Невеста к Рождеству - Кэрол Аренс

— Уверен, Фелиция понимает, ты сожалеешь, что так вышло.

— Когда ты поправишься, можешь меня наказать. Я готова ко всему, я заслужила.

— Мы не собираемся тебя наказывать, ни Фелиция, ни я.

Чтобы успокоить сестру, Исайя был готов сам поверить, что Фелиция слышит каждое произнесенное слово. Возможно ли такое? Он не знал.

— Исайя, спой ей. — Абигейл подняла на него заплаканные глаза. — Если она действительно нас слышит, ей понравится.

Пожалуй, песнь поднимет им дух в эти тяжкие моменты ожидания. Да, надо заменить плохие мысли хорошими. Происходящее очень быстро становится прошлым. Одно мгновение, и это уже прошлое. Его спасла дорогая его сердцу жена, теперь он должен ей помочь.

— Конечно! Без тебя я бы не справился, — обратился он к Абигейл и встал так поспешно, что стул за спиной едва не повалился на пол.

Его подхватила сестра.

— А придется, если не станешь аккуратнее, — назидательно произнесла она.

— Ты умница, моя милая. Оставайся такой всегда.

Исайя погладил ее по голове и, к огромному облегчению, увидел на лице слабую улыбку.

— Нам надо перенести сюда елку!

— Ой, как здорово. А зачем?

— Ты ведь знаешь, с каким удовольствием Фелиция ее украшала.

Он быстрыми шагами прошел к двери. Абигейл бежала следом.

— Знаю, к большой моей радости, — сказала она, догнав его. — Ты должен знать, что я умею прощать, как и моя сестра.

— Рад слышать, в каком бы проступке меня ни обвиняли.

Абигейл не может знать, что он велел вынести елку из дома, а Фелиция вернула.

— Ты надеешься, что она увидит елку и очнется?

— Я надеюсь, что это поможет. Бежим вниз, проверим.

Исайя не вполне верил в чудо, но молился, чтобы оно произошло.

В темноте было спокойно. Не было холода и боли — ничего неприятного. Она парила в бескрайнем пространстве. Странно только, что в пустоте кто-то пел. Особенно приятно было слушать «Звените, колокольчики», «Что за дитя в хлеву чужом?» и «Приди, приди, Эммануил».

Последняя песнь звучала особенно душевно. Исполнитель так проникся ею, что голос временами подрагивал.

«Приди, приди, Эммануил! Спаси от власти темных сил…»

И следом… что это? Всхлипы? Но почему? Ведь все так прекрасно. Мужчина наверняка понимает, как красиво поет. Впрочем, это не ее заботы, нужно лишь глубже погрузиться во тьму, и чужие проблемы ее оставят.

Как странно, что в темноте пахнет хвоей. Впрочем, это очень мило.

«В первый день Рождества мой любимый прислал мне…»

Мир тьмы начал сотрясаться. Голову пронзила боль. Фелиция попыталась нырнуть глубже, но неведомая сила тянула ее вверх.

«Куропатку на грушевом дереве…»

Что это значит? Мир зовет ее? Тянет обратно, давая понять, что она должна сделать? Но почему? Ведь там не так спокойно и уютно.

Песнь тем временем продолжалась. «Пять золотых коле-е-е-ц», — донеслось до нее.

Возвращались ощущения. Она чувствовала свое тело все отчетливее, туман постепенно рассеивался. Казалось, она медуза, выброшенная волной на берег.

«Пять золотых колец». Стойте! У нее на пальце было кольцо. Обручальное кольцо.

— Фелиция, — прорвалось сквозь истончившуюся пелену.

Исайя! Голос дорогого человека был полон отчаяния.

— Фелиция, услышь меня, иди на мой голос.

Здесь, в небытии, находиться приятнее, но любовь к мужчине заставляет ее вернуться. Ах, как же это непросто. Движения сковывает тьма, тело плывет, словно по течению огромной реки, с водами которой ей не справиться. Сосредоточившись на звуках песни, она поняла, что мелодия ведет ее, так выбраться будет легче. Она сделает все, лишь бы милый не горевал из-за нее.

И наконец, вот он, перед ней. Темноту сменил поток света. Лицо сначала виделось расплывчатым, но каждую секунду становилось отчетливее.

— Добро пожаловать домой, — прошептал Исайя. Его глаза были полны слез, губы растянулись в улыбке. — Мы так за тебя испугались.

Фелиция попыталась приподняться на локтях, но комната закружилась перед глазами, и она поспешила лечь.

— Почему ты плачешь, Исайя?

О боже, с ней что-то случилось, поэтому она не смогла найти Абигейл! Что же произошло? Она помнит, как шла по снегу, звала сестру, моргнула и открыла глаза уже здесь.

— Абигейл, — прошептала Фелиция. Почему так трудно говорить? Ведь всего несколько мгновений назад она громко кричала.

— Не изнуряй себя волнением, с ней все хорошо.

— Хорошо? Значит, она нашлась. — Фелиция вздохнула с облегчением. — И где она?

— В постели.

— В это время дня?

— Сейчас два часа ночи.

— Не может быть!

— Ты довольно долго была без сознания. — Исайя нагнулся, поцеловал ее в щеку, затем в губы.

— Ничего не помню. Что со мной произошло?

— Ты бросилась искать Абигейл, дул сильный ветер, ломались ветви деревьев, одна из них упала на тебя.

— Как же ты меня нашел? — Он ведь не знал, что она вышла на улицу.

— Ты оставила дверь оранжереи приоткрытой, мы догадались, что ты вышла в сад, поэтому я и лорд Пенфилд пошли за тобой. А как я нашел тебя… Полагаю, по милости божьей.

— Возможно… — Фелиция думала так же, но совсем о другой ситуации.

— Я не представлял, где искать, начиналась метель, даже кусты были плохо различимы. Потом послышался треск сломанной ветки, я подумал, вдруг такая же упала на тебя, и побежал, а потом заметил прядь волос на снегу.

Фелиция видела, как нервно дернулось его плечо. Она хотела поднять руку, чтобы погладить его и успокоить, но сил совсем не было. Должно быть, причина в том, что вернуться было непросто, пустота была такой умиротворяющей…

Вероятно, Исайя не раз думал о маме, когда искал в метель жену, опасался, что судьбой ему уготовано вновь потерять любимую женщину.

Сердце Фелиции сжалось от боли из-за того, что она, сама того не желая, стала причиной его возвращения в прошлое. Ужасно, но возможно, в этом есть и некоторая польза, произошедшее могло довершить исцеление.

— Я хочу сесть. — Фелиция протянула к нему руки.

— Ты уверена?

— Я ведь лежала довольно долго, верно?

Исайя кивнул, затем сел на кровать и обнял жену.

Фелиция перевела взгляд на камин.

— Как мило. — Затем осторожно повернула голову. — О, Исайя! Что ты сделал?

— Перенес сюда елку.