Они под запретом - Алайна Салах

— Может быть, тогда вечером сходим в кино? — с трудом сохраняя невозмутимость, выдавливаю я.

— Не получится.

— Почему?

— Потому что я поеду встречать Инессу в аэропорт.

Почему-то от этих слов меня окатывает холодом. Арсений признался, что она прилетает, но… Почему он поедет ее встречать? Чтобы продолжать и дальше играть роль ее парня как ни в чем не бывало? И сколько это продлится? До их свадьбы?

— Насколько я знаю, ее семья может позволить себе личного водителя, — я с силой сжимаю ложку, что передать ей всю гамму своих эмоций.

— Я отвозил ее в аэропорт, и я ее встречу. Думал, что мы с тобой все уже обсудили.

В его тоне столько бескомпромиссности, что я начинаю краснеть от возмущения.

— А я уже и слова не имею? Ты хотя бы попробуй на секунду поставить себя на мое место… — я обрываюсь, потому что Арсений может сказать, что уже был на моем месте, и припомнить мне тот поцелуй с Данилом.

Но он ничего не говорит, а продолжает на меня смотреть, раздраженно играя желваками.

— Правильнее было не видеться с тобой до того момента, как я не решу с Инессой. Такой вариант тебе больше подходит? Если так — скажи об этом, и я прямо сейчас отвезу тебя домой.

Первый мой порыв — вскочить с места и уйти. Сказать ему, что одолжения мне не нужны и что он может хоть завтра женится на своей Инессе… Тормозит лишь знание, что так я снова сыграю против себя. Потому что Арсений действительно посадит меня в машину и отвезет домой, где я буду слоняться из угла в угол, коря себя за несдержанность.

Поэтому я молча сжимаю кулаки и судорожно придумываю достойный ответ. Я думала, что стала взрослее и переросла обиды, а на деле… Все так же остро реагирую и едва держу себя в руках.

— То, что тебе безразличны чувства Инессы, не обязывает меня вести с ней себя неуважительно, — снова подает голос Арсений. На этот раз его тон звучит немного мягче. — И советоваться с тобой, как мне лучше расставаться с ней, я не буду, даже если ты еще сильнее надуешься. Есть интересы моего отца, есть мое личное уважение к этой семье и к Инессе, как к женщине. Не вынуждай меня вдаваться в детали.

— Почему я должна ее понимать? — спрашиваю я почти шепотом. — Инесса мне никто.

— А кто просит тебя понимать Инессу? Ты меня попробуй понять.

Я глубоко вздыхаю и призываю на помощь мудрость Татьяны. Вспоминаю об отношениях, доверии и надежном тыле. Очевидно, сейчас я тот самый орган, который должен взять на себя удвоенную нагрузку, чтобы помочь другому. Только как же легко и правильно все звучит на словах, и насколько все сложнее в действительности.

— Хорошо. Делай, как считаешь нужным.

— Кать, ты после работы прогуляться не хочешь?

Катя, сосредоточенно барабанящая пальцами по клавиатуре, отдирает взгляд от ноутбука и с сомнением смотрит на меня.

— Прогуляться? В такую погоду?

Я машинально смотрю на окно, прикрытое белыми полосками жалюзи. Сквозь тонкие зазоры проступает пасмурная серость, оседающая на стекле то ли дождем, то ли снегом. Сегодняшним утром я десять минут очищала от грязи новые замшевые сапоги.

— Да, я что-то не подумала. Тогда может кофе выпьем или вина?

Даже самой неприятно, что голос звучит настолько жалобно и заискивающе. Просто мне необходимо уговорить Катю составить мне компанию. Сегодня я не хочу и не могу оставаться одна. Радмила занята — я узнавала.

— Только давай не в «Сыр и вино»? — морщится Катя. — Надоело. Хочется уже в новое место сходить.

От облегчения я начинаю улыбаться. Испугалась, что по закону подлости буду вынуждена коротать сложный вечер в одиночестве. Самолет Инессы прилетает в шесть. Сколько может продлиться их с Арсением разговор? Часов до восьми-девяти они наверняка должны уложиться. Я себя знаю: буду нервничать и каждую минуту проверять телефон. Лучше, чтобы в это время кто-то находился со мной рядом и отвлекал.

— Тогда договорились, — спешно выпаливаю я, чтобы не дать Кате шанса передумать. — Может быть с «Нота Бене» посидим? Мне ее хвалили, и от офиса всего одна станция на метро. Короче, забронирую столик.

*******

— Как дела? Съездил на стройку? — как можно ласковее спрашиваю я, от волнения расхаживая по кабинету. Время близится к половине шестого, а это означает, что Арсений, скорее всего, находится по пути в аэропорт.

Утром я проснулась с мыслью о том, что буду выше глупых додумок по поводу исхода разговора Арсения и Инессы, но по мере приближения назначенного часа икс, начинаю беспокоиться все сильнее. Мое неугомонное воображение то и дело подкидывает мне жуткие картины: как Инесса, услышав новость о расставании, вцепляется в руку Арсения и начинает угрожать ему суицидом, или как обещает превратить жизнь Авериных в ад при помощи своего влиятельного отца. Кто знает? Я ведь понятия не имею, на что она способна в желании оставить его при себе. Арсений ответственный и любит свою семью. Что, если он решит пожертвовать нашими отношениями по благо совести? И как в таком случае вести себя мне? Я не хочу, чтобы Петр и Луиза пострадали.

— Съездил. Там все нормально. Стены утепляют.

— Уже? Так быстро? — удивляюсь я невпопад. Хочу лишний раз напомнить, насколько мне небезразлично все, что он делает. — Может быть, фотографию мне пришлешь?

— У меня нет. Съездим как-нибудь вместе, если тебе интересно.

Резко развернувшись к окну, я улыбаюсь осенне-зимней слякоти. Арсений предлагает мне съездить вместе. Это ведь о многом говорит? Как минимум о том, что он не планирует отступать от задуманного, и мне есть место в его будущем. Едва ли он предложил показать мне дом, в котором рассчитывает жить с Инессой.

— Я с радостью как-нибудь, — воодушевленно начинаю тараторить я, позволяя измученному сознанию заражаться приятными картинами того, как мы с Арсением ходим по изборожденной неровностями земле, оглядывая его дом. — Там нормальная дорога, кстати? Просто к месту стройки часто бывает сложно подъехать.

— Я же не в глуши его строю, — с усмешкой замечает он. — Там нет бездорожья. Ты что после работы делаешь?

— Встречаюсь с Катей. Идем в «Нота Бене» — это новая кофейня на «Белорусской».

— Ясно. Хорошо вам посидеть.

Я пытаюсь судорожно придумать вопрос, ответ на который предполагает получение дополнительной уверенности в судьбе нашего будущего, но сказать ничего не успеваю, потому что Арсений меня опережает.

— У меня второй звонок, Аина. Как будет возможность — я сам перезвоню.

Он переключается, и мне приходится повесить трубку. Может быть, самолет Инессы приземлился, и она звонит ему с просьбой поторопиться? У меня даже возникает мысль проверить электронное табло в интернете, но я себя останавливаю. Потому что это ничего мне не даст. Даже если это она звонит, что изменится? Мне просто нужно пережить сегодняшний вечер без риска сорваться и начать обрывать телефон Арсению.