Красная лента - Роджер Эллори

— Никто больше сюда не входил? — спросил Миллер.

Сюскинд покачал головой.

— Никто не входил, кроме Дукатто и меня.

— И где ваш напарник, офицер? — спросил Эл Рос.

— Он болен, — ответил Сюскинд.

— Весь день?

— Вчера его тоже не было. Я уже два дня работаю один.

— А временного напарника вам не выделили?

— У нас недостаточно сотрудников, — ответил он. — Особенно чтобы контролировать этот район.

Миллер промолчал. В мыслях он уже общался с Фрэнком Ласситером, отвечал на вопросы, которые, как он знал, тот задаст. Как хорошо они знали жертву? Сколько раз они посещали ее квартиру? Заметили ли они хоть что-то, что указывало бы на то, что она может стать следующей жертвой? Сомневались ли они в личности убийцы? Похоже, что это был тот же человек, который убил Мозли, Райнер, Ли и Шеридан? И почему на этот раз не было ленточки? И если она была еще одной жертвой, что они собираются предпринять, ведь, по всей видимости, преступник следит за ними? Или это случайность? Возможно, на этот раз убил кто-то другой?

Все это были вопросы, которые Миллер не хотел слышать, на которые он не знал ответа.

— Ладно, — сказал он Сюскинду. — Побудьте здесь. Оставайтесь внизу. Не пускайте сюда людей, пускай судмедэксперты сделают свою работу, а все остальные…

Сюскинд кивнул. Он знал, что надо делать. Он оставил Роса и Миллера в спальне с Наташей Джойс.

— Что будет с ребенком? — спросил Рос.

Миллер пожал плечами.

— А что с ней? Боже, Эл, ты знаешь это дерьмо не хуже меня. Служба по работе с детьми позаботится о ней, что еще?

Рос присел на краешек туалетного столика Наташи — дешевого куска дерьма за семьдесят пять долларов, перед которым стоял обычный стул. Он смотрел на ее вещи: щетки для волос, фен, бигуди, карандаши для глаз, губная помада, баночки с кремом для лица и лосьон против морщин. То же дерьмо, что и у его жены, только дешевле. Это все, что осталось от Наташи Джойс. Это и девятилетняя девочка, которая так никогда и не узнает, что же случилось с ее отцом. И то же относится к ее матери.

Миллер отступил на шаг и закрыл глаза. У него было такое выражение лица, словно он пытался впитать что-то, что не мог увидеть, словно хотел вытянуть из атмосферы что-то, что могло подсказать ему нечто важное.

— Он знает, так ведь? — спросил Рос.

Миллер открыл глаза.

— Должен.

Рос покачал головой.

— Должно быть, он наблюдает, что мы делаем, куда идем, с кем разговариваем. — Он медленно вдохнул и выдохнул. — Иисусе… Дело предстает совсем в другом свете.

— Это не было случайностью, — сказал Миллер. — Я думаю, что это не было случайностью и убийство Шеридан тоже было не случайным. И предыдущие убийства тоже не были случайными. Я думаю, что в этом безумии присутствует последовательность, какой-то метод. Все, что произошло, вяжется друг с другом. Это дерьмо с Наташей и Дэррилом, то, что у всех у них нестыковки в прошлом. Все это связано напрямую. А мы так заняты разглядыванием деревьев, что не видим леса.

— Почему на этот раз нет ленты? — спросил Рос.

Миллер закрыл глаза и покачал головой.

— Я не знаю, Эл. Боже, я ничего не знаю!

— Надо найти этого типа, — сказал Рос. — Надо найти парня с фотографий, который приходил сюда поговорить с Дэррилом.

— И еще надо поговорить с Франсес Грей и нарыть информацию на Майкла Маккалоу.

Внезапно Миллеру захотелось протянуть руку и коснуться Наташи Джойс в знак сочувствия, в знак того, что ему очень жаль, что так произошло. Он чувствовал себя виновным в том, что случилось. И хотя он знал наверняка, что это не так, что Наташа вляпалась в эту историю сама и поэтому была теперь мертва, он все равно чувствовал свою вину. Это было личное. Как-то стало личным. Кто-то наблюдал за ним. Кто-то видел, как он посещал Наташу, видел, как он разговаривает с ней, задает вопросы, и теперь она умерла.

— Ты в порядке? — спросил Рос.

— Насколько это возможно, — ответил Миллер.

— Так что ты думаешь?

— Поступим так, как ты сказал. Мы найдем парня со снимков. Поговорим с Франсес Грей. Разыщем Майкла Маккалоу. Этим и займемся.

Внизу послышался шум, приехали судмедэксперты. Миллер покачал головой, словно желая разогнать тени, снова посмотрел на Наташу Джойс и направился к двери.

Со времени смерти Кэтрин Шеридан минуло три дня. Между первым и вторым убийством разрыв составлял четыре месяца, между вторым и третьим прошел месяц и три дня, между третьим и четвертым случаем был промежуток всего в десять недель, а теперь и того меньше — семьдесят два часа. Кэтрин Шеридан. Наташа Джойс. И связующим звеном между ними, каким бы слабым оно ни казалось, был Дэррил Кинг, героиновый наркоман-информатор, убитый во время облавы пять лет назад.

Миллер знал, что все это связано. Связь была слабая, почти незримая, но он знал, что она есть.

* * *

Каток закрыт для посещений. Через несколько дней после окончания занятий я покидаю колледж Маунт-Вернон и направляюсь на каток в Брентвуд-парк. По вечерам в понедельник и вторник, а иногда и в субботу, здесь занимается Сара. Она готовится к общенациональному чемпионату по фигурному катанию, который должен состояться в январе следующего года. Ей двадцать два года. Я знаю, где она живет, знаю, как зовут ее родителей, в какие школы она ходила. Я знаю столько, сколько можно узнать.

Я наблюдаю за тем, как она скользит по льду, как тренируется с полной отдачей, как оттачивает каждое движение. Я знаю, что она видит меня, хоть и делает вид, что никого не замечает, и представляю, что она катается для меня одного.

Она выбрала песню Эдит Пиаф «C’est l’Amour».[10] Когда голос певицы под аккомпанемент фортепиано начинает литься из динамиков у нас над головой, Сара припадает ко льду, словно растворяясь в нем, а потом раскрывается, будто цветок, растущий из ниоткуда.

К фортепиано присоединяются струнные инструменты, а Пиаф поет:

Полуметровый поворот, пируэт на носке, полупируэт, сальхов, а потом Сара выполняет бильман, вращаясь на одной ноге.

Каждый раз, когда она устремляется к краю катка, у меня замирает сердце.

Второй куплет, стаккато, нежный звук струнных инструментов почти в пиццикато.

Прыжок в волчок, потом обычный балетный прыжок, Сара балансирует на краю катка и снова скользит к центру, поднимая левую ногу и подпрыгивая на правой…