близкой опасности и пообещал этому убийце спокойное будущее. За такую предприимчивость можно получить пулю.

Самбо позвонил по другому телефону, разбудил Нелло и шепнул ему:

– У меня плохие новости, и, вероятно, я сделал глупость.

– Я еду к тебе, – сказал Каприольо.

– У тебя есть последняя возможность выйти из этого дела.

– Но ты не этого хочешь, иначе не стал бы будить меня среди ночи.

Самбо схватился руками за голову.

Лори услышала сначала сигнал, оповестивший о первом сообщении, а потом – вибрацию телефона Кики Баккер. А этот мобильник, насколько она знала, должен быть выключен и недоступен.

Абель был на кухне и запер дверь изнутри, поэтому Лори затаилась перед дверью. С этого места ей удалось услышать значительную часть разговора. Теперь она сидела напротив Абеля.

– С кем ты говорил? – спросила она.

Картагена не ответил. Вместо этого он задал ей встречный вопрос:

– Имя Лори выбрала ты?

– Нет, оно было написано в фальшивом паспорте.

– Тебе бы стоило сменить фамилию, но продолжать называться Зоей. По-гречески имя Зоя означает «жизнь». Идеальное имя для серийной убийцы.

– Как ты о нем узнал?

– Мне сказал его Пьетро – тот, с кем я сейчас любезно беседовал по телефону. Это игрок из команды наших противников, – ответил Абель. – Абернети сказал тебе, что меня раскрыли, но забыл добавить, что они добрались и до тебя.

– Ты любезно беседовал с врагом?

– Да, но об этом я расскажу позже. Теперь у меня есть более срочный вопрос: ты сможешь выжить одна, без помощи Абернети?

– Да, – убежденно ответила канадка. – Серьезная проблема только одна – деньги. Их нужно очень много, поэтому «Свободные профессионалы» дают тому, кто им служит, только необходимый минимум. Он все время должен сосать грудь организации и этим прикован к ней. Без денег он не может никуда убежать, и у него не возникает соблазна дезертировать.

Лицо Картагены просветлело.

– Я тоже кормящая грудь, красивая и полная молока, – сказал он, сияя от счастья. – Моя мать оставила мне несколько заначек, чтобы я смог оплатить расходы на судебные процессы. Она считала, что на меня обязательно кто-нибудь подаст в суд.

– Она была богатая?

– Очень богатая, но прежде всего дальновидная, – ответил Абель, притворившись, что у него приступ ностальгии. – Она всегда помогала мне выживать и приспосабливать мир к моему от природы «бурному и живому» характеру. Она всегда употребляла именно эти слова в разговорах с адвокатами и психологами.

– Значит, ты всегда был злым.

Абель потерял интерес к своему прошлому.

– За последние часы случилось что-нибудь важное? – спросил он.

– Насколько я знаю, нет, – ответила Лори.

– В прошлый раз, когда уходила из этой квартиры, ты была вооружена и сказала, что идешь на задание.

– Я помогла Абернети и Норману опознать человека, который держал нас под контролем, и проследить за ним. Кажется, он таксист. Он подвез нас на своем катере.

– И это все?

– Да.

– Пьетро сказал мне, что нас вот-вот схватят, – сказал Абель. – Он утверждает, что «Свободные профессионалы» принесли нас в жертву и отдали на съедение противнику. И я чувствую большой соблазн поверить ему, потому что, как я уже говорил тебе, мы – те, кем могут пожертвовать.

Лори покачала головой:

– «Свободные профессионалы» не сдают своих агентов. Это не в их правилах. Ты представляешь себе, сколько информации я могла бы предоставить, если бы меня схватили?

– Тогда как же они поступают?

– Срубают сухие ветки.

– По-твоему, как они поступили бы, если бы сухими ветками были мы?

Лори посмотрела время на экране мобильника и ответила:

– Примерно через час они определили бы наше местоположение по маячкам, которыми сами нас снабдили. А потом три человека очень тихо открыли бы нашу дверь, дошли бы на цыпочках до нашей комнаты, обезвредили нас разрядами электрошокера, затем удушили нейлоновыми мешками. Как только работа была бы закончена, пришли бы еще двое с парой тележек и таким же количеством сумок.

– Если ты права, то добрый Пьетро ошибается, – подумал вслух Картагена. – Он уверен, что нас держат здесь для того, чтобы без помех заниматься другими делами. Но в таком случае зачем нас убивать?

– Чтобы получить сразу два результата. Во-первых, избавиться от ненужных и вредных людей, а во-вторых, заставить противника искать тех, кто уже не существует. Пусть он бесполезно и непродуктивно тратит время.

– Значит, так они и поступят, – убежденно сказал Абель. – Ты хочешь ждать их на кухне или в кровати? Я сказал «ты», потому что сматываюсь сейчас же.

Канадка прикусила губу и спросила:

– По-твоему, они нас обманывают?

Турист развел руками:

– Даже враг был так любезен, что сообщил нам об этом, а ты еще сомневаешься?

– Ты не манипулируешь мной? Я бы не хотела, чтобы именно сейчас в наших отношениях возникла напряженность.