Синее пламя Юга - Екатерина Сергеевна Бакулина

дома. Если дороги не будут безопасны. Если твари выйдут на охоту, то никакие деньги не защитят. Поэтому Рёйген отдали мне, а не Ульриху.

* * *

Я проснулась от криков. Ночь на дворе.

Не сразу поняла, что происходит и где кричат.

Да и потом…

Но кричали с улицы.

Я выглянула в окно. Там, внизу, бегали люди, суетились, таскали что-то. Кричали. Что там? Потом – отблески огня и запах дыма.

Что-то горит? Только этого нам еще не хватало!

Сама оделась быстро, побежала во двор.

Горели амбары.

Далеко, на заднем дворе, но зарево огня я увидела, как только выскочила на улицу.

После всего, о чем мы говорили с Сандером, – у меня просто сердце оборвалось. Конечно, здесь не все запасы Рёйгена, но все равно очень много, достаточно, чтобы кормить людей в замке, армию и помогать людям в ближайших деревнях до конца зимы. Если этого не останется…

Хуже всего, что это ведь не случайно. Загорелось не само. В такие совпадения я не верю.

Амбары пытались тушить, таскали воду, но у одного уже горела крыша, у другого вот-вот, и дым из всех окон. Я видела, что люди еще пытались что-то вынести, кучу мешков во дворе, но сейчас горело уже слишком сильно, туда не зайти. Не спасти все.

Плач и причитания, ужас на лицах.

Гвардейцы с ведрами воды, пытаются тушить. И слуги… Все, кто может хоть что-то сделать.

Из распахнутой двери амбара вдруг выскакивает Тагир, голый по пояс, с двумя мешками зерна на плечах. Весь блестит от пота. Сбрасывает мешки на землю, распрямляется, потягиваясь, смотрит на меня.

– Миледи! Мы пытаемся спасти все, что возможно, – говорит он, немного склоняет голову. – Нельзя допустить, чтобы вы голодали!

Герой.

Он тоже не боится огня?

– Что случилось?

Глупый вопрос, это и так видно. Но я лишь хотела понять подробности, хоть что-то понять. Как это произошло?

– Тагир! – Сандер не дает ему ответить. – Пошли!

Сандер выскакивает из дверей, кидает мешки на землю и тут же бежит обратно, я даже толком не успеваю его рассмотреть.

– Простите, миледи, – Тагир улыбается и снова склоняет голову, немного церемонно. – Мне пора.

Подвиги зовут!

Спокойно…

А то у меня сердце так колотится…

Я тоже могу как-то помочь. Конечно, в горящий дом я бежать не готова, моего огня не хватит на это. Но я могу помочь тушить, таскать ведра. Сейчас лишние руки не помешают. Я постараюсь сделать хоть что-то, а разбираться буду потом.

От едкого дыма слезятся глаза.

Но не стоять же так.

Я вижу, как появляется Ульрих, сонный, взъерошенный, очень долго с сомнением на все это смотрит, что-то спрашивает. Тоже спал, наверно, его разбудили. Потом Тагир подходит, говорит ему что-то, кажется, про Ульрихову трусость. Язвительно. И Ульрих сдается, хоть и ругается, снимает куртку и шелковую сорочку с кружевными манжетами… да, с такими кружевами точно не стоит, полыхнут в один момент… Я еще успеваю заметить, какой у него здоровенный широкий шрам через всю грудь… Потом очень решительно направляется к дверям амбара, поглядывая на крышу. Такие, как он, в огне, может, и не сгорят, но если обвалятся балки – уже ничего не поможет.

Кто-то из солдат пытается кинуться вместе с ним, но Ульрих ловит за шкирку, отбрасывает. Нет, обычным людям лучше не соваться в огонь.

И мне хватит стоять.

Лучше помогать таскать ведра. Тут ручеек у скалы, не замерзает даже зимой. Для нужд крепости этого вполне хватает, но вот чтобы тушить пожар – ужасно мало. Кто-то пытается загребать снег… Ведра нужно передавать – так будет быстрее всего. Одно, потом другое… не разогнуться. Но когда что-то делаешь, пытаешься справиться вместе со всеми – немного легче, паника отступает, кажется вот-вот, и мы справимся.

Некогда думать и бояться.

Я слышу, как гудит огонь и трещат перекрытия.

Амбар уже не потушить и не спасти, но хоть бы на другие постройки не перекинулось.

Я постоянно оглядываюсь, как Сандер там, очень страшно.

В какой-то момент понимаю, что Тагир и Ульрих уже не таскают мешки, а просто стоят, стараясь отдышаться, поглядывают на двери. Там полыхает так сильно, что даже для них соваться опасно. Ульрих сбивает огонь с тлеющих штанов.

Сандер? Он все еще там?

Они ждут.

Ульрих даже подходит к двери ближе. Если Сандер не появится, он побежит спасать? Или для него это как раз удачный поворот? Вглядывается в проем двери.

Я понимаю, что стою, замерев тоже.

Трещит крыша. И даже проседает местами. Хватит… нужно уходить скорее…

Движение там в огне.

– Хватит! – кричит Ульрих, когда Сандер наконец-то выскакивает, сам отбирает у него мешок.

Но Сандер не слышит, или не хочет слышать. Ему кажется, что он может еще. Что еще не поздно. Что никакой огонь ему не страшен вовсе.

Он пытается вернуться снова, но тут Ульрих кидается за ним. Хватает за плечо, разворачивает, сбивает с ног. Тащит назад. Сандер еще пытается вырваться, но Ульрих заваливает его на землю.

– Сандер, хватит! – рявкает страшно. – Прекрати!

– Отпусти! – Сандер бьет ему в морду, так от души, но Ульрих держит крепко.

– Помоги! – кричит Тагиру. – Держи его!

Тагир только качает головой.

И где-то тут с треском рушится крыша.

Все.

Сандер сдается. Позволяет себя уложить.

Они сделали, что могли.

Вот и все.

– Все, – говорит Ульрих тихо. Отпускает.

Сандер садится не сразу. Только когда Ульрих несильно пинает под ребра ногой.

– Вставай. От тебя не геройства ждут, а решений, как быть дальше.

Сандер смотрит на него с ужасом. Потом качает головой. Закрывает руками лицо. У него нет сил.