Удар Ворона - Патриция Бриггз

Брат наклонился, прижавшись лбом к ноге лошади. Кобыла повернула голову и фыркнула в его рубашку.

Решив, что Джес справится, Лер направился к кейрису – стараясь не наступать на места, где земля сырая.

Открыв дверь, он почувствовал запах болезни. Брюидд занимала так мало места, что Лер вначале принял ее за груду тряпок на полу, пока она не шевельнулась.

– Ты пришел, мальчик, – сказала она. – Я боялась, что ты придешь слишком поздно, но потом услышала, как земля по призыву Защитника принимает своих детей. И тогда поняла, что вы здесь.

Он взял ее на руки и вынес на солнце, надеясь, что тепло ей поможет. Она выглядела так, словно с их последней встречи потеряла половину веса.

– Нам следовало отправиться с вами, – сказал он. – Ринни была в безопасности с тетей Алиной. Если бы мы пошли с вами, этого бы не произошло.

Она протянула руку, потрепала его по щеке, и он понял, что она ослепла.

– Кто знает, что случилось бы? Все уже записано, мальчик, и не тебе и не мне менять это.

– Брюидд? – Джес отошел от скамьи. Лер оглянулся и понял, что брату лучше. – Мы отвезем тебя домой, и мама будет суетиться вокруг тебя, как вокруг папы.

– Нет, мальчик, – мягко ответила она. – Я задержалась, чтобы поговорить с вами. Одна из моих способностей – предвидение. Слабый дар, но он сказал мне, что я должна ждать. Не печалься обо мне, Лер… – Она пальцем стерла слезу. – Я старая, старая женщина. Слишком старая, чтобы понять, что это за болезнь. Я должна была это понять: появился новый Черный.

– Но что произошло? – спросил Лер. Он перенес Брюидд на скамью под кленом и сел, держа ее на руках, словно защищая от кого-то.

– Я лечила, а они на следующий день возвращались в еще худшем состоянии. Это была чума тени, мальчик. Она убивала, чтобы Черный питался силой. Я знала, что искать, но забыла: ведь я слишком стара. А к тому времени, как все поняла, я была сама больна и полклана со мной вместе. Я лечила их, потом лечила себя, но было уже поздно. Лечение отняло больше, чем я могла дать, и теперь я умираю. Как умер весь город. Он убит тенью. Я видела это.

– Мама сказала, что Жаворонок не может видеть тень, – мягко сказал Лер.

Брюидд покачала головой.

– Может. Мы все можем немного, просто для нас, у кого нет глаз Охотника или инстинктов Защитника, это трудно. У орденов много общего, хотя Вороны стараются доказать, что это не так.

– Черный убил город, – сказал Джес. Брюидд кивнула.

– Да, тех, кто не убит ножом или дубиной. Теперь Черный в полной силе. Скажи матери, чтобы она опасалась его.

– Он человек? – спросил Лер. Она покачала головой.

– Не знаю. Ничего не должна предполагать. Он может быть кем угодно. У вас есть ко мне вопросы. Достаточно важные, я думаю, чтобы я дождалась их.

Лер рассказал о попытках убийства, которые заставили Форана бежать из Таэлы.

– Память Форана не исчезла, – сказал Джес.

– Папа считает, что Память не покинет его, пока не будет уничтожен Черный.

Старуха снова кивнула.

– Если Память не ушла после смерти других, вероятно, это так. Но она стала сильнее, больше похожей на человека, которому когда-то принадлежала. Возможно даже, что и смерть Черного не освободит ее – как и камни орденов. – Она глотнула. – Скажи матери следующее. Память подобна камням орденов, но орден прикреплен в этом случае к Форану, а не камню. Это может ей помочь.

Она с минуту отдыхала, дышала неглубоко и медленно.

– Что еще? – нетерпеливо спросила она. – Было две проблемы. Я знаю.

– Папа, – ответил Джес. – Лер знает. Лер сказал:

– Мама считает, что Путь каким-то образом ослабил связь между папой и его орденом. Она просила передать тебе, что видит дыры, как в ткани. И часть дыр она сумела заштопать.

– Правда? Как она это сделала?

– Она сказала, что вы убедили ее: один из камней, тигровый глаз, ей поможет. Ты знаешь, чье это было кольцо. – Он откашлялся. – Она говорит, что с помощью магии соткала пряжу, а орден Жаворонка стал иглой, и она с помощью своего ордена этой иглой штопала дыры. Имеет это для тебя смысл?

Брюидд издала странный звук, который испугал Лера; но он почти сразу понял, что она смеется.

– Изобретательное дитя, – сказала она, когда смогла говорить. – Ей повезло, что Жаворонок, наполовину захваченный этим камнем, не убил ее, пока она его держала.

– Мама говорит, что починка временная и долго не продержится. Она надеялась, что ты поможешь.

– Нет, мальчик, – ответила она. Она отняла руку от его лица, и он ощутил это как потерю. – Не смогла бы, даже если бы мне снова было двадцать лет. Я не могу касаться орденов, и ей тоже не следовало бы их касаться. Нет. То, что ей нужно, утрачено вместе с гибелью Колосса.

Лер ощутил, как по спине у него пробежал холодок.

– Оно все еще там?

Лер поднял голову, чтобы посмотреть на Защитника – но столкнулся с мягким взглядом брата.

– В Колоссе? – спросила Брюидд. – Не знаю.

Она с трудом дышала, и Лер покачивал ее на руках. Она была легкой, как ребенок.

Но вот ее дыхание успокоилось.

– Пока я ждала вас, мне снился Колосс. Раньше я никогда не видела такого сна. И ты там был. Ты, и твоя черная собака, и башня.

– Мы нашли карту Колосса, – сказал Лер. – В храме Пути в Редерне.

– Да, да, – с улыбкой сказала старуха. – Этот сон для тебя. Вот почему я ждала тебя. Чтобы сказать, что тебе нужно идти в Колосс. – Она помолчала и расслабилась. – Да. В этом все дело. Ты можешь не найти там ответа, но если не пойдешь туда, не найдешь никогда. – Сила, горячая и свирепая, ударила Лера, лишив его возможности дышать, и голос Брюидд прозвучал, словно колокол: – Если не найдешь в Колоссе, Таер погибнет, а голова императора будет украшать стену крепости его врагов.

Тело ее обвисло у него на руках, странная сила отхлынула и ушла, словно ее никогда не было.

– Брюидд? – прошептал Лер.

Он боялся, что она умерла, но она при звуках его голоса шевельнулась.

– Я еще здесь, мальчик. Скажи матери. Я думала об этих камнях орденов. Несколько дней назад мне пришла в голову мысль. Я вначале не сочла ее важной, но если ты будешь в Колоссе, возможно, она тебе поможет.

Она закрыла глаза и несколько минут отдыхала. А когда снова открыла, цвет лица стал немного лучше.

– Традиция утверждает, что в библиотеках мермори нет ничего об орденах, и по опыту твоей матери, Хенны и по собственному я должна с этим согласиться. Ничего. Однако когда Старшие колдуны покинули город, принеся в жертву его обитателей, они смогли создать ордены. Магия солсенти – а магия Старших колдунов была отчасти магией солсенти – требует напряженного изучения и определенных форм. И все это следовало записать. Большая магия, такая, как ордены, магия, способная продержаться столетия, требовала огромной работы, дети мои. А над чем еще могли работать Старшие колдуны?