Когда шагалось нам легко - Ивлин Во

– Переодеваться?

– Решайте, конечно, сами, но думаю, так вам будет жарковато. Обычно мы надеваем только обувь и шорты. А рубашки оставляем в машинах. Нас забирают с пляжа. Я бы на вашем месте переобулся в туфли на каучуковой подошве, если есть такая возможность. На камнях бывает скользко.

По счастью, такая возможность у меня имелась. Я вернулся в дом капеллана, где остановился, и сменил обувь. В душу закрадывались недобрые предчувствия.

Мсье Леблан выглядел блистательно. На нем были идеально отглаженные белые шорты, шелковый ажурный жилет и белоснежные эспадрильи, зашнурованные крест-накрест вокруг лодыжек на манер пуантов. В руке он держал цветок туберозы и деликатно вдыхал аромат.

– Некоторые называют ее аденской лилией, – промолвил он. – Ума не приложу почему.

С ним был еще один незнакомец, гость мсье Леблана, сотрудник торгового представительства какой-то нефтяной компании.

– Боюсь, – признался он мне, – как бы не ударить в грязь лицом. Моего опыта вряд ли достаточно для столь энергичного времяпрепровождения.

Мы расселись по автомобилям и вскоре затормозили в тупике у подножия скал возле древних водохранилищ. Должно быть, подумалось мне, мы свернули не на ту дорогу, – но все вышли из машин и принялись раздеваться. Спутники Леблана сняли головные уборы; мы же с незнакомцем предпочли остаться в пробковых шлемах.

– Пожалуй, оставим трости в машине, – сказал мсье Леблан.

– Разве они нам не пригодятся? – (Я все еще лелеял в памяти славные подъемы на холмы Уиклоу.)

– Сами увидите: будут только мешать, – заявил мсье Леблан.

Мы прислушались к его мнению.

И выступили в короткий путь. Впереди пружинистой, легкой походкой шел мсье Леблан. Бодро и целеустремленно он двигался прямиком к отвесной стене утеса – ни дать ни взять Моисей, вознамерившийся разломить камень в поисках воды. И впрямь: гладкое полотно скалы рассекала, словно молния, неглубокая раздвоенная трещина. Остановившись непосредственно под ней, мсье Леблан сделал резкий скачок вперед и тут же на большой скорости, без видимых усилий начал подниматься по утесу. Причем он не взбирался, а скорее взмывал. Его будто затягивали наверх, а ему самому оставалось только удерживать вертикальное положение, мягко цепляясь ступнями и пальцами за каменные выступы.

Точно так же, один за другим, из поля зрения исчезли все компаньоны Леблана. Мы с незнакомцем переглянулись.

– Вы там живы? – донеслось откуда-то сверху.

Мы приступили к подъему. Около получаса карабкались по той самой расщелине. За все время нам не попалось ни одной выемки, где бы можно было перевести дух или по крайней мере постоять в естественной позе. Оставалось только переставлять ноги с одного уступа на другой; шлемы ограничивали обзор двумя футами выше наших голов. И вдруг мы настигли группу Леблана, сидевшую на уступе.

– Разрумянились, – заметил мсье Леблан. – Подготовка у вас, как видно, хромает. Это восхождение пойдет вам на пользу.

Однако стоило нам остановиться, как у нас мелко задрожали колени. Мы сели отдохнуть. Когда же пришло время возобновить подъем, встать на ноги с первого раза не получилось. Суставы, казалось, переживали то состояние, которое порой наступает во сне, когда за тобой гонятся бородатые радиожурналистки, а колени перестают выдерживать массу тела.

– Мы решили вас дождаться, – продолжал мсье Леблан, – потому что впереди на маршруте будет одно коварное место. Пустяк, в сущности, если знать дорогу, но вам все-таки нужен проводник. Я, кстати, сам обнаружил это препятствие. По вечерам я частенько выбираюсь один в поисках коварных мест. Однажды на всю ночь застрял. Сперва надеялся отыскать дорогу при лунном свете. Но потом вспомнил, что ночь ожидается безлунная. Так и скрючился – в более чем стесненной позе.

Коварное место представляло собой огромный нависающий выступ раскрошенной, облупленной горной породы.

– На самом деле все очень просто. Смотрите на меня и повторяйте в той же последовательности. Правую ногу ставим вот сюда… – Речь шла об идеально гладкой, до блеска отполированной каменной поверхности. – Затем не спеша тянемся левой рукой наверх, пока не нащупаем опору. Растянуться надо прилично… вот так. Потом заводим правую ногу под левую – это самое трудное – и нащупываем опору с другой стороны… Правой рукой просто удерживаем равновесие… вот так. – Мсье Леблан завис над пропастью, частично скрывшись из виду. Все его тело будто приобрело какую-то клейкость. Он держался, как муха на потолке. – Вот в таком положении. Основное внимание на ноги, а не на руки – не подтягиваемся, а отталкиваемся… как видите, порода не везде прочная. – Для убедительности он сгреб горсть твердых, казалось бы, каменных осколков у себя над головой и с бренчаньем отправил вниз, на дорогу. – Теперь просто переносим вес с левой ноги на правую и поворачиваемся… вот так. – И мсье Леблан исчез из поля зрения.

Все кошмары, подстерегавшие нас на каждом шагу, до сих пор являются мне в страшных снах о той экспедиции. Примерно через час жуткого подъема мы все же достигли кратера. Далее нам предстоял переход через воронку по рыхлому пеплу, а затем подъем по другому краю к самой высокой точке полуострова. Здесь мы задержались, чтобы полюбоваться видом – действительно завораживающим, – после чего начали спуск на побережье. Этот последний этап разнообразило то обстоятельство, что теперь наш путь пролегал под жгучими лучами солнца, с полудня раскалявшего скалы до нестерпимого жара.

– Если долго висеть на руках, ожоги будут, – предупредил мсье Леблан. – Надо козленком перепрыгивать с камня на камень.

Наконец, часа через три этих мучений, мы оказались на берегу. Там нас поджидали автомобили и прислуга. Для нас уже накрыли чайный стол, разложили купальные костюмы и полотенца.

– Мы всегда купаемся здесь, а не в клубе, – сказал мсье Леблан. – Там у них стоит заслон от акул… а в этой бухте, кстати, только за прошлый месяц сожрали двух мальчишек.

Мы поплыли в теплое море. Тогда к кромке воды подбежал рыболов из арабов и в надежде на чаевые стал кричать нам об опасности купания. Хохотнув в ответ, мсье Леблан легкими, но мощными гребками устремился на глубину. Мы вышли на берег и оделись. Туфли мои пришли в полную негодность, а на шортах зияла дыра – результат падения на раскаленной осыпи и последующего соскальзывания на несколько ярдов вниз. В машине у мсье Леблана были наготове чистый белоснежный костюм, рубашка из зеленого крепдешина, галстук-бабочка, шелковые носки, туфли из оленьей кожи, расчески из слоновой кости, парфюмерный спрей и лосьон для волос. Мы угощались банановыми сэндвичами, запивая их крепким китайским чаем.

На обратном пути мсье Леблан для дополнительной остроты ощущений сам сел за руль. Не стану отрицать: это приключение было почище всех остальных.

На следующий день – в воскресенье, 14 декабря, – страдая от боли в мышцах, весь в синяках, ссадинах и солнечных ожогах, я отправился в Лахдж, где собирался провести двое суток в гостях у султана, а во вторник воочию лицезреть собрание старейшин-данников.