Птице Феникс нужна неделя - Александра Миронова

— У меня были причины, — повторил Дмитрий. Катерина кивнула.

— Да, я понимаю. Но люди об этом не знают, — возразила она резонно. Катерина держала в руках газету, но Дмитрий ее не заметил.

— И что вы предлагаете? Всем об этом рассказать? — Раздражение прорвалось в голосе. Катерина смотрела на себя в зеркало сегодня утром? Выглядит, как старая развалина. Опять это мрачное коричневое платье с тусклыми желтыми цветами. У его бабушки было похожее. Волосы собраны в пучок, на лице нет косметики. Неужели она не знает, что седым женщинам следует краситься? Ничего, скоро ему не нужен будет цербер в приемной, и приемная будет не нужна. Дмитрий одернул себя — не нужно нагнетать. София найдется, обязательно найдется, она не сможет пропустить эту дурацкую премию.

— Ничего. Здесь решаю не я, — сухо ответила Катерина. Ему кажется, или отношение секретаря к нему поменялось? Но сейчас не время разбираться с ее эмоциями. — Но я боюсь, что следующий отчет будет еще менее утешительным, — закончила свою мысль Катерина.

— Ерунда. София придет на премию, вот увидите, — Дмитрий постарался говорить уверенно, — и все наладится. До выборов еще целых три недели. Все, идите. — Ему захотелось остаться одному. — Кофе мне сделайте.

Он крутанулся на кресле и, повернувшись спиной к Катерине, уставился в стену. Прямо за ним висела картина, репродукция кого-то из фламандцев. София настояла на том, чтобы ее тут повесить. Говорила, что корабли придают кабинету более мужской вид. Пожалуй, она была права. Всяко лучше изображений полуголых девиц, которыми были украшены стены в квартире Ольги.

Дмитрий не слышал, как закрылась дверь. Значит, Катерина была все еще в кабинете. Значит, она не делала ему кофе, в котором он отчаянно нуждался. Вздохнув, Дмитрий повернулся обратно и с раздраженным удивлением уставился на секретаря.

— У вас что-то еще?

— Да. — Катерина положила перед Дмитрием газету. Он кинул взгляд на заголовок и вначале не понял. Фотография роскошной блондинки в нижнем белье. Заголовок «Дмитрий Саратов …». Вторую часть он не смог прочитать, потому что газета была сложена.

— Я не расположен читать прессу, — начал Дмитрий, но вдруг узнал девушку на фотографии. Это же Ольга. Он схватил газету и развернул ее. Кровь отхлынула от лица. Буквы прыгали перед глазами, но Дмитрий заставил себя сосредоточиться. Статья была о нем, о Софии и об Ольге. И вовсе не он представал несчастной жертвой обстоятельств, как обещала ему Ольга, а София, пропавшая в неизвестном направлении, едва узнав, что ее муж уже довольно продолжительное время крутит роман с роскошной блондинкой.

Дмитрий поднял глаза на Катерину, затем устало прикрыл веки и потер их. Удары он умел держать. А вот сердце Катерины ушло в пятки. Она получила деньги от журналиста и внутренне была готова к выходу этой статьи, но она не ожидала, что Андрей сможет накопать так много, вытащить всю грязь и не оставить без внимания ни малейшей детали, вплоть до интима на рабочем месте. Все-таки недаром он был хорошим журналистом. Больше Катерина была ему не нужна, и она вздохнула с облегчением. Катюшу должны были прооперировать на следующей неделе. Но это не решало всех проблем, ей нужны были деньги на лекарства, на уход. Она еще не придумала, где их возьмет, но брезжила слабая надежда, что Дмитрий не заподозрит ее в предательстве и оставит на работе. Преданный секретарь внимательно всматривалась в лицо шефа.

— Вызовите Лилю, — коротко распорядился он.

Катерина едва сдержала вздох облегчения.

— Да, Дмитрий Сергеевич. И еще, звонила Ольга…

— Попросите ее больше не звонить, — резко перебил ее Дмитрий.

