Ночи Калигулы. Падение в бездну - Ирина Звонок-Сантандер

— Убирайтесь поскорее! — грубо крикнул он, остановившись на пороге опочивальни и упёршись расставленными руками в дверные косяки. — Не мешайте таинству любви!

Калигула с шумом захлопнул дверные створки. Гости опешили, сообразив, что император остался в свадебной опочивальне. Передёрнули удивлённо плечами и ушли, втихомолку обсуждая подробности свадьбы.

Гай Цезарь, вздёрнув левую бровь, тяжело посмотрел на Лепида. Подошёл к свадебному ложу и замер, нависая над испуганным женихом. Винный запах вырывался изо рта Калигулы с каждым вздохом.

— Все видели, как ты лежал в одной постели с Друзиллой! — проговорил он с хриплостью, выдающей волнение. — Этого достаточно, чтобы никто не сомневался в законности брака.

Лепид согласно кивнул. В тёмном взгляде появилась насторожённость.

Калигула подавил нахлынувшее желание придушить Лепида. «Двоюродный брат, близкая родня! Рос одиноким, как и я! Его мать была сослана за разврат, моя — из-за вражды с Тиберием. Мы могли бы стать друзьями. Но я открыто презираю Лепида. Угадываю в нем скрытую ненависть, смешанную с завистью!»

Гай схватил Лепида за тощую волосатую ногу и грубо стащил с постели.

— Пошёл прочь! Ты свою роль сыграл. Остальное сделаю я! — отрывисто заявил он.

Марк Лепид поднялся, потирая ушибленную спину.

— Как тебе угодно, Гай Цезарь! — улыбнулся он, старательно изображая добродушие.

Калигула нетерпеливо махнул рукой, прогоняя Лепида. Марк стянул с головы мешающий венок и небрежно бросил его в угол. Подойдя к двери, он мимоходом оглянулся. Гай Цезарь, скинув сандалии с позолоченными ремешками, забирался на брачное ложе Марка Лепида.

Марк Лепид вышел из опочивальни и осторожно прикрыл за собой дверь. С циничным одобрением прислушался к возне, доносившейся изнутри. Друзилла, злая и молчаливая во время обряда, смеялась. «Ну и пусть! — решил он. — Она мне не нужна! Благодаря свадьбе я вплотную приблизился к императору. Я, как и он, тоже правнук Августа!»

Марк Лепид поселился в Палатинском дворце. Его кубикула соседствовала с покоями Друзиллы. Часть дня он проводил у жены, чтобы убедить всех в законности брака.

Лепид, скучая, рассматривал картинки на мозаичном полу. Он сидел на ложе для чтения, свесив правую ногу и поджав под себя левую. Друзилла, надменно молчаливая, смотрелась в зеркало. Гета сосредоточенно расчёсывала рыжие волосы госпожи, словно совершала священнодействие.

«Зачем мне враждовать с Друзиллой, если можно вкрасться к ней в доверие? — наблюдая за плавными жестами рабыни, размышлял Лепид. — С её помощью я могу узнать о мыслях Гая Цезаря».

Лепид остановился за спиной Друзиллы. С небрежной лёгкостью оттолкнул рабыню-германку и выхватил черепаховый гребень из её рук. Друзилла с удивлением наблюдала в зеркале странное поведение Лепида.

— Прекрасные волосы, — склонившись к тонкой шее девушки, произнел он. — К сожалению, твоя рабыня не умеет обращаться с ними.

Друзилла скривила губы в гримасе недоверия. Марк Лепид, равнодушный или льстивый, не нравился ей. Но все же, он сумел зацепить в ней струнку женского кокетства.

— А как надо? — приглаживая ладонью светло-рыжую прядь, спросила она.

Лепид удовлетворённо улыбнулся. С видом знатока перебрал склянки с притираниями, расставленные перед зеркалом на ореховом столике. Открыл одну, понюхал и небрежно отставил в сторону. Взял другую, подцепил кончиком пальца содержимое и осторожно лизнул.

— Миндальное масло, — заявил он. — Женщины втирают его в кожу, чтобы придать ей особую мягкость и сияние. Вели рабыне умащать им волосы. Вот так, — Лепид растёр масло кончиками пальцев и погрузил руки в мягкие кудри Друзиллы.

Волосы ярким золотом переливались сквозь пальцы Лепида. Он мягко массировал корни волос и кожу головы. Друзилла расслабилась, отдаваясь нежным прикосновениям. Лепид пристально наблюдал за ней сквозь полуопущенные веки. Уловив мгновение, когда на губах Друзиллы появилась дрожащая улыбка, Лепид заговорил обворожительным тоном:

— Делай это ежедневно, и к исходу месяца твои волосы обретут ослепительный блеск. Как ты прекрасна! — восхищённо вздохнул он, встретив в зеркале взгляд Друзиллы. — Достойна быть императрицей, как никакая другая римская матрона!

Друзилла напряжённо вздрогнула. Лепид продолжал мягко втирать масло в корни волос. Ему хотелось обезволить её, подчинить своим завораживающим прикосновениям.

— Я страдаю оттого, что мне не позволено прикоснуться к тебе! — мелодично шептал Марк Лепид. — Будь я императором — ты стала бы моей императрицей!

«Соглашайся, глупая! Выдай мне секреты братца-любовника! А уж я найду, как правильно использовать их!» — скрывая раздражение под улыбкой, думал он. И сильнее надавливал пальцами на голову Друзиллы. Хотел, чтобы его воля пробежала по нервным окончаниям и влилась в мозг девушки.

Друзилла лениво качнула головой. Массаж, поначалу приятный, надоел и начал раздражать.

— Достаточно, Лепид! — мягко, без привычного высокомерия, попросила она. — Теперь уходи. Позволь мне побыть одной.

Лепид послушно отступил к двери. Друзилла, повернув голову, смотрела на него широко раскрытыми глазами. «Самое время уйти! — влюблённо улыбаясь жене, думал он. — Пусть в одиночестве внимательно обдумает мои слова».

Обернувшись напоследок, он взглядом тёмных, близко посаженных глаз велел Друзилле: «Предай брата, и мы с тобой займём его место!»

Друзилла отвернулась в смятении. Марк Лепид пугал её. Закрыв глаза, она бессильно уткнулась лицом в сложенные крест-накрест руки. Кто-то с ласковой настойчивостью потянул её за край столы. Друзилла приоткрыла один глаз. У её ног на коленях стояла Цезония.

— Не доверяй Марку Лепиду! — разведённая матрона просительно сложила узкие ладони.

— Ты слышала? — тихо спросила Друзилла.

Цезония утвердительно затрясла острым подбородком:

— Лепид хочет стать императором вместо Гая Цезаря! Кровь Августа заговорила его честолюбию.

Друзилла простонала сквозь зубы:

— Я никогда не допущу этого!

Цезония поднялась с колен. Теперь она возвышалась над сидящей Друзиллой. Слабая, растерянная императорская сестра потянулась к сильной подруге в поисках поддержки. Цезония, снисходительно обняла Друзиллу и прижала к груди. Друзилла нервно всхлипнула, пряча лицо в складках зеленой столы подруги.

«Слишком слаба! — думала Цезония, глядя в серебрянное зеркало, поверх головы Друзиллы. — Слабые должны уходить, чтобы осводить место сильным!»

— Успокойся! — ласково произнесла она, гладя растрёпанные волосы Друзиллы. — Мы победим Марка Лепида, действуя хитро и осторожно.

Друзилла послушно кивнула. Всхлипывание потрясало её хрупкие плечи.