Удушающая сладость, заиндевелый пепел. Книга 1 - Дянь Сянь

Он был в ярости – все цветы, все деревья вокруг внезапно загорелись, а зеленая лужайка, на которой мы все стояли, вмиг оказалась сожжена дотла. Мне стало жаль старую сосну – ей пришлось поплатиться жизнью за то, что нечаянно подслушала наш разговор…

Лоза увядшая и дерево,

погибшее давно,

Чернее ночи ворон и горем

убиенный человек

Там, вдалеке[207]…

Плывут беспечно облака,

журчит, колышется вода[208],

Качает челн лениво.

Бессмертный замер на брегу,

На острове Пэнлай[209]…

Кто-то едва различимый в тумане осторожно спустился с плота и дружелюбно улыбнулся мне.

– Я взял на себя смелость пригласить вас, дева Цзинь Ми, в область Небесных грез[210]. Надеюсь, вы не разгневаетесь.

Я вежливо ответила:

– Ну что вы, ваше величество Небесный Император! Вы так любезны.

Я подумала, что на моем месте любой другой крепко спящий очень бы испугался, если бы его изначальный дух и души кто-то пригласил прогуляться. Но меня пригласил не кто иной, как сам Небесный Император, поэтому я сочла это за честь.

– Ваше величество, почему вы призвали меня посреди ночи?

Некоторое время Небесный Император молчал. Шелест ветра, что нес облака, да журчание воды ласкали мой слух. Я подняла голову и встретилась с ним взглядом. Его взгляд словно проходил сквозь меня. Заметив мое удивление, Небесный Император улыбнулся, но эта улыбка таила в себе скорбь, сожаление и надежду. Он так и не ответил на мой вопрос.

– Мы сейчас в области Небесных грез, что на острове Пэнлай. Место, куда время от времени попадают души бессмертных. Изредка область иллюзорно появляется в Земном царстве. Люди называют ее словом «мираж». Они думают, что этот призрачный образ порожден дыханием лунной Жабы[211]. Я когда-то смеялся над таким предположением, считал всего лишь выдумкой. Но девяносто тысяч лет назад, когда я случайно попал сюда ночью, то увидел девушку, ступавшую по воде. Там, где ее ножка касалась водной глади, тотчас же расцветали синие лотосы. Она все шла и шла, пока не скрылась вдали… Такая грациозная, изящная… Девушка лишь раз обернулась, посмотрела на меня… И тогда я узнал, что область Небесных грез и вправду существует. И понял, что такое мираж…

Небесный Император, словно зачарованный, смотрел на туман, клубящийся над водой. Он тяжело вздохнул. Я подумала, что все в старости очень любят вспоминать прошлое. Небесный Император ничем не отличался от обычного старика – тоже предпочитал ворошить дела давно минувших лет посреди ночи. Я, конечно, не очень-то хорошо его знала, но, судя по тому, что вчера сказал Феникс, я его дочь. Поэтому, поборов сонливость, неохотно решила послушать его историю. Но эта фраза, «девяносто тысяч лет назад»! Я тут же пожалела, что согласилась слушать. История явно не на пару минут…

Но не успела я толком расстроиться, как Небесный Император замолчал. Это было похоже на то, как оперный певец, исполняя свою партию, доходил до какого-либо впечатляющего отрывка и застывал во внушительной позе на некоторое время. Он ждал, пока слушатели издадут одобрительные возгласы, и только потом продолжал петь. Я предположила, что Небесный Император замолчал, потому что ждал какой-нибудь фразы от меня. Поэтому я ободряюще ему улыбнулась и сказала:

– Занимательно, весьма занимательно.

Небесный Император удивленно посмотрел на меня. Кажется, на мгновение он растерялся, но затем рассмеялся:

– Ты правда очень на нее похожа. В этом тумане тебя можно спутать с ней, но если присмотреться, то черты лица отличаются. Ты прекрасна, как и она, но улыбка совсем другая. Она не любила улыбаться и за все те девяносто тысяч лет, что я знал ее, улыбнулась едва ли десять раз. Ее улыбка… она была похожа на утреннюю росу – такая же едва заметная и мимолетная. Твоя улыбка другая – такая светлая и яркая, словно весна. Слаще кленового сахара.

Небесный Император снова замолчал, а затем удрученно продолжил:

– Ох, нет, все не совсем так… В последние пятьдесят тысяч лет я больше не видел ее улыбки. Если бы не я… Она бы улыбалась чаще. И ее жизнь не оборвалась бы в одиночестве…

Что… Я-то думала, что новообретенный отец – Небесный Император – призвал меня, чтобы признать своей дочерью, и уже приготовилась было разыграть сценку счастливого воссоединения, полную радости и слез. Ну и заодно хотела попросить у него в подарок немного духовной силы – так, в знак приветствия после долгой разлуки. Но кто же знал, что Император будет так долго рассказывать о том, кто уже давно почил? Я была разочарована, но изобразила благоговение:

– Да благословит ее владыка Янь[212]. Ваше величество, вам стоит примириться с утратой.

Император, кажется, был удивлен моими словами. Но затем он усмехнулся и вновь перевел взгляд на золотистую воду:

– Уже пятьдесят тысяч лет в Небесном царстве и в области Небесных грез ничего не растет, земли бесплодны. Я слышал, что ты умеешь сотворять цветы. Не могла бы ты вырастить здесь синие лотосы?

Вряд ли у всех стариков мысли так же скачут. Почему он внезапно начал говорить про цветы? Оглядевшись по сторонам, я набрала пригоршню земли и бросила ее в воду, бормоча мантру. Через мгновение из воды поднялось множество бутонов. Они так же быстро расцвели, окрасив все вокруг темно-синим цветом.

Глаза Небесного императора засверкали – то была причудливая смесь восхищения и отблесков мерцания воды.

– В самом деле сумела! – воскликнул он и тут же поспешно спросил: – Известно ли тебе, о ком я сейчас рассказывал?

Да, Император действительно перескакивал с одной темы на другую. К счастью, я довольно умна и легко придумала достойный ответ.

– Я еще слишком юна и всю свою жизнь провела в Водном зеркале. Все, кого я знаю, – лишь духи цветов, фруктов и овощей. Среди них нет никого, кто бы улыбался раз в десять тысяч лет. Но я знаю многих, кто по десять раз на дню смеется. Поэтому я не думаю, что была знакома с вашей почившей подругой, и, конечно же, не могу знать, о ком вы рассказывали, – уверенно ответила я.

Небесный Император с грустью посмотрел на меня.

– Та, про кого я говорил, не кто иная, как Цзы Фэнь, Повелительница цветов. Тебе около пяти тысяч лет, а Цзы Фэнь скончалась четыре тысячи лет назад. Неужели ты никогда ее не видела?

– Никогда. – Я покачала головой.