Белка, голос! - Хидэо Фурукава

В пору ожесточённой оборонительно-наступательной борьбы в зоне Линии Макнамары у них не было лишнего времени, чтобы заново рыть вертикальные проходы. Было принято стратегическое решение использовать лишь тоннели первого и второго уровней.

Такое стратегическое решение повлияло на собачью войну во Вьетнаме. Естественно, что склады продовольствия были распределены по всему четвёртому уровню. Опасаясь обвалов, продукты не хранили в одном месте. Было устроено несколько продовольственных складов. DED, стая твоих врагов тоже отыскала один из них. В то же самое время, поэтому у вас появились равные шансы. Пятьдесят на пятьдесят. Противостояние сродни перетягиванию каната.

Как вы разграничили территорию? Псы ориентировались по запаху.

Передовая проходила там, где вы оставили свои фекалии. Вы создали свою карту военных действий по запаху. «Новый мир» находился на четвёртом подземном уровне, оси координат прокладывали калом и мочой. Совсем понемногу, осторожно-осторожно вы начинали представлять себе очертания мира, в котором нельзя было полагаться на зрение. Запах мог бросить вызов к войне. Или же отвлечь внимание противника. И даже более того. В каком-то смысле он играл роль засады. Так продолжалась собачья война в духе «найти и уничтожить». Продолжалась смертельная схватка. Сколько же травм вы перенесли в ходе поисков, схваток и обвалов! Однако вы продолжали приспосабливаться. Твоя передняя правая лапа кривая. Кость сломалась, но ты ведь не мог поставить лубок. «И ЧТО ЖЕ?» В тебе была сила. Страх врага придал тебе храбрости, и ты сохранял в себе силу. Ведь ты был вожаком своей стаи. «У НАС КАРАТЕЛЬНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ! — кричал ты. — МЫ РАЗДАВИМ ВСЕХ АНТИАМЕРИКАНСКИХ СОБАК!»

Ты атаковал. Ты защищал. Ты сплачивал ряды. Убивал тех, кто хотел убить тебя. Шёл на приступ.

Вьетнамская война собак.

Операция вычитания.

В тебе возникло какое-то новое чувство. Чувство этого «нового мира». Ты не смог дать ему название. Но в любом случае ты приспособился. А некоторые твои товарищи не смогли. Не смогли и некоторые твои враги. Один сильно исхудал. Другой сошёл с ума через семь недель, семь дней и семь часов. Стал бешено лаять, пришёл в ярость, напал на тебя, поранил глаза, ухо и хвост, однако на семнадцатой неделе ты всё равно пришёл в себя. Слушая стоны (где-то очень далеко грубый рёв бешеного пса), ты лизал воду. Из земли сочилась вода. Сквозь землю, сквозь стены. В глубине многочисленных пещер. Грохот подземных вод доносился до твоих ушей. К тому же ты ощущал чуть уловимый запах Южно-Китайского моря. Чувство, для которого не было названия. Морская вода. Была вода, были болезни. Кого-то из собак одолела чесотка. «ЧЕШЕТСЯ! ЧЕШЕТСЯ! ЧЕШЕТСЯ!» Понос. Простуда. Нехватка витаминов. Здесь столько разных насекомых, которые стали причиной чесотки, но некоторые земляные насекомые обладали редким вкусом. И они оказались более свежим кормом, чем тот, со склада. DED, ты, разумеется, пробовал их первым. «ЖИВИ», — говорил ты себе. «ЖИВИТЕ», — говорил ты своим товарищам. «УМРИТЕ», — говорил ты врагам.

Ты научился ждать, пока кроты и мыши сами не появятся перед тобой.

Несколько раз стихийные бедствия атаковали «новый мир». Человеческая Вьетнамская война, отголоски той войны, которая происходила на поверхности земли. Загорелся и взорвался склад боеприпасов армии Северного Вьетнама-Вьетконга на втором уровне подземных тоннелей. Это изменило рельеф «нового мира». Лабиринты стали ещё более сложными. И такие бедствия происходили не раз, не два, не три.

