Князев, не беси - Кира Ланвин

Мимо прошла медсестра, уже в возрасте, и неодобрительно взглянула на меня. Или она на всех так смотрит?

— Могу, просто слабость, температура, но ты не беспокойся. Представь, что я здорова и уже рядом с тобой. И да, ты кого угодно заставишь ходить. Как начинаешь свои разговоры прекрасные, сразу не до лежания становится.

— Талантище, — хмыкнул Даня. — Прости, Варь, я пока не смогу приехать. Соревнования не каждый день, но чередуются с тренировками… Если нужно, я примчусь. Ты только скажи, — закончил он серьезно.

— Я уже сказала, что мне нужно. Постарайся там хорошенько.

— Будет сделано. А ты не раскисай, ладно? Пиши мне, а я как буду свободен, выйду на связь. Если будут обижать — медперсонал разный бывает — звони.

— Всё будет хорошо, Дань. Спасибо за заботу.

Но хорошо не становилось. Через час меня начало трясти так, что стучали зубы. Девушка с соседней кровати, Настя, испугалась и решила позвать медсестру. Та пришла, да, но очень злая.

— А нечего по коридорам ошиваться! Это больница, а не курорт. Вот всё пялятся в свои телефоны, болтают — ругалась она, на ходу протягивая мне термометр. — Измеряй.

Сил возмущаться или возражать не было. Да и, если отбросить лишнее, она права. Надо было лежать. Хотя я встала всего на пару минут. И, уверена, даже если бы не вставала, температура всё равно не заставила бы ждать себя.

— Сколько? — рявкнула она?

— Тридцать восемь и четыре, — ответила я, возвращая градусник и плотнее заворачиваясь в тонкое одеяло.

— Ну поколотит и перестанет, — сказала она и покинула палату.

Хм. Спасибо. Большое. А у меня даже воды нет, чтобы пить. Обычно мне очень помогает, когда пью помаленьку, но часто-часто теплую воду.

Одна из пожилых женщин покачала головой.

— Вот же с-сказочная женщина. Ты потерпи немного, скоро станет легче. Кружка есть?

— Да.

— Давай, воды принесу.

И она принесла.

— Спасибо большое! — ответила я, принимая кружку и потихоньку отпивая.

В итоге ещё минут сорок тряслась, а потом пришло время обеда, который пропустила, а после поставили капельницу. И стало легче. Ещё лечащий врач забежала, сказала, что очень хорошо, что я сразу обратилась, а не валялась в общежитии. Я согласилась, а после провалилась в сон на два часа. Проснулась от вибрации телефона. Звонила…

Да ладно…

— Мама? — удивленно спросила я, вообще не ожидая её услышать.

Мы редко созванивались, редко общались, виделись ещё реже. Может, случилось что?

— Варя, привет! Как ты? Я тебя разбудила? — спросила мама негромко, встревоженно.

— Я спала, но не страшно, всё равно вставать надо. Что-то случилось? — спросила я тихо.

Похоже, дневной сон только-только закончился у всех. Сейчас опять начнутся процедуры, ужин, который я пропускать не хочу…

— Вася сказал, что ты в больницу попала. Как ты сейчас?

— Да нормально. Поспала. Как у вас дела?

— Всё хорошо. Варь, я к тебе собираюсь, скажи, что нужно? Ты еду брала какую-то? Может быть, ноутбук нужен, планшет, фильмы скачать?

Ого. Я уже давно забыла, что такое подобная забота. Даже стало неловко. Но ведь это моя мама. Разве имеет значение, как давно она была рядом? Если она хочет проявить, показать свою заботу, то почему бы и нет? Я буду рада её увидеть. Очень. Так или иначе, наши с ней отношения всегда увесистым грузом висят на фоне и когда не нужно, тянут вниз. Детские обиды, недопонимание, моя ревность к сводной сестре. Пусть с этой болезнью всё плохое, всё то, что мешает мне, уйдет. Не хочу этого больше.

— Да, мам, нужно. Я пока не очень хочу есть, но он пяти литров воды не откажусь. И ноутбук будет очень кстати — скоро сессия, у меня рефераты, контрольные, курсовые.

— Поняла. Точно не нужно больше ничего?

— Хм. Ну, если только апельсины.

— Ты когда маленькая температурила, всегда их просила.

— Я помню. Жду тебя.

Мы попрощались и я ощутила волнение. А вдруг не приедет? Вдруг дядю Сашу попросит? Или нет?

— Калинкина кто? — раздался голос у входа.

— Я, — ответила слегка настороженно.

Женщина показала пакет, что был у неё в руке и поставила его мне под кровать. Я поблагодарила её. Внутри пакета обнаружила свои тетради, которые утром забыла, ручки, маркеры, йогурты, кефиры и яблоки. Тут же поступило сообщение от Наты:

«Девчонки всё собрали, я занесла. Попала в сон час, не пустили. Не знаю, можно ли тебе шоколад. Но всё равно положила. Поправляйся скорее, Варюша. Мы тебя любим!»

До чего же это мило! И так трогательно. Мы вроде знакомы всего ничего с девушками, но уже успели привыкнуть друг к другу. Даже прикипеть с кем-то. В школе такого не было особо. Все, с кем я дружила по-настоящему, либо переезжали, либо ушли после девятого класса. А Кристина и вовсе жила здесь, и виделись мы не так часто, как хотелось. Зато каждая встреча была очень желанной, трепетной и насыщенной. Она, кстати, тоже написала, что заедет на днях — сейчас три дня пары допоздна и её просто не пустят сюда.

Потихоньку к моим «сопалатницам» стали заходить гости. Дети, родители, друзья. Я лежала и надеялась, что температура пока не станет вновь стремительно подниматься. Пусть ночью, не сейчас. Я хотела увидеть маму в более-менее нормальном состоянии. И мне повезло. Когда она пришла, я почему-то так разволновалась, что чуть не свалилась, пытаясь пойти ей навстречу.

— Лежи, — сказала она, присаживаясь ко мне на край кровати. — Как самочувствие?

— Иду на поправку, — улыбнулась я, вглядываясь в её лицо.

— Да? — с сомнением спросила она, оглядела палату и чуть наклонившись ко мне, тихо спросила. — Может быть тебе другую палату организовать? На двух человек, хотя бы. Я помню, что ты ценишь личное пространство.

— Я же в общежитии живу, мам.

— И как тебе там?

— Лучше, чем о об этом обычно отзываются. Всё чисто, спокойно в основном, девушки хорошие со мной. Мне нравится.

Мама всё сжимала большую сумку, точно тяжёлую, и не спешила ставить её на пол.

— Ты чего? — спросила я, выдав удивление.

— Всё никак не могу забыть тот раз, когда ты приехала к нам, а мы на море улетели. Трындец просто, Варь. Я двести раз хотела тебе позвонить, извиниться, что не позвала тебя с нами заранее. И всё время откладывала. Больше не могу.

— Да ладно, я почти забыла об этом, — сказала я честно, ведь именно в тот вечер я столкнулась с плохой версией Князева. А потом всё потихоньку закрутилось-завертелось… И вот к чему привело.