Жестокие ангелы - К. Л. Андерсон

— Попались! — радостно закричала Леда. — Больше им не удастся выиграть время!

Потом она увидела моё лицо, и все ещё не высказанные слова о том, какая их ждёт расплата, застряли у неё в горле. Вздрогнув, она отвернулась.

В иллюминаторе корабль Капы казался неподвижным. Взгляды Кешема и Леды были пригвождены к нему, были задействованы все сканирующие устройства для поиска вооружения или ловушек.

— Внутреннее сканирование невозможно, — проворчал Кешем.

— Никаких орудийных отверстий, — произнесла Леда. — Они отправляют и получают какие-то серьёзные засекреченные сообщения. Ничего не могу разобрать. Сплошные помехи.

— Продолжай слушать. На случай, если они призовут на помощь своих дружков. — Я поднялся со своего кресла. — Или на случай, если он не блефовал насчёт Фортресс. Кешем, ты со мной. Леда, кнопку мертвеца для экстренной остановки — на крепёж. Если их корабль хотя бы слегка дёрнется, отступаем.

— Да, капитан.

— Да, капитан.

Я спустился вниз. Кешем шёл позади меня. Когда мы переступили через порог проходной галереи, отворилась дверь в пассажирский отсек. Тереза Дражески, одетая лишь в чёрные легинсы и облегающий чёрный топ, спросила:

— Что происходит?

Я колебался. Она имела великолепную военную подготовку, но ей не дозволялось убивать, и я не думаю, что Капа замешкался хотя бы на секунду, если бы решил устроить драку.

— Мы должны взять под арест контрабандиста, — произнёс я.

Через её плечо я разглядел Сири Байджэн, одетую так же, как Тереза, и Эмилию, бледную, худую и измученную, всё ещё в белых одеждах и обутую.

— Я собираюсь попросить вас всех оставаться в пассажирском отсеке, — сказал я, обращаясь к ним.

Я был почти уверен в том, что командир Дражески станет протестовать. Но её взгляд метнулся с меня на Кешема и потом — на закрытый переходной шлюз.

— Это ваш корабль, — произнесла она.

Я встретился взглядом с Эмилией. У неё на лбу выступили бисеринки пота. На лице отражалось нечто очень близкое к панике.

Командир Дражески закрыла дверь.

Я вытащил из кобуры свой пневматический пистолет и снял с предохранителя.

— Ну как, появилась картинка?

Кешем левой рукой дотянулся до выключателя на дверной панели, а правой вытащил оружие, висевшее на поясном ремне.

— Пока нет. Возможно, он вывел из строя систему видеонаблюдения, когда стал точить зуб на наш корабль.

— Возможно. Будь начеку.

Кешем прикрывал меня. Мои пальцы отбивали по клавишам идентификационный код и код авторизации. Со скрежетом и шипением открылся переходной шлюз, и перед нашим взором предстал Капа, стоявший в проёме. Я нацелил на него пистолет, а он протянул вперёд руки, чтобы показать — он не вооружён. Капа улыбнулся, сверкнув бледно-лиловым зубом. В ту же секунду я услышал пронзительный вой, доносившийся откуда-то из чрева его корабля.

Я схватил Капу за руку и резким движением втащил через люк на свой корабль, швырнув прямо на Кешема.

Всё накренилось, зашаталось, пол ушёл из-под ног.

Я ударился головой о потолок, из глаз посыпались искры.

Крепко выругавшись, я попытался подняться на колени, но гравитация исчезла, и вместо этого я налетел на стену.

Капа был к этому готов, а мы — нет. Он выхватил нож и приставил его к животу Кешема, угрожая выпустить тому кишки.

Кешем вскрикнул. Красные пузырьки крови разбрызгались по воздуху и по лицу Капы. Он поперхнулся. Я вцепился в самый край порога и заставил себя смотреть прямо. Леда опрометчиво соскользнула с лестницы как раз тогда, когда Кэшем корчился от боли, зажимая руками живот.

Капа от стены метнулся к Леде, выставив вперёд нож. Дурочка Леда резким движением выхватила свой пневматический пистолет и попыталась выстрелить. Взбешённый, он ударом отбросил её к стене и ударил так, что она не могла дышать.

Я бросился на Капу, с силой врезался в него плечом, и мы оба оказались припёртыми к стене. Я сжал его запястье и резко вывернул. Сломалась кость. Он закричал. Нож выпал и уплыл прочь. Я дотянулся до него свободной рукой.

Как раз в эту минуту экипаж Капы влетел через переходной шлюз.

— Кнопка мертвеца подвела, или они готовились к этому заранее, но мы были у них в руках.

Петля вокруг моей шеи затянулась ещё до того, как я успел поднять руку. Попробовал вырваться, и верёвка врезалась в горло. Боль ослепила меня. Я задыхался и хрипел. У меня был полный рот крови. Крови Кешема.

— Чёрт подери, включите ускорение! — заорал Капа.

Я пытался перевернуться в воздухе, но петля душила меня. Невозможно было добраться до того, кто накинул её на мою шею. Корпус корабля с грохотом завибрировал, и все мы попадали на пол. Пленивший меня не нашёл точку опоры и тоже упал. А я — прямо на него. Я просунул пальцы под петлю, когда скатывался. Она ослабла, я сдёрнул её, заставил себя подняться, подошёл к Капе, который нацелил на меня мой собственный пистолет.

— Я бы не хотел этого делать, брат, — изрёк он.

Кешем лежал на полу, залитый кровью, и не двигался. Леда — совершенно обессиленная — рядом с ним. Её взгляд затуманился от боли. Она попыталась встать, но упала снова, тяжело дыша. За спиной Капы стояли двое мужчин и женщина, и уголком глаза я заприметил ещё двоих из его экипажа, просто ожидавших, когда освободится достаточно места, чтобы сюда втиснуться.

Я держался очень, очень спокойно. Перехватив исполненный муки взгляд Леды, я молил Бога, чтобы она поняла: ей тоже следует вести себя тихо. Она часто и тяжело задышала, сплюнула и ещё теснее свернулась клубком. Постепенно её дыхание стало тише. А потом вовсе прекратилось.

Невидящие глаза были широко раскрыты.

Я не мог ничего поделать. Совсем ничего.

Капа обернулся к своему экипажу.

— Отправляйтесь за праведниками, — приказал он. — Если они заблокировали вход, скажите, что я пристрелю их телохранителя, если не выйдут. — И подмигнул мне: — Не волнуйтесь. Они такого не допустят. Это против их правил.

Во мне поднялась волна неверия.

— Ты же не говоришь о похищении, Капа.

Он пожал плечами:

— Ты делаешь свой выбор, а я — свой.

— И оба ведут ко дну.

Мои слова заставили его только ещё шире усмехнуться.

— До тех пор, пока не изменишь своих намерений. Дверь открыта примерно ещё шестьдесят секунд, брат. Входи, и мы сможем вытащить и Эмилию. Будь таким, как в добрые старые времена.

Он не знал, что Эмилия была с нами. Я облизнул губы. Что бы изменилось, если бы он узнал, что с нами Эмилия? Возможно, ничего. Как бы то ни было, он всё равно скоро об этом узнает.