Невероятные приключения Брыся в пространстве и времени. Часть 5. Брысь, или Один за всех и все за одного - Ольга Малышкина

– Может, они убежали, испугавшись выстрелов? – с надеждой проговорил Д’Артаньян. – И скоро вернутся?

– Возможно, – ответил Атос.

А Портос в сомнении покачал головой – уж слишком крепко обнимал он своего рыжего, чтобы не почувствовать, как тот вырвался бы из рук.

– Что вы обо всем этом думаете? – по привычке обратился он к Арамису, но тот лишь пожал плечами:

– Видимо, то же, что и вы, дорогой Портос! Опять сплошные загадки! – и, глухо застонав от боли, добавил:

– Однако, нам нужно обработать наши раны!

Оба мушкетера направились в дом, где жена и слуги хозяина «Старой мельницы» уже гремели тазами с горячей водой и готовили чистые тряпки для перевязки пострадавших.

Атос тоже нуждался в помощи, но вместо того чтобы присоединиться к друзьям, пристально вглядывался в сторону раскидистого дерева, усыпанного пахучими черными ягодами. Д’Артаньян повернулся туда же – за переживаниями по поводу внезапного исчезновения четырехлапого боевого товарища он совсем забыл про того, кто застрелил графа Рошфора.

– Леди Винтер?! – поразился юный гасконец, увидев стройную фигурку обворожительной шпионки кардинала.

– Куда вы, Атос? – неуверенно молвил он в спину удаляющемуся другу, но тот не ответил, медленно приближаясь к белокурой красавице, у которой, казалось, вся кровь отхлынула от лица, настолько оно побледнело…

– Нет, ты видел?! – возмущенно обратилась Ретивая Пегги к своему оставшемуся в единственном числе пассажиру. – Опять куда-то подевались! Не верится мне что-то, будто они выстрелов испугались!

– Мистика! – печально согласился Лорд.

Когда несколько минут назад коты-иностранцы и пес вдруг настигли их с Пегги у самой изгороди, то некогда было выяснять, где они пропадали. Не нашлось даже секундочки на знакомство с дворнягой! А теперь, когда этих самых секундочек хоть пруд пруди, не с кем знакомиться и некому задавать накопившиеся вопросы!

Выждав в сторонке еще немного, Пегги и Лорд подошли к смуглому юноше, всем видом намекая, что неплохо бы получить хоть толику внимания за содействие общей победе.

– Добрый день! Мы друзья вашего кота! – учтиво начал Лорд, но молодой гасконец перебил:

– А, собачка! Спасибо тебе! И тебе, моя красавица!

И погладил обоих.

Лорда покоробило обращение «собачка», но он списал такую вопиющую невежливость на счет пережитых кадетом потрясений. А вот Пегги буквально расцвела от комплимента.

– Пойдемте-ка, я угощу вас вкусненьким! – с этими словами юноша поднялся с бочки, на которую незадолго до того опустился почти без сил, и поплелся в дом, по пути «пристроив» Пегги к яслям с овсом, где другие кони смирно ожидали своих наездников.

У хозяина постоялого двора Д’Артаньян раздобыл сахарную кость. Какой-нибудь «собачке» она могла бы показаться чересчур большой, но только не кардинальскому догу. Лорд с достоинством принял угощение и улегся в тенечке, чтобы насладиться обедом и подумать, как теперь добираться до Парижа, неужели пешком?!

– Где Атос? – спросили мушкетеры у своего молодого друга, как только на их раны были наложены целебные мази и тугие повязки.

– Беседует с леди Винтер! – сообщил Д’Артаньян.

В голосе юного гасконца звучала печаль. Надежда, что кот испугался выстрелов и вернется (вместе с остальными!), слабела с каждым мгновением, а мысль, что питомец тяжело ранен, наоборот, крепла – кому, как не серо-белому ангелу-хранителю принадлежала кровь, засохшая бурым пятном на рубашке?!

– Мне это не нравится! – пробурчал Портос.

– Что именно? – уточнил Д’Артаньян, из-за мрачных предчувствий он утратил нить разговора.

– Что наш товарищ находится в такой близости от той, кто, по его собственным словам, коварна и опасна! – горячо продолжил Портос.

Арамис постарался успокоить богатыря:

– Не забывайте, дорогой друг, что Атоса и леди Винтер связывает какая-то давняя тайна и что прекрасная дама уже дважды повела себя не так, как ожидалось!

– Не люблю тайн! От них все беды в этом мире! – сердился мушкетер.

Арамис, который, в отличие от старинного приятеля, обожал все таинственное, не согласился:

– Но, любезный Портос, без загадок наша жизнь была бы скучна и однообразна!

Однако его слова не убедили силача. Стукнув тяжелым кулаком по столу, так что направлявшийся в их сторону слуга решил повременить с подачей закусок, Портос заявил:

– По мне, нет ничего лучше хорошей честной драки!

– Угомонитесь, милый друг! Если вы будете принимать все так близко к сердцу, мы останемся голодными! – поспешил вставить Арамис.

Д’Артаньян не мог пока думать ни о чем другом, кроме исчезновения любимых животных, а тем более, – о еде.

– Что-то мне подсказывает, что мы больше не увидим наших ангелов-хранителей, – протяжно вздохнул он.

Арамис попытался найти разумное объяснение случившемуся:

– Возможно, они выполнили свою миссию? Посудите сами: алмазные подвески вернулись к королеве в целости и сохранности, ваша Констанция жива, несмотря на происки кардинала, как и мы, а в особенности, вы! Ведь выстрел Рошфора, несомненно, предназначался вам, а не коту!

– Кстати, о Рошфоре! – опомнился Портос. – Как вы думаете, чем для нас обернется гибель доверенного лица его высокопреосвященства? Никто не поверит, что графа ухлопали не мы!

– Ничем! – вдруг прозвучал голос Атоса. В пылу обсуждения навалившихся проблем мушкетеры и Д’Артаньян не заметили, когда старший товарищ присоединился к их компании.

– Как это – ничем? – недоверчиво переспросил Портос.

Не отвечая, Атос положил перед ними бумагу с личной печатью и подписью Ришелье. Д’Артаньян прочитал вслух: «Все, что сделано предъявителем сего, сделано по моему приказу и на благо Франции!»

– Откуда это у вас? – изумился гасконец, а Портос и Арамис выжидательно уставились на друга.

– От леди Винтер, – устало молвил Атос, усаживаясь за стол, и, помолчав, добавил:

– Друзья! Хочу вам кое-что сказать… Я намерен оставить службу!

– Что?! – не поверил ушам юный кадет.

По его твердому убеждению, на свете не было ничего более привлекательного, чем голубой плащ и бесконечные стычки с гвардейцами или (лучше бы!) с настоящими врагами Франции!

Масла в огонь подлил Арамис, заявив, что с недавних пор подумывает о том, чтобы продолжить изучение богословия и стать аббатом.