Маятник бизнеса. Между орденом и тюрьмой - Виктор Бронштейн

Спрашивается, для чего, как не для развития коррупции, заведён этот «порядок» хранения. И здесь все предприниматели на крючке — попробуй высунуться с критикой власти или не дай взятку, вмиг окажешься без лицензии и права официальной оптовой торговли винно-водочными изделиями.

В то же время, с левым производством водки, по которой не платится акциз, борются больше для отчётности и для виду.

Бешеные деньги, «сэкономленные» на бюджетных акцизах, идут на оплату «крыши» по всей цепочке производства и реализации левой водки. Какие-то санкции, вплоть до уголовных дел, применяются либо к новичкам, которые ещё не знают, кому платить, либо к нежелательной на рынке фирме, и наезд на неё оплачивают конкуренты.

В общем, борьба с культурой и здоровьем идёт по всем фронтам, в том числе и с культурой винопития, открывая дорогу бутлегерам и наркоторговцам. В результате официальная продажа водки за последние несколько лет процентов на 30–40 сократилась, а количество летальных исходов из-за отравления алкоголем по мелькнувшим в прессе цифрам выросло на 50 процентов.

Случайное ли совпадение, но почти на такую же огромную цифру выросли в Иркутской области за один только 2013 год «напряжённой борьбы» за трезвость тяжкая детско-подростковая преступность и количество преступлений, где дети оказались жертвами.

В результате все бизнесмены — преступники, так как пользуются налоговыми лазейками, «серыми» схемами зарплаты и вольно или невольно продают контрафактную водку, купленную на вполне официальных предприятиях. При этом все бизнесмены, так же как и мэры, довольны, хотя и на поводке, на власть не огрызаются. Молчат. За это небедным разрешается увозить своих детей из потенциального сырьевого рабства, давая знание языков и образование за границей, обеспечивая их и себя жильём и транспортом за рубежом на чёрный день, а в идеале — видом на жительство и гражданством.

Но всё же подавляющая часть денег мелкого и среднего бизнеса вкладывается в России. Не счесть новых магазинов, кафе, ресторанов, торгово-развлекательных и спортивных центров. Океанские и морские яхты, а также клубы за границей не покупает никто из этого слоя. В то же время цена яхты олигархов доходит до стоимости целого микрорайона. На них и должно государство зарабатывать в первую очередь, так как им на откуп отданы все природные ресурсы страны и крупнейшие предприятия, которые когда-то строили всем миром, объявляя комсомольскими стройками. Но об этом сейчас как-то стыдливо умалчивают даже на юбилейных собраниях постаревших комсомольцев эпохи развитого социализма:

Средний и малый бизнес, хоть и нарушает немало «табу», зато инвестирует в будущее страны и обеспечивает россиян работой.

Но вернёмся к нашему акту. Трудолюбивые проверяющие проделали действительно огромную работу. Взяли за основу движение средств по расчётному счёту и потребовали со всех партнёров акты встречных проверок с тысячами, а может быть, и десятками тысяч фактур.

Лояльно подошли они и к расчёту налога на прибыль, исчислив его не с дохода, определённого по расчётному счёту, а взяв данные из приложения к балансу — из отчёта о прибылях и убытках, — учитывающие все показанные затраты.

Остаётся вопрос: отчего же получилась тогда страшная, совершенно неподъёмная цифра недоимки? Объяснение простое. Несколько фирм уже практически не работают и не дали данных для сверки. Их и не учли. Но это как раз и не страшно. Движение по расчётному счёту с этими фирмами осталось. И его практически хватает, чтобы, восстановив или «нарисовав» фактуры, увеличить затраты для минимизации недоимки до небольшого значения или даже до нуля. Спасибо в данном случае нестираемой памяти банков.

Есть и ещё один деликатнейший нюанс: на каком этапе проверки представить эти недостающие документы? Если дать их сразу же, как разногласие к акту, то можно нарваться на дополнительные мероприятия и продление срока проверки, а «нарыть» при желании можно всегда.

Исходя из этих соображений, лучше представлять данные на стадии апелляции у областного начальника налоговой. Но, правда, цифра в документе проверки станет уже слишком официальной, попадёт в московскую отчётность и, возможно, уже привлечет внимание местных силовиков. Пожалуй, небезопасно. Плохо и так и эдак.

Выход один — вновь ехать вездесущему Дрицу для консультаций. Скорей всего, благодаря его «обаятельности» акт получился хоть и весьма грозный, но поправимый. Непонятно, правда, почему всё же не принят аналоговый метод. Только ли для того, чтоб ещё сильней пощекотать нервы перед согласованием размера «компромиссной» суммы?

Вот уж действительно, как здесь не вспомнить фанатично-гениального, хотя и марксистки одностороннего политфилософа дедушку Ленина, который изрёк когда-то, что электрон так же неисчерпаем, как атом, то есть процесс познания бесконечен. Так и мы вновь начали консультироваться со специалистами в области налогового и криминального права. Наш оптимизм при этом очень быстро растаял. Фактуры и товарно-транспортные накладные, которые для налоговиков важнее движения средств по расчётному счёту, «нарисовать», конечно, можно, восстановив и штампы, и печати, и снова набрав на компьютере, и подписать эту многотысячную гору макулатуры. Правда, для такого сочинительства человек десять или пятнадцать должны сидеть на этом производстве пару недель, а то и месяц. Затем два-три дня от зари до зари бывший директор, бывший главный бухгалтер, а также кладовщики, водители стороны, отпускающей товар, и стороны, его принимающей, должны ставить автографы.

В реальной, не нарисованной жизни, в мало-мальски больших фирмах эти документы по распоряжению директора и главного бухгалтера подписывают управленцы рангом пониже, кто ближе к складам. Но сейчас особый случай, и цепочка должна быть покороче и понадёжнее, особенно на случай допросов.

Документы восстанавливались не проверяемой фирмы (по версии, напрочь утерянные психически больным директором при переезде), а от двух фирм-смежников, которые возглавлял в разное время также Анатолий.

Это является страшно отягощающим обстоятельством при серьёзном рассмотрении дела в любых судах и в самой налоговой, тем более что его жена была в них какое-то время учредителем. И зарегистрированы они были в принадлежащем ей помещении. Если ещё и эти фирмы подтянуть к проверке, то выявится явная закономерность, и умышленный уход от части налогов будет налицо. А наличие умысла — это главное обстоятельство для уголовного дела. Вот такая нечистая работа финансиста-директора, должного мне немалую сумму, которая, вместо отдачи долга, может уйти на штрафы и откупные взятки.