Ричард Брэнсон. Фальшивое величие - Том Бауэр

Разрыв между убеждениями Брэнсона и реальностью можно объяснить образом жизни магната. Живя в изоляции на Некере, путешествуя на личном реактивном самолете в компании миллиардеров-единомышленников, Брэнсон был изолирован от более широкой полемики. Его прогнозы апокалипсиса вступали в противоречие с фактами: спрос Запада на нефть снижался, в Бразилии, Казахстане и Ираке были открыты новые месторождения, а новые технологии позволяли добывать дополнительные объемы из эксплуатируемых скважин. «Предельный спрос» на нефть был более вероятен, чем «предельное предложение». Рост цен был вызван не дефицитом или спекуляциями трейдеров, а Организацией стран – экспортеров нефти, картелем крупнейших производителей мира, которые ежедневно ограничивали объемы добычи в целях поддержания высоких цен. В технологиях добычи нефти и торговли ею Брэнсон ничего не понимал. Его кредо было простым: за неизбежным исчерпанием запасов нефти последует эра возобновляемых источников энергии.

Брэнсон энергично раздувал популярность альтернативного авиационного горючего. Как подчеркивали его пресс-агенты, за защитой Брэнсоном биотоплива последовало подписание ВА в феврале 2010 года соглашения о закупке горючего, произведенного из органических отходов, у американской компании Solenta Group, после того как она завершит строительство завода в 2014 году. Сам Брэнсон вложил деньги в калифорнийскую биотехнологическую компанию Solazyne, которая расходовала 60 млн долларов на производство горючего из водорослей. При этом Virgin расхваливала и другого производителя альтернативного топлива, компанию AltAir Fuels. Базировавшаяся в Сиэтле, эта новорожденная компания обязалась поставлять 14 авиакомпаниям 750 млн галлонов горючего для реактивных самолетов, произведенного из растений, выращенных на морской воде, и травы рыжик.

Защитники окружающей среды бурно приветствовали парад инвестиций Virgin. Несмотря на отсутствие прогресса и сомнительные научные обоснования, бренд Virgin извлекал пользу из новой роли Брэнсона – обеспокоенного гражданина, жертвующего миллионы долларов на спасение мира. Картинку венчал Virgin Unite, учрежденный Брэнсоном благотворительный фонд.

Многие миллиардеры на седьмом десятке жизни входят в роль благодетелей, ежегодно жертвуя в пользу неимущих суммы более 50 млн долларов со своих счетов или из доходов трастов. Брэнсон пошел другим путем. Он считал, что бизнес должен помогать «униженным и оскорбленным» так, чтобы одновременно помогать и самому себе. Под знаменем Virgin Unite Брэнсон представлял бизнес как «силу, творящую добро, помогающую людям процветать в равновесии и гармонии с нашей планетой». Он изображал Virgin и самого себя светочами бескорыстия. «Мы, – писал Брэнсон, – объединяем людей для решения трудных социальных проблем и проблем окружающей среды методами предпринимательства ради всеобщего блага». Брэнсон не предлагал деньги так, как, например, Билл Гейтс, на ликвидацию СПИДа и малярии или как Рокфеллеры, делающие пожертвования на образование. Брэнсон говорил, что его вложения будут «направлены на осуществление великих идей и в те сферы, где, по нашему мнению, ощущается недостаток средств». Упоминая в торжественной речи Virgin среди мировых лидеров, Брэнсон объяснял: «Наша цель состоит в том, чтобы помочь правительствам, бизнесу и социальному сектору найти в корне иной способ взаимодействия, соответствующий масштабу и серьезности вызовов, с которыми сталкивается ныне мир». Его доказательством вклада, который внесла Virgin в дело охраны окружающей среды, было то, что компания «вырастила и запустила Командный пункт войны с выбросами углерода и «группу старейшин»» – отставных политиков, которые на деньги Брэнсона раздавали миру советы. Следующей стадией была «новая инициатива глобального лидерства, реализующая новую модель ведения бизнеса, в которой фундаментальной составляющей должно являться достижение благотворительных целей».