Кровь пульсировала в висках. Мартин с другой, наверняка с другой. Он говорил охрипшим голосом и рано утром был на пляже — она слышала шум волн. Нес какой-то бред про пожарную сигнализацию в гостинице. В гостиницах такого класса никогда просто так пожарные сигнализации не срабатывают. Она не замечала встревоженные взгляды, которые бросал на нее Петер. Он не видел ничего из того, что происходило на экране. После того, как Анна поговорила с этой своей звездой, ее словно подменили. Она замкнулась в себе и на все вопросы отвечала односложно.

— Ты в порядке? — Петер наконец решился ступить на зыбкую территорию. В это время на экране роскошная блондинка раздевалась, пытаясь соблазнить сорокалетнего девственника. Угораздило же их пойти на такой фильм! Анна посмотрела на Петера и на секунду задумалась.

— Ты можешь… купить мне пончик? — вдруг спросила она.

Несколько минут спустя Анна поглощала холодный пончик, явно приготовленный еще вчера, с застывшим кремом, и ей казалось, что ничего вкуснее в своей жизни она не ела.

— Я могу угостить тебя чаем. Я сам собираю травы, ягоды и засушиваю их на зиму, — робко предложил Петер. Конечно же, никакой чай она пить не поедет, но он должен был попытаться.

— Чай с ягодами? Звучит просто прекрасно. — Анна вытерла рот салфеткой, нарушив безупречный макияж. Стерла помаду. Петер заметил, что губы у нее почти белые, узкие. Они дрожали. Больше всего на свете ему хотелось поцеловать эти губы, как тогда, в кино, в восьмом классе, после чего они расстались с ней на целых тридцать два года. Это было каким-то невероятным дежавю, но Петер должен был сделать это. Он привлек Анну к себе и поцеловал.

Мартин ждал Софию в арендованной машине. Она задерживалась уже на двадцать минут. Сослалась на то, что попросила купить ей новую одежду, а курьер где-то задержался. Невероятная женщина, умудрилась приехать на край света без собственных вещей!

Мартин повернул голову и увидел Софию, выходящую из гостиницы. На ней была тонкая шелковая бежевая блузка, заправленная в длинную плиссированную бежевую юбку, и туфли-лодочки, на этот раз бежевые. Анна очень любила телесные цвета, но она всегда добавляла яркие акценты. Мартин знал об этом правиле: не хочешь слиться со стеной — удостоверься, что на тебе есть яркое пятно. Но София, кажется, этим правилом пренебрегла. Ей настолько понравился наряд, купленный ей неизвестным стилистом, что она словно преобразилась. Она чувствовала невероятную легкость и любовь ко всему миру. Ей хотелось смеяться, петь, чувствовать ветер в волосах и скорость. Хотелось отчаяния и бесшабашности, как в молодости. София бросила взгляд на Мартина — кажется, он тоже переоделся. Снова черные джинсы и хлопковая футболка с длинными рукавами. Кепка и темные очки. Он сдержанно кивнул, обошелся без комплимента, и это Софию очень порадовало.

— Поехали? — Мягкий голос. София, кажется, впервые заметила, какой у него глубокий голос. Она ощутила его слова почти физически, как они обволокли, окутали и согрели. Она кивнула и села в машину. Мартин завел двигатель и мягко выехал со двора гостиницы. София бросила быстрый взгляд на его руки — он подвернул рукава футболки — и заметила вздувшиеся вены. Автоматически отметила низкий процент жира в организме. Наверняка помимо того, что он ест спельту и отварную говядину, он еще и сутками находится в спортзале. Она достала из безразмерной сумки темные очки и надела их. День обещал быть солнечным, а она как счастливая обладательница зеленых глаз просто не могла находиться на солнце без солнцезащитных очков. Мартин бросил быстрый взгляд в зеркало заднего вида и влился в поток движения. Время было раннее, город просыпался, машин на дорогах встречалось не особо много. Краем глаза отметил, как София поправила волосы — они блестели, выглядели здоровыми и живыми. Неужели она их не красит, не завивает и что там еще делают женщины, чтобы сделать себя красивее? Интересно, кто этот мужчина?