Кобра клана Шенгай - Марина Комарова

Я замерла, не рискуя даже сделать вдох. Отметила, что пальцы Коджи, сжимавшие черепаховую чернильницу, побелели так, что ещё чуть-чуть – и она разлетится на осколки.

«Будто представляет, что вместо чернильницы – чья-то шея», – отстранённо подумала я.

– Да продлят боги ваши дни, сейванен Эйтаро, – наконец-то произнёс Коджи, и мне показалось, что каждое его слово слетает с побелевших губ тёмным дымом.

После чего он уважительно склонился.

Вроде бы и сказал хорошие слова, а ощущение, словно проклял. И поклон этот… как насмешка.

– Да будет Плетунья милостива к вам, учитель Коджи, – ответил Эйтаро, и я невольно вздрогнула.

Та же интонация. Сплошной яд. Я не вижу выражение лица Коджи, но зуб даю, что его отзеркаливает лицо Эйтаро. Ещё чуть-чуть – и полетят искры.

– Надеюсь, её благословение будет над нами все последующие дни, – сказал Коджи.

– Если только ваши ученицы не покалечат кого-то раньше.

Упс. А это уже камень в мой огород. Я ждала, что Коджи очень недобро посмотрит в мою сторону, но он делал вид, что Аски Шенгай тут нет и близко.

– Школа Годзэн воспитывает тех, кто должен дать отпор цуми, – невозмутимо ответил он. – К сожалению, во время обучения не всё поддаётся просчётам.

– Не сомневаюсь, – холодно ответил Эйта-ро. – Именно об этом мы и поговорим.

Я закусила губу. Хорошо бы обо мне сейчас забыли. И вообще: разговор взрослых, вот пусть и разговаривают. Мне, конечно, очень хочется знать, верны ли мои предположения о визите смотрителей императора, но… сейчас лучше быть подальше отсюда.

– Если вы не возражаете, – тем временем продолжил Коджи, – ученицу… пригласим на нашу беседу позже? У неё сейчас дополнительное занятие по менталистике у господина Ячихаро.

«Только не Ячихаро!» – отчаянно хотелось заорать мне.

Но когда Коджи перевёл на меня взгляд, поняла, что очень люблю менталистику. Да нет! Я её просто обожаю! И согласна заниматься не только вечером, но и всю ночь. Зачем мне сон, когда есть менталистика!

Пауза.

Тишина.

Едва заметный кивок Эйтаро. Настолько лёгкий, что иссиня-чёрные пряди практически не шелохнулись.

– Тебя вызовут, Аска.

Голос Коджи заставил подпрыгнуть на месте.

– Да, учитель. Благодарю, – выпалила я, поклонившись.

– Иди.

Видит Плетунья, так быстро из коридора школы Годзэн не выскакивал никто! Скорость вышла настолько приличной, что распахнутая мною дверь на улицу чуть не сшибла с ног несколько девчонок, среди которых были Мисаки и Харука.

– Аска! – крикнула последняя.

Я быстро подхватила обеих подруг под руки и резво потащила за собой подальше от здания школы.

– Что произошло? Ты где была? – накинулась на меня Мисаки. – Почему прибежала Чоу с ужасом в глазах и стала тараторить, что Аске конец?

– Как видишь, Аска не закончилась, – хмыкнула я. – Что с Чоу?

– Нормально, – буркнула Харука. – Дура Фэнго совсем страх потеряла. Предлагаю устроить ей тёмную.

– Харука, – укоряще произнесла Мисаки.

– Предложение принято, – кивнула я. – Только сначала побеседуем с этой курицей.

Мы юркнули в заснеженный сад.

Так как-то лучше. Нет ощущения, что кто-то пялится тебе в спину. Можно спокойно выдохнуть.

Сильный тычок в бок, и я охнула.

– Харука, ты совсем сдурела?

– Сама сдурела, – мрачно сказала она, сложив руки на груди. – Ты с кем связалась? И почему у учителей на лицах был такой испуг, когда сказали, что тебя привезли незнакомцы, а потом повели в школу?

* * *

Случилось то, чего я не ждала. Во всяком случае, не сейчас.

Нас действительно посетили смотрители императора. Судя по хмурым лицам учителей, которых я видела, ничего хорошего ждать не стоило.

То, что я познакомилась с ними таким вот необычным способом, только усугубляло ситуацию. Если Сант, Ордо и Йонри меня увидели всего лишь как заблудившуюся ученицу (и один только Сант отметил высокий уровень рёку), то вот Эйтаро… Тут вышло прямо отвратительно.

Откровенничать с нами никто не хотел, учителям было не до этого. Поэтому я, недолго думая, шмыгнула к целителю Изаму под предлогом взять эликсир от женских болей.

Поначалу Изаму на контакт не шёл, но потом всё же вздохнул и покачал головой.

– Как плохо-то, Аска. Не могла ты просто отойти? Или вообще не высовываться сегодня? Или хотя бы пульнуть в Ордо или Санта? Первый хоть и выглядит устрашающе, но на самом деле мужик неплохой. Как и Сант, который прекрасно знает своё дело, но при этом способен идти на компромиссы. Йонри… там хуже, ледышка ледышкой, но, возможно, ему будет просто всё равно. Поставит ледяную стену, скрутит по рукам и ногам, перешагнет и пойдет дальше, а Эйтаро…

– Сейванен, – повторила я слово, которое услышала от Коджи. – Это их главный, да?

Изаму посмотрел на искрящийся изумрудной зеленью эликсир в прозрачной вытянутой бутылочке и отдал его мне.

– На вот этот. Капать в чай три раза в день. – И тут же добавил: – Сейванен – правильное звучание должности всех этих четырёх господ. Это мы тут по-простому называем их смотрителями. Но ты права, Эйтаро у них главный.

– А чем он так страшен? – поинтересовалась я.

Изаму постучал пальцем по виску.

– Подумай сама, Аска. У него специфический характер, прекрасная память и огромная сила. Происхождение покрыто пеленой тайны. Но как бы там ни было, работу он свою выполняет прекрасно, император Шунске Кса-Каран, да будут долгими его дни, оказывает ему особое расположение.

Ага, значит, не злопамятный, а просто злой и память хорошая. А ещё император благоволит. Что ж, уже предостаточно причин, чтобы запереться в комнатке у себя и не высовываться, пока все смотрители не уедут. Но вот беда… когда они уедут – никто не знает.

Ещё немного поговорив ни о чем, я прихватила эликсир и, поблагодарив целителя, отправилась к себе. Чуть не поскользнулась на ступеньках, едва не расквасив нос. Тогда бы и не понадобилось придумывать причину для посещения лазарета. Ругаясь и поминая всех цуми разом, я направилась в сторону нашего крыла. Радовало одно: обо мне никто не вспоминал. Значит, учителям и уважаемым сейваненам просто не до меня.

С неба снова валил снег.

И пусть давным-давно стемнело, но белое покрывало на земле почему-то поднимало настроение. Наверное, потому, что снег – это всегда кусочек сказки. А ещё это очень красиво. Просто нам вечно некогда поднять голову и посмотреть выше крыш пагод.

Я подняла руку ладонью вверх. На тёмную варежку тут же опустились снежинки.