Возвышенные устремления, одолевавшие Virgin Unite в 2011 году, сводились к поощрению добровольных инициатив частного бизнеса в борьбе с бездомностью, к развертыванию соответствующих кампаний в СМИ и к разъяснению сотрудникам Virgin того, что им следует поощрять предпринимательство. Главными дарами благотворительного фонда Брэнсона были передача 209 тыс. фунтов стерлингов на создание клиники по лечению ВИЧ в Южной Африке и небольшой взнос на нужды родильных домов в северной Нигерии. Бухгалтерская отчетность не позволяла установить все пожертвования, произведенные из бюджета в 5,7 млн фунтов стерлингов. Ясным был лишь источник получения 3 млн фунтов наличными. Остальные средства были пожертвованы, причем в натуральной форме, компаниями группы Virgin. Первые отчеты сообщали о том, что расходы на персонал составили 2,2 млн фунтов стерлингов, а один миллион был потерян в результате инвестиций, которыми управлял некий хедж-фонд. Согласно утверждениям, благотворительность «генерировала бесплатное освещение деятельности Virgin на сумму в 20 млн фунтов стерлингов». То есть, по словам Брэнсона, потратив менее миллиона фунтов стерлингов на два проекта в сфере здравоохранения, его благотворительный фонд продемонстрировал, как следует «решать трудные социальные проблемы и проблемы защиты окружающей среды методами предпринимательства ради общего блага». Некоторые люди обратили внимание на несоответствие между обещаниями Брэнсона и выполнением этих обещаний.

Тим Фланнери и Криспин Тиккелл были довольны тем, что связаны с организованным Брэнсоном «Вызовом Земли». Со времени триумфальной встречи в Кенсингтоне Брэнсон восхвалял «смелый призыв к действию, который заставил задуматься многих людей по всему миру». За четыре года, прошедших с момента объявления о премии в 25 млн долларов, Virgin получила 2600 предложений. В их числе было и предложение Алекса Михаэлса, дизайнера экологического дома Дэвида Кэмерона в Лондоне. Михаэлс был одним из многих дожидавшихся ответа людей. Изучив представленные предложения, Алан Найт, директор «Вызова Земли», объявил, что в конкурсе нет победителя. В ноябре 2011 года Найт объяснил: «Никакого магического средства предложено не было». Фланнери и Тиккелл удивились. Оба понимали, что Брэнсон должен был незамедлительно выдать победителю 5 млн долларов. «Мероприятие могло пройти как конкурс красоты, где победительница сразу же получает приз, но мы предупредили о том, что победитель будет объявлен только через 10 лет», – ответил Найт. Но Тиккелл не помнил, чтобы такое условие присутствовало в первоначальном приглашении принять участие в конкурсе. По-видимому, сотрудники Брэнсона кривили душой.

«Вы должны назвать победителя», – сказал Тиккелл подчиненным Найта.

Вместо этого Найт представил краткий список из 11 «первопроходцев», с которыми, по его словам, «будет продолжена работа». И добавил: «Ричард очень взволнован тем, что у нас 11 первопроходцев. Они получили большинство голосов, но лучшего мы пока не выбрали. Мы примем решение». По-видимому, выиграть приз было невозможно.

«Конкурс нельзя считать на 100 % прозрачным», – сказал другой причастный к конкурсу человек, сомневавшийся в том, что Брэнсон вообще когда-нибудь выплатит премию.

«Брэнсон затевает что-нибудь в понедельник и забывает о начатом деле во вторник», – пришел к выводу Тиккелл.

Конкурс стал вызывать критику со стороны защитников окружающей среды как «безумие, замешенное на геоинженерии. Этот конкурс спекулятивен и бесполезен». Он был устроен человеком, который «нес ответственность за бизнес, создающий углеродные выбросы, и обещал сделать его чище». Прибытие Брэнсона в Калгари, центр загрязняющей окружающую среду добычи гудрона в Канаде, для продвижения краткого списка претендентов на победу, вызвало волну критики. Брэнсона обвиняли в том, что он является «другом» крупных нефтяных компаний и за то, что он «плохо информирован». Наконец, его критиковали за то, что он «дурачит» общественность «проектами, основанными на неполной, а в некоторых случаях и откровенно ложной информации». Его схемы улавливания углерода называли «абсурдными». Никто больше не поминал более чем трехмиллиардный взнос Брэнсона в развернутую Клинтоном кампанию борьбы с глобальным потеплением.