Пламенный цветок - Мира Ризман

если по пути в него не воткнулся бы меч. Тот вошёл по самую рукоять, и раненное щупальце стремительно уползло обратно в море, орошая каюту жёлтой пахучей слизью. Едкие брызги разлетелись вокруг. Несколько капель попали на лицо и руки. Пронзившая поражённые участки адская боль не оставляла сомнений, что происходящее отнюдь не пригрезившийся кошмар. Рениса резко вскочила и попыталась стереть с себя смрадную жгучую слизь. К ужасу, вместе с едкими каплями начала слезать кожа. Сдавленно простонав, Рениса хотела уже броситься к зеркалу, но не успела. В следующую секунду, разбив иллюминатор, в каюту ворвалось новое щупальце и принялось сносить всё на своём пути. Одним движением оно заставило стол взвиться к потолку. Скопившиеся на нём судовые журналы, подобно всполошённой стае птиц, разлетелись по каюте. Едва успевший разделаться с предыдущим вторжением Филипп вновь бросился в атаку. Рениса впервые в жизни неистово взывала к Полозу, моля о спасении. Она с замиранием сердец следила за ожесточённым сражением. В этот раз Данье никак не удавалось подобраться к щупальцу. Оно, как безумное, колошматило почём зря, громя и превращая в щепки капитанскую каюту. Филиппу приходилось ежесекундно уворачиваться от летящих обломков. Он всячески старался сбивать то, что летело в сторону Ренисы. Однако, проделывая очередную попытку прорыва, не уследил. Одна из досок срикошетила от его меча. Видя летящий осколок, Рениса запоздало попыталась отклониться в сторону, но не успела. Удар пришёлся по левой скуле.

— Прости! — с отчаянием прокричал Филипп, заслышав вопль боли, и со злостью накинулся на щупальце.

Ослеплённая от сильной боли Рениса пропустила победоносный рывок. Скуля и заливаясь слезами, она пришла в себя только тогда, когда к ней подбежал тяжело дышавший Филипп.

— Скорее, пока есть передышка! Надо обработать ваши раны, иначе останутся шрамы! — суетливо доставая небольшую баночку из кармана, проговорил он. Быстро открутив крышку, Филипп щедро зачерпнул пахнущую горькими травами мазь и поднёс к горящей щеке Ренисы. Целительный холод почти сразу притупил боль. Данье, нервно озираясь в ожидании нового нападения, спешно накладывал мазь и на воспалённые следы ожогов.

— А как же вы? — чувствуя, как боль отступает, Рениса заметила на лице Филиппа протянувшуюся от переносицы к скуле борозду обожжённой кожи. Ещё несколько глубоких ожогов были видны на его руках и шее.

— У эльфов хорошая регенерация, да и шрамы, как известно, только украшают мужчину, — со слабой улыбкой ответил Данье, продолжая обрабатывать её раны. Ренисе оставалось только недоумевать, почему полукровка в такой момент занимался ей, а не пытался спасти корабль, который крутило и вертело на воде, а судя по грохоту пушек и треску ломающихся бортов, сражение шло полным ходом.

— Вам лучше спуститься, — заворачивая баночку, сказал он. — Там безопаснее, и надо позаботиться о принцессе!

Рениса, вспомнив о Торине, всерьёз забеспокоилась. Принцесса способна была натворить бед при обычном шторме, что уж говорить о нападении морского чудовища. Однако, когда Рениса вышла на ют, с намеченными планами пришлось повременить. По кораблю метались матросы с оружием и отважно бросались на грозящие разнести корабль вдребезги щупальца. Палуба была залита едкой слизью и воняла так, что Ренису сразу же затошнило. Боясь не удержаться на ногах из-за зверской качки и скользкого пола, она мёртвой хваткой вцепилась в Данье. Тот сразу заметно напрягся и остановился.

— Мне лучше спрятаться где-то здесь, — простонала Рениса, чувствуя себя обузой. Морское чудовище в любую минуту обещало доломать корабль, и хороший мечник, как никогда, мог помочь избежать столь печальной участи, вместо того, чтобы возиться с какой-то глупой сэйлини!

— Уже не надо, — ласково проговорил Данье и, осторожно обхватив её за плечи, прибавил: — Помощь подоспела.

Рениса недоумённо посмотрела на него. Филипп же с усталой улыбкой просто кивнул в сторону. Проследив за его взглядом, Рениса увидела неизвестно откуда внезапно налетевшие вихри, которые принялись кружить вокруг щупалец и замораживать их. Загадочное явление разделалось с чудовищем меньше, чем за четверть часа, после чего помогло надуть паруса и повело разбитый корабль к едва виднеющемуся на горизонте скалистому берегу.

— Никогда прежде не встречали эту тварь! — пробубнил уже знакомый крылатый юнга, спускаясь с вант. Вид у него был такой же потрёпанный, как у корабля. Но крылья чудом уцелели, хотя на большей части перьев красовались жуткие подпалины.

— Разрази меня гром, я был уверен, что кракены повымерали ещё задолго до Проклятой Войны Драконов! — буркнул появившийся из трюма карлик, похожий на грызуна.

— Боюсь, дело может оказаться значительно сложнее, — обращаясь к команде, печально заметил Филипп. — Есть кое-кто, кому наше путешествие встало поперёк горла…

— Хочешь сказать, кто-то наколдовал этого монстра? — вступил в разговор зеленоволосый матрос, а его окровавленный чешуйчатый хвост заметался по палубе.

— Или разбудил, — тихо добавил Данье.

— Каналья, только этого нам не хватало! — выругался карлик. — Одно дело сражаться с другими судами, но что прикажешь делать, если снова появятся какие-то древние чудища?

— Не волнуйтесь, теперь мы точно под защитой, — поспешил успокоить их Филипп, кивая в сторону приближающегося берега.

Матросы спорить не стали, только с нарастающим любопытством поглядывали на скалы. Видимо, их весьма заинтересовал внезапный защитник. А вот Рениса не было до того дела. Несмотря на всю таинственность личности лекаря демонов, она даже толком не разглядела его, а всё потому, что всё это время негодовала из-за поведения Данье! Он так рьяно принялся заботиться о принцессе, что и вовсе забыл о ней. Кажется, за всё то время, как они сошли на берег, Филипп удостоил её всего одним взглядом и то, только тогда, когда все уже уселись за стол.

«У него хобби что ли такое, заботиться обо всех подряд? — злилась Рениса, глядя на то, как бережно поддерживал Данье принцессу по пути в волшебную башню, пока она, спотыкаясь и подворачивая ноги, ковыляла у них за спинами. — Или же не устоял перед красивым личиком и откровенным нарядом? Мне, между прочим, тоже было очень холодно! Я могла и вовсе впасть анабиоз…»

Вспоминая, как её трясло под конец пути, Рениса ещё больше корила Данье. Из-за его небрежности она вынуждена была вести себя, как какая-то дикарка! Увидев пар, поднимающийся от супа, её инстинкты сработали раньше, чем вбитые в голову правила этикета. Продрогшее, казалось, до самых костей тело требовало тепла, и глоток горячего супа стал для него настоящим спасением.

«Теперь эта надменная принцесса будет считать меня неотёсанной грубиянкой, — вспоминая, как в тот момент на неё посмотрела Торина, с раздражением подумала Рениса. — И, вероятно, этот лекарь демонов тоже».

— Вас что-то беспокоит, сэйлини? — внезапно поинтересовался Маркус.

Рениса встрепенулась. Выдернутая из своих неприятных мыслей, она не сразу нашлась с ответом.