Письма к разным лицам о разных предметах веры и жизни - Феофан Затворник

благодать закрепляет сие решение. Поверует, что спасительные силы подаются не иначе, как чрез Таинства, и приступает к ним в полной уверенности, что получит их, — и действительно получает по вере и именно чрез Таинства. Поверует, что последующая жизнь благоуспешно может тещи к преднамеренному так же не иначе, как взаимодействием свободы и благодати, — и напрягает все свои силы на предлежащие дела, не своей, однако ж, силой чая совершить их успешно, а благодатью Божией, к коей и обращается молитвенно при каждом шаге, веруя опять, что, после напряжения им своих сил до возможных пределов, благодать сия не оставит прийти к нему на помощь к совершению неотложного дела, восполняя оскудевающее в его собственных силах, кои также суть Божии. Таким образом, вера походит на духовную некую атмосферу, в коей развивается и растет древо спасения; но самое насаждение и возрастание сего древа производится действием внутренних сил, возбуждаемых и укрепляемых действием солнца благодати.

Изъясняя, как полагается начало содеванию спасения, я имел в мысли только, как бывает сие, когда кто приступает к Господу в первый раз и крестится. Но таким же образом сие происходит, когда кто снова обращается ко Господу, потеряв благодать крещения греховной жизнью. И у этого также пробуждается душа приведением на память гнева Божия и восчувствованием от того страха и опасения за свою вечную участь. Восчувствовав это, взыскивает и он, как избавиться от грозящей беды, и, зная уже, что этого нельзя иначе достигнуть, как покаянием, приступает к сему Таинству. Оплакав грехи свои с болезненным сокрушением сердца и положив твердое намерение не поблажать более своим греховным похотям, а идя наперекор им, исполнять верно всякую волю Божию благую и угодную, исповедует он грехи свои духовному отцу своему и, в момент разрешения им его от сих грехов, снова сподобляется спасительной благодати, которая, сочетавшись с его духом, опять полагает в нем твердое начало новой жизни о Господе. Из сей слезной бани выходит он таким же, какими выходят из купели крещения, — ревнителем добрых дел по вере с помощью Божией благодати. Что бывает здесь особенного, так это то, что чувство помилования не всегда вдруг приходит, не всегда вдруг приходит и чувство силы о Господе. Зависит это от того, как глубоко кто падает по крещении и сколь долго пребывает в падении, — и еще более от того, сколько раз кто снова падал по принесении покаяния. Но после больше или меньше продолжительных трудов над собой и подвигов самоумерщвления приходят наконец и эти чувства у всякого, — и благодатное состояние восстановляется вполне. К сему направлены епитимии, которые составляют существенную часть в получении прощения грехов и уврачевания ран душевных.

Видишь теперь, что начало новой жизни о Христе, или начало спасения, не даром дается за веру, но полагается свободными движениями духа, по вере, при помощи благодати Божией. — Далее сам уже можешь заключить, что если начало так шло, то тем паче так должно идти продолжение содевания спасения. Так это и есть. Оно сеется не верой, а напряженной деятельностью своих сил, возбуждаемой верой, при помощи благодати Божией. Все тут бывающее пространно изображено местами Писания в начале письма. Посмотри, какие труды несет спасающийся, — и забудешь думать о «даром». Теперь об этом нечего бы и говорить, но пришло мне на мысль немного пояснить тебе, от чего так бывает, что новая жизнь начата и благодать получена, — а труды подъемлются все же очень большие, измождительные.

Смотри ты на человека, вышедшего из купели крещения или из слезной бани покаяния, — каким он выходит? — Выходит ревнителем добрых дел на богоугождение о Христе Иисусе Господе с помощью благодати. Как дошел он до этого? К сему привели его встревоженная совесть и страх Божий. Они, пробудившись, заставили его взыскать спасения и обратиться ко Господу. Он взыскал по порядку, Самим Господом установленному, — и се вступил на путь спасения и готов шествовать по нему в чувстве силы о Господе.

Что ожидает его? — Непрестанная борьба с собой в очищении сердца от страстей и греховных склонностей и привычек; потому что иначе нельзя ему выполнить вынесенного из начального обращения решения быть ревнителем добрых дел на богоугождение. Подумаешь, — опять борьба; там ведь уж была борьба, перелом жизни сделан; кажется уж, и довольно бы. Вот это я хочу тебе теперь объяснить. Но для этого я должен тебе представить коротенько устройство нашей человеческой природы.

Ведай, что во внутренней нашей жизни есть высшая некая сторона или сила, которой сущность есть жить в Боге, по воле Его, отрешенно от всего. Я называю ее особой высшей частью нашего естества, духом, — тем духом, который вдохнут в лице первозданного из уст Божиих. Движения или проявления сего духа суть: первое — непосредственная уверенность в бытии Бога, с сознанием полной от Него зависимости, что можно обозначить одним словом — страх Божий; второе — совесть, или показывание воли Божией с понуждением исполнить ее, и затем — с одобрением за исполнение и с осуждением за неисполнение; третье — искание богообщения с недовольством ничем тварным.

Ты как хочешь это называй — особой ли частью нашего естества или только высшей стороной души, — не в этом дело; только признай, что означенные движения духовные есть в нас и составляют высшее наше достояние, норму жизни человеческой, то, что делает человека человеком. Я же буду называть это духом.

Под сим духом есть в нас душа и тело, которые совмещают силы и потребности, приспособленные к жизни на земле: в теле, например, потребность есть, пить, отдыхать, спать и подобное; в душе — потребности семейные, общественные, художественные, деловые, научные и подобные. Сими сторонами жизни мы стоим на одной линии с животными; только они у нас более осмыслены, потому что приподняты значительно от земли данным нам духом.

Из сего сам можешь заключить, что задавать тон жизни в человеке должен дух; душа же и тело должны ему покорствовать, состоять в его услужении, действовать в его видах. Силу на это дух почерпает из богообщения, которое облекает его царственной властью над душой и телом. В первозданных до падения так это и было. Они жили духом в Боге, и дух их, черпая из сего богообщения силы, властвовал над душой и телом. Но когда они по вражью искушению пали, порядок движений их жизни изменился. Дух, отпав от Бога, потерял властную над душой и телом силу, и они начали вести свои дела независимо от него, по своей воле. От этого все внутри расстроилось