Зеленый омут - Наталья Солнцева

– Отойди, – Сергей наклонился к девушке, – показалось, что она не дышит. Начал делать искусственное дыхание и массаж сердца по всем правилам.

Они с Богданом сменяли друг друга, отдыхали и вновь принимались за дело. По разгоряченным лицам струился пот. Сказывалось пережитое возбуждение, стресс.

Все усилия мужчин оказались тщетны. Возникшее было слабое сердцебиение прекратилось. Тело Лиды, кукольно-неживое, покрылось бледной синевой, губы и веки потемнели.

– Все… – Сергей поднял глаза, смаргивая капельки пота. – Она не дышит!

– Давай я, – Богдан сменил его, понимая, что все бесполезно.

Алена смотрела на тело сестры остановившимся взглядом. Ее трясло. Сильнейший озноб заставил девушку обхватить себя руками, зубы громко стучали. Она со стоном опустилась на пол возле Лиды, сидела, раскачиваясь из стороны в сторону, ничего не соображая.

– Дом твоего духа в царстве света и жизни, откуда ты пришел и куда возвращаешься…где он не ограничен телом, где ничто уже не будет искушать его и где его не стеснят время и пространство.

Если хочешь узнать таинство смерти, смотри только вперед…Память о Великом Пути содержит все – мысли и заботы, страсти и желания в свете вечности. Но только впереди, в конце Пути, посох странника превратится в царский скипетр. Только двигаясь вперед обретешь Силу и останешься непреклонным…

Свет озарений освещает Путь странника, открывает ему камни, ямы и змей, чтобы он мог их избегать. Извилистые повороты скрывают весь Путь, ибо если бы странник мог его видеть, мужество могло бы оставить его. Вот почему преодолеть Путь возможно только шаг за шагом…

– Она мертва!

Голос Богдана вывел Сергея из забытья. Какие странные мысли стали приходить ему в голову, причем в самое неподходящее время! Он потер виски. Сказанное Богданом постепенно доходило до его сознания. Лида мертва? Не может быть! Отчего? Молодая, здоровая…

– Стоп, – сказал он сам себе. – Это как раз и неизвестно. Может, она сердечница, или еще что…Я о ней ничего не знаю.

Алена беззвучно плакала, слезы стекали по ее лицу, капали с подбородка. Она не вытирала их, судорожно сцепив руки перед собой.

– Может, «скорую» вызвать? – предложил Богдан, прекрасно понимая, что времени прошло слишком много, да и телефона здесь нет. Пока дойдешь до села…

Он поднялся с колен, прикрыв Лиде ноги подолом платья. До этого в попытках спасти ее жизнь, никто не замечал, что платье задралось. У самого сундука, в углу, что-то блеснуло. Богдан наклонился, поднял пустой флакончик из желтоватого стекла…Страшная догадка молнией вспыхнула в его уме. Он осторожно понюхал флакончик, знакомый спазм сжал горло и легкие.

– Ребята…– он с трудом вдохнул воздух вмиг отекшим горлом, – Ничего не поможет, никакая «скорая», девочка мертва. Мы могли не стараться… Она отравилась.

Богдан протянул флакончик Сергею; тот машинально взял, поднес к носу, скривился. Он ничего не понимал. Отравилась? Но, Бога ради, почему?

Алена перестала всхлипывать и уставилась остановившимися глазами на флакончик. Все молчали. У каждого наступила минута безвременья – никаких чувств, мыслей, ощущений. Анализировать и делать выводы они начали, когда вышли из шока и смогли более-менее здраво рассуждать.

Картина получалась невеселая. Оказалось, что хотя они все втроем присутствовали в комнате, где произошла трагедия, никто не видел, как Лида выпила яд. Все они смотрели в окно, и повернулись только на крик Алены и грохот упавшего тела.

