Беглецы - Мишель Пейвер

– Почему молчала?

Что-то в его тоне заставило Пирру внимательно посмотреть на мальчика. Даже под слоем пепла и грязи видно, как посерели его губы. Желтовато-карие глаза кажутся черными.

Однажды Пирра видела, как на Главном дворе Дома Богини борец не успел перепрыгнуть через быка, и тот поднял беднягу на рога. Борца унесли живым, и сейчас лицо Гиласа напомнило девочке лицо того человека: бледное до голубизны, застывшее от шока.

– Почему? – повторил Гилас.

– Думала, ты знаешь! Это же само собой разумеется! Идем!

По густому лесу они дошли до горного отрога и незаметно перебрались на другую сторону. Погони было не слышно, но Пирра все время испуганно озиралась. Дети нырнули под кроны каштанов и сикоморов. Над головами, не умолкая, чирикала стая воробьев. Девочка немного успокоилась: вот оно, надежное укрытие! Да и погони, похоже, нет.

Вскоре они наткнулись на ручей. Только опустившись на колени на мшистом берегу, Пирра поняла, что больше не в состоянии сделать ни шагу.

– Все, устала, – вздохнула она. – Не помню, когда в последний раз спала. Далеко еще до шалашей?

– Довольно далеко. Полдня идти, не меньше.

– Может, передохнем? Здесь ведь не опасно?

– Поди разбери, где опасно, а где нет, – буркнул Гилас.

Пирра помолчала.

– Насчет Теламона. Думала, ты знаешь. Честное слово. Ты же говорил, вы лучшие друзья.

– Были, – процедил сквозь зубы Гилас. – Были лучшими друзьями.

Дети устроили привал под молодыми деревцами. Мальчик замаскировал укрытие ветками. Пирра пошла искать что-нибудь съестное и вскоре вернулась с добычей. Сказала, что роща тянется до самой кромки воды. Пирра рискнула зайти в Море и набрала полный подол морских ежей. Дети съели их сырыми, пальцами выковыривая мягкую влажную кашицу. Пирра то и дело поглядывала на Гиласа, и это любопытство выводило мальчика из себя. Он не хотел, чтобы Пирра видела его таким.

Тут девочка решилась заговорить:

– То-то удивлялась, как вы дружите. Он же Ворон.

Гилас едва не испепелил ее взглядом.

– Когда ты сказал, что вы друзья, не знала, можно ли тебе верить. Понятия не имела, что думать. На всякий случай промолчала. Только в пещерах убедилась, что тебе можно доверять. Ну а потом все так быстро завертелось, что на разговоры времени не нашлось.

Мальчик воткнул кинжал в землю. Клинок задрожал, потом замер. В душе у Гиласа кипели ярость, горе и потрясение. Был ли Теламон ему другом – хоть когда-нибудь? Или это все ложь? Но почему? Зачем?

Гилас вспомнил день после атаки Воронов. Теламон поехал его искать на отцовской колеснице. Заявил, будто не знает, какое Воронам дело до Чужаков. Сказал, как только услышал про нападения, помчался в Горы. Хотел предупредить. Похоронил Брыся. Может, и это все тоже обман? Но зачем Теламону лгать?

Пирра отнесла оставшегося ежа на берег в качестве подношения.

– Воронов нет, – доложила она, вернувшись. – Но кажется, заметила вдалеке наш разбившийся корабль. Ты прав – до него полдня пути. Может, останемся здесь до темноты?

Гилас не ответил. Пальцем провел по знаку на рукоятке: круг, а внутри крест. Акастос сказал, это колесо колесницы, сокрушающей врагов Короносов.

Трудно поверить, что этот кинжал – сделанный из бронзы, но в остальном простой, неприметный – содержит в себе силу всего Дома Короносов. Но в глубине души Гилас чувствовал: так оно и есть.

Мальчик вспоминал рассказ Акастоса. Вороны утратили драгоценный кинжал, а Чужаков ищут, потому что хотят его вернуть. Но с чего Вороны взяли, будто кинжалом завладел именно Чужак и этим Чужаком может оказаться Гилас?

– Что ты на него уставился? – тихо спросила Пирра.

Лицо девочки осунулось от усталости, но темные глаза глядели на него пристально и внимательно.

Мальчик все рассказал. О том, как залез в гробницу и наткнулся на умирающего кефтийца. Как тот отдал ему свой кинжал. Как клинок помог Гиласу выжить в открытом Море. Поведал мальчик и о том, что узнал от Акастоса.

Когда договорил, оба притихли. Даже листья не шелестели, застыв неподвижно на полуденном зное. И воробьи перестали чирикать. Только сверчки стрекотали как ни в чем не бывало.

Пирра нарушила молчание первой:

– Это точно кинжал Воронов?

– Смотри, колесо. Все как говорил Акастос.

Гилас повернулся к Пирре:

– Кинжал мне достался от кефтийца. Может, знаешь, кто он?

Пирра покачала головой.

– Понятия не имею. Выходит, этот человек украл кинжал. Интересно, зачем? Скорее всего, Вороны хранили такую ценную вещь у себя в Микенах. Как же кефтиец добрался оттуда до Ликонии? Зачем его вообще понесло в Акию?

Пирра в задумчивости пожевала губу.

– В первый раз слышу про кинжал Воронов. У нас на Кефтиу даже слухов про него не ходит. Хотя чему удивляться? Вороны не хотят, чтобы кто-то узнал…

Пирра внезапно осеклась.

– Вспомнила! Так вот что они спрашивали у Оракула!

– У какого Оракула?

– Когда мы приплыли в Ликонию, Вороны говорили, что Тестор с Кратосом отправились к Оракулу. Наверное, это она им сказала, что Чужаки украли кинжал.

– Да не воровал я кинжал! В сотый раз повторяю!

– Какая разница? Кинжал ведь у тебя, а остальное Воронов не волнует. Наверное, Оракул увидела что-то про Чужаков. Кратос ведь знает – кроме тебя, в Ликонии Чужаков не осталось. Вот и решил, будто кинжал украл ты.

– Я даже в Микенах не был!

– Да, но человек, на которого ты наткнулся в гробнице, наверняка там побывал и бежал с украденным кинжалом в Ликонию. Кинжал достался тебе, а как – Воронам не важно.

Выдернув оружие из земли, Гилас взглянул на лезвие. Ни единой частички грязи. Клинок совершенен. Прекрасен.

Мальчик привык считать кинжал другом. Оружие помогало ему выжить в Море, а во время шторма и вовсе спасло. Гилас думал, что кинжал все делает для хозяина, а оказалось, он просто оберегает себя. Вот и еще один друг, которого у Гиласа, оказывается, никогда не было.

Положив кинжал на землю, Гилас вытер пальцы о бедро.

– Избавлюсь от него, – буркнул мальчик. – Брошу в Море. Под водой его никто не найдет.

Пирра нахмурилась:

– Не выйдет. Кинжал особенный, он себе на уме.

– Это как?

– Помнишь, в пещере тебя укусила змея? Ты не смог достать кинжал – он застрял в ножнах. Может быть, кинжал задумал от тебя сбежать, потому и хотел, чтобы тебя укусили. А когда ты лез на склон, кинжал выпал ровно перед тем, как Акастос взял тебя в плен. Заметь Акастос кинжал, непременно забрал бы. Но кинжал к нему не хотел. Нет, Гилас. Бросишь в Море – его все равно вынесет на берег. Кинжал сделает все, лишь бы вернуться к Воронам.