Помолвка с чужой судьбой - Екатерина Островская

Иван Васильевич достал телефон и, как обещал, позвонил Бережной, потом посмотрел на озеро:

– Кто теперь сети будет вынимать?

И направился к задержанным.

Фролов бросил в воду окурок и пошел вслед за Иваном Васильевичем. Евдокимов приближался к каждому из задержанных, которые лежали лицом вниз. Спецназовцы поднимали голову каждого и заставляли представляться.

– Кто готов облегчить свою участь и дать показания прямо сейчас? – обратился к задержанным майор. – По вашу душу сюда лично прибыл следователь по особо… я повторяю для тупых идиотов: по особо важным преступлениям полковник юстиции Евдокимов, о котором вы все наверняка наслышаны. Так вот, этот человек церемониться не станет, а я не имею полномочий его сдерживать. Полетим отсюда на нашем, не очень большом ветрокрылом аппарате, но заранее предупреждаю: мест всем не хватит. Кого-то придется закопать вместе с Рогожей, который уже никогда и никого не отмажет и адвокатом продажным не обеспечит. Итак, повторяю еще раз: места в вертолете есть только для сознательных и раскаявшихся в своих преступлениях граждан. Кто готов облегчить свою участь?

– Я готов все рассказать, – прозвучал голос с земли. – Меня сюда обманом заманили, будто бы на рыбалку.

– Ответ неправильный, – громко произнес Фролов и махнул рукой своим бойцам. – Отнесите этого к Рогоже. Похоже, одним претендентом на место стало меньше.

Тут закричали остальные. Все готовы были все рассказать, и только один крикнул: «Это беспредел!»

Майор покрутил головой, пытаясь определить, кто это крикнул, потом подошел к нему и произнес мягким и очень ласковым голосом:

– Это еще не беспредел. Вот когда все полетят в кабине и будут петь веселые и очень бодрые песни, а тебя привяжут за ногу к колесу, и ты целый час будешь болтаться кверху задницей и смотреть, как честные граждане трудятся на своих огородах… Хотя это тоже не беспредел, это просто транспортная накладка из-за нехватки мест, а вот в камере следственного изолятора…

Евдокимов вспомнил еще об одном важном звонке. Отошел в сторону и набрал номер. Рядом был пень спиленной сосны. Иван Васильевич опустился на него.

– Как твои дела? – раздался встревоженный голос Риты.

– Да все уже закончилось. Все прошло без шума и пыли… То есть без перестрелки, как я и предполагал. Но все равно я все время сидел в вертолете. А сейчас на воздух вышел. Сижу на пеньке, любуюсь красотами местной природы… Вот рядом белочка прыгает…

– Ты всю правду говоришь? Ничего не утаиваешь?

– Конечно, всю правду, хотя нет – здесь уже две белочки. Так прыгают, так резвятся – хорошо им здесь! Давай тоже, когда разбогатеем, дачу купим, и чтобы сосны вокруг. Ладно, вечером… То есть уже вечер. Ну, все равно – скоро буду. А пока – все, меня уже зовут, задержанные хотят дать показания.

Он остался сидеть на пеньке, потому что к нему уже направлялись Фролов и еще один спецназовец, который, судя по всему, и был фельдшером.

– Короче, так: Рогожа отмучился, – сообщил майор. – А с остальными что делать?

– Как положено. Грузите в автозак, правда, до трассы, где он стоит, десяток километров. Но четыре внедорожника Рогожи рядом – до них минут пятнадцать шлепать. Грузите этих во внедорожники, тело Рогожкина – в багажник и везите всех к автозаку, загружайте. Потом твои бойцы пускай с комфортом на кожаных сиденьях внедорожников к управлению спешат. А мы с тобой, майор, на вертолете полетим, чтобы первыми быть. Мне понравилось сверху на все смотреть. Тьфу ты! Я же не доложил о результате!

– Успокойся. Там все уже в курсе, я уже сообщил, что было оказано вооруженное сопротивление, Рогожкин нейтрализован. Потерь среди личного состава нет, и раненых тоже нет. А такие захваты, чтобы десяток отморозков с автоматами вот так просто взять, случаются редко. Честно говоря, я и не помню даже, чтобы такое вообще случалось. Мастерство, как говорится, не пропьешь… Ты намек понял?

Евдокимов замялся.

– Да я как-то… а теперь и вовсе…

Потом, чтобы сменить тему, достал телефон.

– Совсем забыл – обещал Бережной сообщить, – объяснил Иван Васильевич майору.

– Вере, что ли? Передавай от меня привет. Это ведь я тогда прибыл в тот загородный дом, где она маньяка Цигалова взяла. Такой здоровый мужик, а она – девушка хрупкая…

– Погоди, – остановил майора Иван Васильевич и обратился уже к Вере: – Прости, опять я. Мы тут вылетать собираемся, если хочешь, можем с собой взять. Тут майор Фролов, он тебе привет передает… Ну ладно, если ты настаиваешь, заглянем к тебе.

Евдокимов положил телефон в карман.

– Давай отправляй ребят с задержанными, а мы с тобой к Бережной ненадолго заскочим, она в гости пригласила. Вертолет без нас, надеюсь, никуда не улетит? А Вера попросила поторопиться.

– Была девушка, – согласилась Бережная, – удалось даже установить ее имя – Ирина Хриплова.

Опять зазвонил мобильный, Вера ответила на вызов и почти сразу сказала:

– Ему от меня тоже привет… А заходите прямо сейчас! Хозяева наверняка будут рады. Только не задерживайтесь – у нас пироги с черникой на подходе.

Закончив разговор, она обратилась к Ракитину:

– Простите, что я, не спросив у вас разрешения, пригласила сюда Евдокимова и майора Фролова, который участвовал в задержании Рогожкина с его бандой.

– Пусть подходят, всегда рады будем! – ответила за мужа Вероника. – Но вы про девушку говорили…

– Продолжаю, – кивнула Вера. – Подали девушку в розыск, но, насколько мне известно, пока напасть на ее след не удалось. Правда, я выяснила, что она длительное время была любовницей Рогожкина. Тот в свое время учился в спортивном колледже, готовился стать учителем физкультуры или тренером по борьбе, но не сложилось, как вам известно. Рогожкин колледж бросил, а потом вдруг восстановился и сразу получил диплом. Родному колледжу впоследствии оказывал покровительство, бывал там иногда, подбирая здоровых пацанов для своей банды. В одно из таких посещений он и познакомился с Хрипловой. Стали они встречаться, не так чтобы постоянно, но время от времени… А потом выяснилось, что девушка неплохо стреляет, и вообще у нее весьма солидные криминальные связи по родственной линии. И тогда Рогожкин сделал ей предложение, которое девушка приняла. Рубцов тоже слышал легенды о девушке-киллере… Якобы это блондинка из Прибалтики. Блондинка, но не из Прибалтики. Скорее всего, это и была Ирочка Хриплова. Правда, она фамилию меняла несколько раз… То есть меняла документы. Становясь то…

– А вот и пироги с черникой! – прозвучал голос Петра.

Он вошел в комнату с огромным блюдом и выставил его на стол.

– Самовар уже закипает, – доложил молодой человек.

Следом за ним в комнату вплыла Инна с распущенными по плечам темными волосами. Петя придвинул ей стул, помог сесть.