Наложницы ненависти - Вадим Панов

«Я ведьма! Я проклятая ведьма! Пусть он…»

«Есть только один мужчина, который может любить меня!»

Волнующие предчувствия, вызванные умелыми руками краснокожего, сменились омерзением.

«Только Кортесу позволено это!»

— Я же сказала — нет!

Золотые глаза гиперборейской колдуньи вспыхнули нестерпимо ярким светом. Элигор попытался сопротивляться, отбить удар, но что стоила мощь воина перед бешеной яростью одной из трех избранниц Азаг-Тота? Повелитель шестидесяти легионов подлетел к потолку и застыл, нелепо растопырив в стороны руки.

— Ты хотел, чтобы я познала жестокость твоей любви — угрюмо спросила Яна. — А не хочешь для начала познать жестокость моей ненависти?

Краснокожий безмолвствовал.

— Я бы не рекомендовала тебе узнавать ярость моего неудовольствия, урод. — Ведьма слегка кивнула головой, и Элигор отлетел к двери. — Убирайся.

Гипербореец поднялся на ноги и криво улыбнулся:

— У нас впереди много времени, перерожденная. Тебе еще предстоит задохнуться от восторга в моих объятиях.

— А как на это посмотрит Азаг-Тот?

— Без интереса, — хмыкнул краснокожий. — Мы все его дети.

* * *

— Кажется, мы ошиблись с этой наложницей, — протянул Гюнтер. — В отличие от Вероники Яна прошла перерождение после того, как ее личность сформировалась окончательно, и принять новые реалии ей будет гораздо труднее. — Он помолчал. — Яна всегда будет чужой для гиперборейцев. Ее надо убить и сосредоточиться на Веронике.

Шайне и де Сент-Каре наблюдали за происходящим при помощи тщательно замаскированной под потолком небольшой камеры, изображение с которой передавалось на монитор в кабинете великого магистра.

Леонард угрюмо посмотрел на мастера войны и покачал головой:

— Ни в коем случае.

— Но почему? — вскинул голову Гюнтер. Великий магистр прищурился:

— Иногда мне кажется, что ты относишься к гиперборейской ведьме несколько лучше, чем пытаешься показать.

Шайне осекся:

— Это не так, повелитель. Просто я…

— Надеюсь, что это не так. — Леонард вновь перевел взгляд на замершую у стены фигуру девушки. — При всех своих достоинствах Вероника Пономарева слишком поддалась философии Кадаф. Ты прав: она стала своей для гиперборейцев, и потому я никогда не смогу доверять ей. — Де Сент-Каре усмехнулся. — Если мы примем решение предоставить тварям Азаг-Тота автономию, то в наших интересах будет, чтобы возглавила ее не фанатичная последовательница Кадаф, а более сообразительное создание.

— Другими словами, — пробормотал Гюнтер, — Яна будет в наших руках гораздо послушнее?

— Разумеется. — Леонард выключил монитор и медленно прошелся по кабинету. — Сейчас она ненавидит нас, но в то же время ненавидит и гиперборейцев. Они тоже враги для Яны, и в наших интересах поддерживать в ней это чувство.

— А Вероника…

— Вероника нужна во время войны, — пожал плечами де Сент-Каре. — Потом на земле останется всего одна наложница Азаг-Тота, и твари будут вынуждены подчиняться ей. Подчиняться Яне.

«Я в твоей власти, Гюнтер, познай свою власть надо мной…» Тонкие черты Вероники мелькнули перед глазами Шайне. И ее дурманящие губы… И вкус Золотого Корня. «Ладно, Леонард, посмотрим, кто будет править гиперборейцами. И Орденом».

— К тому же благодаря Яне мы можем попытаться контролировать Кортеса, — развил свою мысль великий магистр. — Все знают, что они любовники, а мне надоело, что лучший наемник Тайного Города работает на этого ублюдка Сантьягу. Прикажи нанести ему визит.

— Сантьяге? — переспросил занятый своими мыслями Гюнтер.

— Кортесу! — Де Сент-Каре недовольно скривился. — Будь более внимателен.

— Да, повелитель.

Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянул адъютант мастера войны:

— Великий магистр, капитан, у нас неприятности.

«Как только что стало известно, в ресторане „Эльдорадо“ произошла массовая драка с применением оружия. Точное число жертв не уточняется, но очевидцы уверяют, что участники потасовки использовали холодное оружие и даже гранаты (!). В настоящее время ресторан оцеплен полицией, полным ходом идет поиск…»

ТВЦ

«Сенсация! Только что группа гвардейцев великого магистра предприняла попытку уничтожить Франца де Тира! Есть жертвы как рассказал Карим Томба, непосредственный свидетель происшествия, четверо рыцарей ворвались на веранду ресторана „Эльдорадо“ и атаковали бывшего капитана гвардии, мирно завтракающего в компании журналиста. „Мы остались в живых исключительно благодаря мастерству и хладнокровию Франца, — сообщил Карим. — Я ошеломлен поведением рыцарей. Мне непонятно, почему великий магистр приказал убить Франца. Это бессмысленно. Это дико!“ Жители Тайного Города пребывают в таком же недоумении: никогда прежде чуды не действовали столь жестоко против покинувших свой пост лидеров. Неужели…»

«Тиградком»

Бастион Лучников, штаб-квартира ложи Горностаев, Великий Дом Чудь.

Москва, Варшавское шоссе, 4 августа, суббота, 10:29

Так получилось, что из четырех лож Ордена только Горностаям удалось сохранить свою, отдельную от Замка штаб-квартиру. Высотное здание, расположенное на Варшавском шоссе, в том месте, где оно пересекается с Окружной железной дорогой, долгое время служило форпостом рыцарей на границе с Зеленым Домом, и великих магистров вполне устраивало такое положение вещей. Но даже после того, как границы сектора чудов передвинулись восточнее, хитрые Горностаи не покинули свою крепость, мотивируя тягу к автономии геополитическими интересами Ордена. И именно сюда направился Франц де Гир после схватки в «Эльдорадо» — больше ему податься было некуда.

— Безумие, просто безумие! — Себастьян де Лок, магистр ложи Горностаев, в бешенстве мерил шагами свой кабинет. — О чем ты думал?

— Это была провокация, — хмуро ответил Франц.

— Со стороны кого? Леонарда?

— Скорее всего — Гюнтера. Он хочет избавиться от меня.

— Хорошо. Но о чем ты думал, когда поддался на провокацию? Чего ты стоишь в этом случае? — Себастьян высокомерно посмотрел на де Гира. — Иногда мне кажется, что ты вообще неспособен быть хладнокровным.

Они были наедине, и старый де Лок мог позволить себе не стесняться в выражениях. Двоюродный племянник магистра ложи молча выслушивал упреки.

— Сначала поругался с Вальдемаром, теперь затеял драку с гвардейцами… Ты убил кого-нибудь из них?

— Возможно — ранил.

— Час от часу не легче! Зачем ты вступился за этого кретина Томбу?