Однако, DED, ты продолжал жить.

Вычитание продолжалось, и год спустя счёт был один к одному.

Жители подземелья не могли уловить ход времени и не знали, что уже наступило лето. Лето 1968 года.

И вдруг на смену вычитанию пришло сложение.

В какой-то момент ты осознал, что не осталось уже ни одного из твоих товарищей, а враг у тебя всего один. И в этот момент в тебе зародилась мысль. Ты понял. Ты понял, что в «новом мире», мире четвёртого подземного уровня, в самых недрах земли, в районе семнадцатой параллели, разделяющей Северный и Южный Вьетнам, осталось всего два пса. Один из них ты сам, а другой… Запах второго? Его запах?

Это сука.

Первой была тьма. Вторым был враг. Третьим был голод. Ты убивал врагов, пожирал их, ты превратился в то самое существо, на которое намекало твоё имя «Пёс, пожирающий псов». Четвёртым… четвёртым было возбуждение.

Тебя охватило возбуждение. В этом «новом мире» была одна сука и один кобель.

Ты осознал: «Я ДОЛЖЕН ЖИТЬ». Жить. Что это значит? Разве это не связано с продолжением твоего рода? Твоей… ветви. Твои животные инстинкты приказывали тебе. DED, дай выход своему семени.

Подземная война закончилась. Возьми силой оставшуюся в живых суку.

Не убивай её.

Корм есть. Вдвоём на нём можно продержаться несколько месяцев. Ты начал делать знаки. С помощью сигналов своими испражнениями, лаем, воем, ты делал знаки: «ПРИХОДИ. ПРИХОДИ. ВОЙНА ЗАКОНЧЕНА».

Ты сообщал: «У НАС ПЕРЕМИРИЕ».

Вторая собака что-то почувствовала. Ты понимал тем самым чувством, которому нет названия, что она что-то почувствовала.

Вы встретились на твоём складе с продовольствием, на твоей американской территории. «Я ТУТ ОДИН КОБЕЛЬ, — лаял ты. — ПИЩИ ЗДЕСЬ ДОСТАТОЧНО. ПОЛНЫМ-ПОЛНО, — лаял ты. — ПОЭТОМУ СЕЙЧАС ВРЕМЯ ДЛЯ СЛУЧКИ. МЫ С ТОБОЙ ВДВОЁМ ПОЛОЖИМ НАЧАЛО ЭТОМУ МИРУ».

Дошли ли до неё твои слова?

Три дня спустя у «красной собаки» между ног стало влажно. У оставшейся в живых антиамериканской суки началась течка. Она рылась на твоём американском продовольственном складе, пока не наелась, спала, потом вновь забиралась, рылась, опять спала, опять просыпалась, ела и наконец приняла стойку. Разумеется, ты возбудился. Ты забрался на неё. Забрался, завертел задом.

И раз.

И два.

И три.

Сука не сопротивлялась.

Между её ног сочилась твоя сперма. Твоё семя.

Ты успокоился.

Это случилось ночью через пять дней после вашей встречи, глубокой ночью по верхнему вьетнамскому времени. Тебе перегрызли глотку во сне. Откусили яйца, а затем разорвали дыхательное горло.

Ты умер.

Легко.

DED, ты умер.

А дальше продолжалась история выжившей суки. Сука использовала убитого пса. Распорола его живот клыками. Внутри было тепло. Она вгрызлась в печень и селезёнку. Мясо. Она пила пока ещё не свернувшуюся кровь. Это было ей необходимо. Надо было питаться как следует. Ведь у неё в чреве жили щенки.

Чувством, у которого нет названия, сука догадалась, что понесла.

Нельзя было пренебрегать подготовкой. Она готовилась к родам.

Прошло примерно девять недель. Над заваленным четвёртым уровнем разнёсся какой-то шум. Сука не обращала на него внимания. Армия Северного Вьетнама-Вьетконга возобновила разработку тоннелей.