Вроде сомнений не было, что девушка сделала это сама, по «доброй воле», если так можно выразиться, но… Соответствующие инстанции, в которые необходимо было сообщить о случившемся, могли подумать другое. Например, что присутствующие вынудили Лиду силой, угрозами или иным способом покончить с собой. Довели ее до такого отчаянного и ужасного поступка.

– Кажется, есть какая-то статья… – пробормотал Богдан. – Доведение до самоубийства, что ли… А?

Алена и Сергей смотрели на него, не зная, что ответить. Законами они особо не интересовались, повода не было. Один и тот же вопрос: что делать? – возник перед ними, неразрешимый и тяжкий, придавив их своим грузом ответственности, которую ни один из них не желал брать на себя.

– А может, сказать, что ей просто плохо стало? Давление…или сердце…Она на здоровье не жаловалась?

– Н-нет, никогда. – Алена прижала руки к груди, как будто ей самой стало нехорошо. – У нее даже насморка не было. Лида только с виду хрупкая и болезненная, а на самом деле она очень крепкая, выносливая. Зимой ходила без шапки, всегда нараспашку…Ой, что же теперь делать?

Сергей не чувствовал жалости или раскаяния, он словно окаменел, думая только о том, что милицейское расследование может повредить его карьере и бизнесу. За границу теперь могут не выпустить, пока все не выяснится. Придется давать подписку о невыезде или что-то подобное. Черт, как некстати все! И что это взбрело в голову взбалмошной девчонке? Решила отомстить таким способом? Пожалуй, ей это почти удалось.

Богдан тоже отказался от мысли сослаться на естественные причины смерти. Хоть Лида и говорила ему, что яд следов не оставляет, не имеет ни вкуса, ни запаха, – он сомневался. Во-первых, пустой флакончик был таким вонючим, что горло до сих пор першило. Отвратительный запах был, значит, и все остальное могло оказаться не так. Во-вторых, отраву предполагалось использовать по каплям, а тут было выпито сразу все. То, что экспертиза не обнаружит яда в организме, выглядело не убедительно.

Как ни крути, а происшедшее представлялось подозрительным, нелогичным, неправдоподобным, и могло повлечь за собой непредсказуемые последствия.

Нельзя было полностью исключить и убийство. В конце концов, никто не мог с уверенностью подтвердить, что девушка выпила яд сама. Значит… Мотивы могли быть у Алены. Кто знает, какие там отношения складывались между сестрами? Сергей этого сделать никак не мог, потому что постоянно был в поле зрения Богдана. Но Алена не знала о флакончике с ядом, который находился в спортивной сумке. Она вообще ничего не знала о яде. Наверное, все-таки Лида сама…

– Черт, как это меня угораздило заварить такую кашу? Я во всем виноват. Если бы я не согласился с предложением Лиды использовать яд как способ расправиться с Сергеем, то девушка была бы жива…

Додумать эту мысль до конца ему помешали.

– Никто не должен узнать, что случилось! – воскликнула Алена. Ее щеки горели лихорадочным румянцем. – Во всем обвинят меня, что это я довела сестру…Богдан, кому-нибудь известно, что Лида поехала с тобой сюда?

– Нет. Мы вышли из квартиры ночью. Соседи точно не видели. Во дворе было пусто. Здесь мы сразу отправились в лес, а оттуда в сторожку. Никто нас не видел.

Тут Богдан вспомнил, что когда он проснулся, Лиды в сторожке не было. Куда она ходила? Может, кто-то ее и видел в это время? А может быть, и нет. Риск определенно был. Ему стало понятно, что предлагает Алена – избавиться от трупа и скрыть факт смерти Лиды. Она уехала в город на свадьбу, потом ушла, неизвестно, куда. И исчезла. Искать не будут. Милиция пропавшими почти не занимается. Так, формально…На самом деле можно предполагать что угодно – сбежала из дому, уехала к любовнику. Мало ли? Молодежь сейчас неуравновешенная, нервная и безрассудная. А там, глядишь, все как-нибудь утрясется.